Дракон не спит никогда - Кук Глен Чарльз

Панцирь смотрел ничего не выражающим взглядом.

– Симон Трегессер! Симон Трегессер! – чирикнула девушка.

– Ты никогда о нем не слышал? – спросил ее брат.

– Нет.

Он действительно не слышал.

Полминуты Блаженный Трегессер пристально на него смотрел. Потом сказал:

– Тина, покажи им, где они будут жить.

Девушка поморщилась, но повела их из кабинета. Панцирь был доволен своим выступлением. Но сейчас надо выбираться отсюда. Пока эти люди не узнали, кто он.

Пока не прибыла «Джемина-7».

Блаженный ждал, пока вернется Тина. Она вошла и спросила:

– Так, что вы тут без меня состряпали?

– Ничего, Тина, – ответил Найо. – Мы тебя ждали.

– И что ты думаешь, Тина? – спросил Блаженный.

– Страшноватый тип. И по-моему, он сыграл на тебе, как на волшебной флейте.

– Хм. Найо?

– Меня он тоже напугал.

– Кейбл?

– Он говорил правду. Он мог убить нас всех.

– Тина права. Он сыграл на нас, как на флейте. Неужто только я заметил, что он был не один? Он все внимание сосредоточил на себе.

– У одной нет ума, а другая не может говорить, – заметила Тина.

– Есть у меня привычка не оценивать ничего по внешнему виду. Кейбл! Мы можем их использовать?

– Его – без сомнения. Если найдем, как им управлять. Никогда не видел таких движений. Ни миллиметра лишнего. Он мог убить тебя так быстро, что ты бы даже не успел понять, что мертв. Псионически активная чужачка – тоже ценный кадр. Если сумеем ее контролировать.

– Этот пунктик относится к ним ко всем. Это – и еще то, что они могут быть тем, чем объявились, и кто-то может прийти сюда, их разыскивая. Проверь их еще раз. И скрой все следы их появления.

– Придется поработать. Они сюда с хорошим шумом въехали.

– Возьми Тину. Если это можно выкинуть из компьютеров, она это сделает. А ты можешь поработать с людьми.

Шайк улыбнулся:

– Считай, что работа сделана.

Блаженный это знал. Знал заранее всегда, когда предлагал Кейблу задачу. Кейбл доводил работу до конца.

61

Вояджер Симона Трегессера летел, загнав индикаторы за красную черту, уже девятнадцать дней. Он на семь дней опережал график, составленный Лупо Провиком для выхода на прядь Г. Витика – С. Сатирфелия.

Экипаж Трегессера считал Симона сумасшедшим. Никто никогда не гнал корабль с такой скоростью так долго. Чудо, что еще не вылетели реакторы.

Симон не больше их был уверен в надежности реакторов. Но его гнало кошмарное предчувствие, что если он не попадет на эту прядь как можно скорее – он покойник. Почему – он понятия не имел. Но Симон привык доверять своим предчувствиям. До сих пор они его не подводили.

Они скоро выйдут на эту прядь. Симон нутром чуял, что они уже туда рвутся. Интересно, как там Лупо. С начала бегства Симон не видел Провика. И оставил попытки связаться с ним.

Может быть, Лупо не выбрался. Тогда это гроб. Как можно будет без него обойтись? Лупо всегда был его незыблемой опорой.

Колокол Симона находился на мостике, занимая его половину, когда с Паутины свалился Страж. Прямо сюда, ему на голову. За шесть световых лет откуда угодно.

– Ах ты черт, – сказал Симон очень спокойно. – Дайте Провику еще один сигнал. Попробуем его предупредить.

Он проанализировал векторы движения Стража и дал команду к повороту. Этот курс давал шанс добраться до Паутины раньше, чем вояджер разнесут в клочья.

Симон знал твердо: живым его не возьмут.

Провик не переставал удивляться.

– Симон хочет добраться на неделю раньше. Или сгореть в попытке.

Движение в режиме за красной чертой никому из семьи не нравилось. Хотя его вояджер был приспособлен к этому лучше, чем Симона, и их было достаточно, чтобы пристально следить за реакторами.

