Игорь Пронин - Пираты 2. Остров Паука
— Вы говорите по-английски? — спросила я. — Так будет проще.
— Вот и я видеть, что не испанцы здесь! Вы нападать как пираты, английские моряки?! — португалец даже ногой притопнул. — Вы права не иметь тут находиться, чужие воды!
Я не была расположена к долгим переговорам, игре в оскорбления и тому подобному. Поэтому просто приказала притащить толстяка к пушке.
— Просто скажите: куда вы хотите, чтобы я положила ядро?
— Себе в голова! — прошипел он, вырываясь из рук наших матросов. — Что ты хотеть?
— Я хотеть вам кое-что показать! Например, как можно уронить честь флага, — прицелилась я теперь в кормовой флаг, точнее, в то место, где он крепился к судну. Очень скоро флаг плавал в воде. — Вот так. Если хотите — всажу ядро куда-нибудь еще. Прямо в какого-нибудь матроса, например, по вашему выбору.
Португалец перестал вырываться и мрачно смотрел на меня. Это могло продолжаться долго, поэтому я приказала снова заряжать.
— Знаете, что? Топить я вас не буду, и «Дон» ваш мне не нужен. Но раз вы никуда не торопитесь, то я вам сейчас хорошую дыру сделаю в борту — просто, чтобы было чем заняться перед починкой мачт.
— Что вы хотеть? — снова спросил португалец.
— Хочу, чтобы ваша команда сложила оружие и впустила моих людей на борт, что же еще? Мы собираемся взять все, что нам нужно. А ваши жизни и ваш корабль меня не интересуют.
— Я не капитан, — печально сказал он. — Но если вы меня отпустить, я постараться убедить дон Диаш. Но он мне не верить. Я и сам не верить, дьявол!
— Заряжай! — что мне оставалось делать? Только продолжать эти скучные упражнения. — Теперь в бушприт.
— Не надо! — взмолился португалец. — Наши последние паруса там. Здесь шторм часто, к берег надо плыть.
Тогда я выстрелила снова в мачту. Теперь и оставшаяся треть грота покосилась. Португалец молча спустился в свою шлюпку и вернулся на корабль. Меня совсем разобрала тоска, и только Джон догадался огласить наши условия: команду в шлюпки без оружия, пушечные порты закрыть, на судне остаются только офицеры.
Капитану Диашу потребовался целый час, чтобы решиться. Я уже собиралась отдать кобру Робу и отправить его пострелять — ну нельзя же было торчать друг напротив друга целый день! Однако шлюпки наконец были спущены, и Бенёвский в бинокль не заметил, чтобы в них грузили оружие. Впрочем, его могли положить заранее. Я бы так сделала обязательно.
Мы подошли вплотную, зацепились «кошками» и перебросили трап с борта на борт. Португальцы, восемь человек, встретили нас на палубе. Капитан Диаш, верзила с испещренным шрамами лицом, произнес какую-то речь и вручил мне шпагу. Я ни слова не поняла, но подарок приняла вежливо. Матросы обыскали судно: все без обмана, никто нигде не спрятался. Если только не считать запертых в трюме негров, человек тридцать. Всех их явно взяли в той самой деревушке, дым от которой мы видели до сих пор. А еще этот «Дон» просто ломился от восточного товара: пряности, шелк, чай… Я поманила к себе дона Бартоломеу, того самого толстяка-переговорщика, и попросила все объяснить.
— Мы идти из Индия! Хорошее плавание. Если бы не вы.
— Нам нужна вся вода и весь провиант, — начала перечислять я. — Пожалуй, половина пороха и свинец для пуль. Еще я заберу вашу козу. Не потому, что люблю коз, а потому что у меня на борту раненые и им нужно молоко.
— И все? — не поверил португалец. Он посветлел лицом, и тут же опять разгневался. — Зачем тогда в нас стрелять?! Зачем разбой?!
— Потому что так мне проще! — пояснила я. — К тому же, из вашего груза я тоже кое-что возьму, просто для себя и команды. Но вы останетесь с неплохой прибылью.
— Вино! — подсказал Дюпон. — Еще мы заберем вино!
Бартоломеу закатил глаза и перевел наш разговор капитану. Вышло довольно долго: насколько я поняла, из-за того, что португалец очень много ругался. Дон Диаш вытаращил на меня глаза и впал в оцепенение.
— Может, все же возьмем что-нибудь? — предложил Роб. — А то они, кажется, обижаются.
— Да мне наплевать! — честно призналась я, и тут вспомнила о рабах. — Бартоломеу! А какого черта вы с таким богатым грузом решили еще и людей похватать?
— Просто заодно! Место в трюме мало, но все равно ведь не все выживать! — сердитый португалец шумно дышал. — И что делать ваш человек там с команда наша?
Я проследила за его взглядом и увидела сидящего на борту Устюжина с оружием в руках. Он смотрел вниз, и я догадалась, что Бенёвский спустился в шлюпку к португальским матросам.
— Иван! Твой Мауриций что, умрет, если перестанет всем рассказывать о счастье и свободе?
— А вдруг кто-то захочет плыть с нами? — отвечая, Устюжин продолжал внимательно следить за происходящим в шлюпке. — Это ведь бедные люди! Вся прибыль от добычи этим донам пойдет, а матросам зачем на них горбатиться?
— Правильно, пусть идут в пираты! Извините, — я улыбнулась дону Диашу, — если вашей команды немного убудет. Этот джентльмен умеет уговаривать. И, если уж говорить о счастье и свободе, то я хочу дать свободу вашим неграм. Хватит с дона Диаша и пряностей.
— Несправедливо! — упрямый Бартоломеу снова нашел повод злиться. — Почему пряность можно, негры нельзя?!
— Будешь еще на меня кричать, и пряность твою вывалю прямо в море! — рявкнула я на него. — Хватит ворчать! Я сказала всем свободу — значит, всем свободу! Джон, выпусти их.
— С удовольствием!
Пока негры с опаской выбирались из трюма, я пыталась разобраться, что все-таки мною движет. В наших краях захват людей — обычное дело. Бывает, что после удачного набега и плантаторы становятся рабами. Но эти дикари, которых поймали и затолкали в тесную клеть, чтобы, может быть, держать там еще два месяца, вызывали у меня не совсем понятную жалость.
— Как вы их поймали? — спросила я у Бартоломеу.
— Обычно как! — пропыхтел он. — Туда плыть — вставать якорь, подарки-бусы дарить. Обратно плыть — вставать якорь, все за подарки приходить, мы сколько надо ловить.
— Боже мой! — Бенёвский наконец вернулся на борт и увидел негров. — Ну вот, еще один страшный порок — рабство! Человек не должен владеть другим человеком, словно имуществом! Кристин, я надеюсь, мы освободим этих несчастных?
Мне сразу захотелось загнать негров обратно в трюм. Но из-за своей неприязни к зануде Бенёвскому не хотелось портить людям жизнь. Пусть уж им сегодня повезет, простакам доверчивым.
— И еще! — полковник просто сиял. — Семь человек согласны плыть со мной на Мадагаскар! Граждан Либерталии становится больше!
— Еще каких граждан?! — прямо-таки подпрыгнул Бартоломеу, но я посмотрела на него сурово, и продолжил он тише и по-португальски.
