Тамара Крюкова - Костя+ника
Ника, насупившись, молча уставилась на сцепленные пальцы. Что может с ней случиться хуже того, что есть? И где найти слова, чтобы рассказать про тайную вражду с Полиной, про ее вечное стремление сделать больно? Разве он поймет и поверит? Полина всегда найдет способ подольститься.
- Я тебя еще раз спрашиваю, почему ты ничего не сказала Полине?
- Она выкинула мою собаку, - не поднимая глаз, проговорила Ника.
- Какую еще собаку?
- Колобка. Мне его Костя подарил.
Полина подобострастно поспешила вставить свое слово:
- Да разве я выкидывала? Что правда, то правда. Притащил этот парень сюда грязную дворнягу, всю блохастую. Ну как же можно ее в доме держать? Может, она еще и заразная! Вот я и не пустила пса дальше веранды, пока вы не приедете и не рассудите, как быть. А если он убежал, так ведь он уличный, к месту не приучен.
- Она все врет! Он не убежал. Она сама увезла его подальше, чтобы он не нашел назад дорогу. Она всем старается насолить! - не сдержалась девочка.
- Ника, что за тон! Не груби! Я тебя просто не узнаю! - оборвал ее отец.
Чувствуя поддержку, Полина обиженно поджала губы и с показным смирением опустила голову.
- А зачем она выбросила его? Он ведь погибнет!
- Знаешь, какая-то дворняга - это не причина, чтобы устраивать переполох, измываться над женщиной, которая за тобой ухаживает, и заставлять меня, срывая все планы, нестись сюда!
Порой Родиону Викторовичу казалось, что жена права: девочка слишком избалована и с возрастом становится все более несносной. Но, с другой стороны, его преследовало глупое, необъяснимое чувство вины перед дочерью за то, что она калека и что он уделяет ей не слишком много времени. Но кто из родителей уделяет больше? Он работает с утра до ночи, чтобы обеспечить ей нормальную жизнь.
- Это не какая-то дворняга. Он мой. У меня больше никого нет! - вырвалось у Ники.
Отец по-своему истолковал слова дочери.
- Могла бы сказать, что ты хочешь собаку, и мы купили бы тебе хорошего породистого щенка, - сказал он, привычно стараясь откупиться от проблем отцовства очередным подарком.
- Мне не нужна никакая собака, кроме Колобка. И он не виноват, что у него нет породистых родителей. Зачем она прогнала его? И ребят прогнала.
- Я никого не прогоняла. Думаю, после того, что они сделали, им стыдно показываться на глаза, - сказала Полина.
- И что же они натворили? - поинтересовался отец Ники.
- Я не говорила вам, потому что не хотела расстраивать. И потом, Нике это было бы неприятно, - фальшиво проговорила женщина и, выдержав паузу, как будто ей с трудом давалось это признание, закончила: - Они пытались украсть бинокль.
- Неправда! Я сама им дала посмотреть. А она обвинила их в воровстве.
- Вот как оборачивается! Значит, во всем я виновата! За все мои труды... - Полина подняла передник, вытирая несуществующие слезы.
Родион Викторович подошел к женщине и примирительно положил руку ей на плечо:
- Ну что вы, Полина. Успокойтесь.
Почувствовав, что сила на ее стороне, Полина нарочито громко всхлипнула:
- Ведь как стараюсь и все не угожу. Может, мне вообще уйти?
- Зачем же так сразу, Полина, дорогая. Что мы будем без вас делать?
- Уйду я, уйду, - настойчиво повторила Полина, видя, что ее не отпускают.
Она даже себе не признавалась, что давно была влюблена в хозяина безнадежной любовью старой девы к знаменитости. Всегда элегантный, подтянутый, Родион Викторович был для нее идеалом мужчины. Запах его дорогого одеколона, его мягкий упрашивающий тон кружили голову стареющей женщине. Было приятно ощущать себя центром его внимания. И тут настал ее звездный час - как в радужном сне, она услышала слова своего идола:
- Ведь вы для нас как член семьи.
"Член семьи" - неужели он и правда сказал так? Полина уже представляла, как будет пересказывать эту сцену каждой из своих приятельниц, заканчивая ее апофеозным: "Вы для нас как член семьи!"
Ника с гадливостью наблюдала эту сцену, сплошь пронизанную фальшью.
- Почему ты веришь ей и не веришь мне?! - воскликнула она.
- Потому что я всегда был с тобой слишком мягок. А вседозволенность тоже должна иметь границы. Ты стремилась, чтобы мы тебя отсюда забрали? Изволь, в ближайшее время заберем. А пока будешь во всем слушаться Полину. И хватит капризов. Достаточно того, что ты сегодня всех на ноги подняла, - ледяным тоном сказал отец и, смягчившись, обратился к женщине: - А вы с ней построже, не бойтесь проявить характер.
Он взглянул на часы. Пока доедет до города, будет уже слишком поздно. Весь вечер псу под хвост! Впрочем, можно зайти в "Артистическое кафе". Рюмка коньяку и легкая болтовня ни о чем помогут привести нервы в порядок.
Приехав за хлебом, Костя увидел возле сельского магазина Колобка. Пес бегал вокруг картонной коробки, служившей урной, выискивая пропитание. Увидев Костю, он завилял хвостом и подбежал.
- Вот ты где, дуралей, - Костя потрепал пса по загривку.
По правде говоря, он не слишком обрадовался встрече. Возникали только новые проблемы. Ника никогда не поняла бы его и не простила, брось он Колобка здесь. Но, с другой стороны, сейчас не хватало только собаку к Ивановым притащить. Правда, можно его пока устроить у себя.
- Мать меня убьет, если я тебя в дом притащу, - вздохнул Костя.
Колобок слушал, подняв одно ухо и преданно глядя Косте в глаза. Его хвост понуро обвис и только изредка нерешительно покачивался, как будто пес понимал, что радоваться особенно нечему.
- Ладно, пойдем. Что-нибудь придумаем.
Хвост-пропеллер тотчас отчаянно закрутился.
Костя не стал брать собаку к Нике. Ему и без того предстоял нелегкий разговор с ее родителями. Надо было объяснить все про Полину и почему он, никого не предупредив, увез Нику в лес. Правда, он обещал ей, что никому не расскажет, как она пыталась покончить с собой. Хотя, может быть, ее отцу и следовало бы задуматься.
Костя привычно зашел в калитку и направился к дому, где Полина подметала крыльцо. Женщина оторвалась от своего занятия и, смерив гостя неприветливым взглядом, покачала головой.
- Явился. И не совестно.
- Я к Родиону Викторовичу, - буркнул Костя.
- Больше у него дел нет, как тебя дожидаться. Уехал он.
- А Ника?
- И ее нет. Все уехали, - отрезала Полина.
Костя сник. Он не думал, что они с Никой расстанутся вот так, не попрощавшись. Он даже не успел сказать ей про Колобка.
- А она больше не приедет? - обескураженно спросил он.
- Я докладывать не уполномочена. К тому же после вчерашнего тебе лучше забыть дорожку к нашему дому, - произнесла Полина, с удовольствием ощутив на губах вкус слов "наш дом".
Полина вновь принялась мести ступеньки, будто хотела вместе с пылью вымести и Костю, и все воспоминания о прошедшем лете прочь за порог этого дома.