– Он уже должен быть близко.

Вояджер Симона оставался на самом пределе обнаружения.

– Принято сообщение.

Страж. Прямо у Симона перед носом. Векторы движения такие-то и такие-то. Он поворачивает так-то. Шансов обогнать смерть и попасть на Паутину – пятьдесят на пятьдесят.

– Проклятие! Настало время решать.

Напряженная тишина воцарилась на мостике. Как-то вдруг вся семья оказалась здесь, молчаливо предлагая разделить боль и гадая, сможет ли он сделать то, к чему они готовились все эти девятнадцать дней.

Лупо смотрел на панель коммуникатора. Узкий луч был направлен на вояджер Симона. Кодовая строка введена. Схемы настроены. Машины были готовы, но готов ли был человек?

Может он убить Симона Трегессера?

Может. Но может ли он после этого жить в мире с Лупо Провиком?

– Проклятие! – Рука ударила в пульт. – Повернуть по векторам Стража и все заглушить!

Он сел и заплакал.

Его семья, проливая собственные слезы, стала маскировать вояджер, снижая до минимума его излучение.

62

Военачальник опасался, что если его ход не принесет быстрых результатов, произойдет что-то вроде мини-бунта. Эти начальники операционного и обслуживающего экипажа все время бубнят, что если «Джемина-7» не повернет к Звездной Базе немедленно, то рассыплется на атомы. И это несмотря на заверения самой «Джемины», что ее раны не только не смертельны, но даже не снижают боеспособность.

Если беглец не объявится, могут быть политические последствия. Даже его повторное избрание будет не настолько гарантировано. Лучшая часть его сторонников погибла там, в космическом тупике. Их восстановление в системе выращивания – процесс долгий.

– Приближаемся к сходу, Военачальник.

– Хорошо.

Хоть бы показался этот гад.

– Сход!

Еще две секунды.

– Черт побери! Вот он! Как? Уже? Не может быть.

– Смотрите, как он драпает!

Военачальник подбежал туда, где мог видеть это сам, и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Выходит, что он всю дорогу жал на пределе красного сектора. Как у него реакторы не взорвались?

– Он нас увидел, Военачальник! Он поворачивает!

Военачальник пробежал глазами цифры векторов движения, расстояний, относительных скоростей. У этого сукиного сына есть шанс.

Он быстро отдал приказы, направляя «Джемину-7» не на преследование, но на перехват пути к С. Сатирфелии. Если же вояджер направится в другую сторону, он покойник. На Паутине «Джемина-7» его догонит и будет гнать до тех пор, пока его хозяин не поймет, что деваться некуда.

И тут вспыхнул фейерверк.

Не выдержали реакторы вояджера. Миллионноградусная плазма ворвалась внутрь корабля, превращая все в такую же плазму, а более упорную оболочку – в скопище ободранных атомных ядер. Обитатели вояджера не успели понять, что случилось.

Группа зондирования успела только сообщить, что в вояджере их было пятеро, все люди.

Не успело погаснуть пламя, как начальник операционного экипажа спросил:

– Теперь мы можем идти на Звездную Базу?

В мозгу Военачальника вспыхнуло видение леди Миднайт.

– Корабль принадлежит вам, начальник операций. Состояние Желтая-один, Военачальник отдыхает.

Осталась только одна задача: найти тех мерзавцев, что поставили западню.

63

Валерена просматривала пробегающие по экрану цифры. Они ее устраивали. Баланс сдвинулся, и впервые за столетие недельный итог показал прибыль. Впереди будут еще лучшие недели. Все, что нужно – это воля…

– Что такое? – рявкнула Валерена. Она терпеть не могла, когда ее отвлекали. А местные были настолько глупы, что даже этого не могли понять. Она вызверилась на стоящего у двери.

– Мне было приказано доставить сообщение. – Унылым голосом и без обращения. – С Паутины сошел Трегессерский вояджер. Человек по имени Лупо Провик хочет говорить с вами. Он посылает шаттл.

Лупо? Здесь?

Она перепугалась. Этого не может быть. Он же там, в тупике, вместе с Симоном. Что-нибудь случилось? Они все бросили?