Вадим Филоненко - Гонщик
– Сразу, - отвечаю, - как только получу товар.
– Это понятно, - морщится Эрик и делает знак второму из парней - высокому и худому, как жердь, спокойному и молчаливому.
Тот достает из бутвиля футляр и протягивает мне. Открываю и вынимаю игрушку, как две капли воды похожую на ту, что я отобрал у Ирэн. Нажимаю едва приметный бугорок на ручке, как учил док Рабиш. Раздается щелчок и у меня на ладони оказывается диск. Все в порядке. Можно платить.
– Восемьсот, - говорит Эрик.
В первый момент я теряюсь от такой наглости, а потом отрезаю:
– Это не смешно! Говорю же, я знаю цену.
– Моя цена восемьсот. - Эрик смотрит мне прямо в глаза, и я ясно вижу в них какое-то напряженное ожидание. Похоже, дело здесь не только в деньгах…
– Сто, и то я переплачу как минимум тридцать кусков.
– Ты не понял, я не торгуюсь, - хищно прищуривается Эрик. - Если тебе нужна эта игрушка, плати, если нет, не отнимай у меня времени.
"Восемьсот тысяч! Такую сумму не соберу ни за что", - мелькает отчаянная мысль. Это же целое состояние! Мой полугодовой заработок. А, к примеру, такому как Рабиш - главврачу преуспевающей клиники, чтобы собрать эдакие деньжищи, пришлось бы не есть, не пить года два. А медсестре, вроде Ирэн, и все десять лет.
– Мне нужно позвонить, - говорю Эрику. Он равнодушно пожимает плечами.
Я отхожу в сторонку и набираю на коммуникаторе код Тома, радуясь, что он догадался сбросить мне его перед вылетом.
– Проблемы, Брайан? - тотчас откликается Том.
– Похоже на то. Он заломил такую цену, что… У тебя нет другого купца на примете?
– Нет. Эрик в этой теме единственный. А сколько он хочет?
– Восемьсот.
Том замолкает и молчит довольно долго.
– А у тебя сколько? - наконец, спрашивает он.
– Сто. Я думал, что излучатель столько стоит.
– Ты правильно думал, - откликается Крыса. - Тут что-то не так. Я давно знаю Эрика. Он, конечно, мразь еще та, но купец честный. Не понимаю, с чего он вдруг так зарвался.
А я, кажется, понимаю. Похоже, Эрик и не собирается продавать мне гипноизлучатель. Почему? Ответ очевиден: потому что так хотят таинственные "игроки". Они предвидели, что я так или иначе выйду на Эрика, и запретили ему продавать мне. Может, и не впрямую запретили, а с помощью того же гипноизлучателя, но от этого не легче.
– Знаешь что, давай пока отложим это дело, - предлагает Том. - Через недельку-другую все устаканится, и я куплю для тебя излучатель за сотку у того же Эрика через подставных лиц.
– Не пойдет, - отказываюсь я. - Он нужен мне прямо сейчас.
– Тогда… Я могу дать тебе четыреста кусков. Сможешь собрать остальное?
– Еще триста, - прикидываю. - Нет, боюсь, не наскребу.
– Значит, все-таки придется отложить, - говорит Том. - Другого выхода нет.
Придется отложить, выхода нет… Эти слова стучат в моей голове пулеметным стаккато - смертельным и горячим… Придется отложить. Но это означает, убить Ирэн! Как наяву слышу слова Рабиша: "…в их планы входит непременная, я подчеркиваю, непременная гибель Ирэн…" Чувствую, как тяжело, яростно ударяет сердце, а перед глазами встает кровавая пелена. Падлы! Ну что она вам сделала?! За что вы ее?!
Ирэн… Неэффектная серенькая мышка. Она сумела чем-то зацепить меня. Глубоко зацепить, по-настоящему - так, что ради нее я, что называется, "готов стрелять".
Нащупываю под курткой рифленую рукоять бластера и несколько секунд всерьез прикидываю, а не забрать ли гипноизлучатель силой. Их трое, и на пай-мальчиков они совсем не похожи. Мой единственный шанс - застать их врасплох и завалить всех троих, пока они не очухались. Такой вот размен - их жизни против жизни Ирэн. Что ж, раз так, значит так, но без гипноизлучателя я отсюда не уйду!
Выхватываю из-под куртки бластер, теряю драгоценное мгновение, чтобы нащупать предохранитель, и опаздываю - три ствола смотрят мне точно в грудь. Я замираю, держа палец на спусковом крючке.
– Зря ты так, - щурится Эрик. - Мы с тобой вроде по-честному.
– По-честному?! Это восемьсот-то кусков по-честному?! - рычу я.
– Товар мой, я назначаю цену, а тебе решать, брать или нет, - парирует Эрик.
– У меня нет таких денег, - говорю и чувствую, как от напряжения потеет сжимающая рукоять бластера ладонь.
– Тогда приходи, когда будут, - нагло усмехается он.
Еле сдерживаюсь, чтобы не влепить в него всю обойму, но тогда его дружки ответят мне тем же. Особенно в этом смысле постарается Дик. Не знаю уж, за что он на меня так взъелся, но в решето будет превращать явно с большим удовольствием.
– Послушай, Эрик, - стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. - Эта вещь нужна мне прямо сейчас. Хочешь долговую расписку? Под проценты. Сколько там берут ростовщики? Десять? Я дам тебе двадцать.
Эрик с интересом рассматривает мое лицо, переводит взгляд на бластер в моей руке и задумчиво тянет:
– Значит, чтобы получить его, ты готов на все?
– У тебя есть предложение? - настораживаюсь я.
– Да. Только вначале убери ствол. И больше не доставай, если не собираешься стрелять.
Ха! Я-то как раз собирался. А они, видно, решили, что я просто попугать. Что ж, так оно сейчас и к лучшему.
– Лады. - Защелкиваю предохранитель и прячу бластер под куртку. Они делают то же самое, хотя Дик явно разочарован таким поворотом. Да что я ему такого сделал-то?! Может, он ставил против меня в "Огненной Серии" и проиграл?
– Хочу предложить тебе сделку, - говорит мне Эрик. - Ты поучаствуешь в Ночной гонке. Если победишь, отдам тебе гипноизлучатель за сотню.
Вот так-так! Я задумываюсь. Ночная гонка проводится подпольно. Она запрещена в официальных спортивных кругах, и если станет известно, что я участвовал в ней, моей карьере придет конец. Ладно, не будем о грустном. Что еще я знаю об этой гонке? Проводится она на мобилях спортивных классов таких, как эрроу или любимых мною сантвиллях, в запутанном лабиринте улиц безлюдного Гнилого Квартала ночью, в полной темноте - при выключенном городском освещении и без прочих источников света, вроде мобильных фар. Пилоты ориентируются в основном по приборам и редким тусклым вешкам, которые обозначают трассу и мобили гонщиков. Именно обозначают, а не освещают. Больше того, такие огни скорее мешают, не позволяя глазам привыкнуть к темноте.
Насколько я знаю, скорости в Ночной гонке приличные, а трасса изобилует поворотами и сюрпризами, вроде туннелей или низко висящих мостов, так что нужна потрясающая реакция, чтобы вовремя среагировать на препятствие и не влететь со всего маху в бетонный свод туннеля, полуразрушенное здание или соседний мобиль. Надо ли говорить, что смертность в Ночной гонке примерно один к трем, в смысле, из трех пилотов только один добирается до финиша живым. А мне, чтобы получить гипноизлучатель, нужно не просто дойти до финиша, а победить.
