Линда Бакли-Арчер - Прыжок в прошлое
Проснулся кучер:
– Слышите? Если я не ошибаюсь, это передняя ось.
Несмотря на крики грачей, стало отчетливо слышно, как зловеще трещит и раскалывается что-то деревянное. Гидеон и кучер в тревоге переглянулись.
– Сейчас сломается! Попомните мои слова, сэр.
Спустя мгновение колесо наехало на камень, и ось переломилась пополам. Карета тяжело накренилась, и Гидеон натянул вожжи, поскольку лошади в страхе забились и заржали. Распахнулись двери кареты, раздались крики. Испуганные шумом грачи плотной черной массой взмыли в воздух, покружились над каретой и шумно стали усаживаться на гигантский дуб возле дороги. Ужасное кра, кра, кра, издаваемое сотней глоток, разнеслось по полям. Маленький Джек закрыл уши ручками и зарылся лицом в юбках Ханны.
Кучер безуспешно пытался справиться с поломкой, и через час все печально выслушали его вердикт о том, что сломанную ось не поправить и эта карета не довезет их до Бирмингема.
– Ханна, я хочу есть, – сказал Джек.
– И мы тоже, – прошепелявил Сидни. – И пить…
– У меня, мастер Сидни, есть вкусные яблоки. Вот, тут хватит всем.
Ханна раздала яблоки, и Питер и Кэйт изо всех сил старались не обращать внимания на то, как Сидни пытается откусить яблоко без передних зубов. Ханна тактично предложила ему разрезать яблоко на кусочки.
– Ей богу! Леди Удача отвернулась от нас! – воскликнул преподобный. – Мы лишь на две мили отъехали от деревни, там могли бы нанять телегу у фермеров. Что скажете, мистер Сеймур?
– Это была деревня под названием Шенстоун, преподобный Ледбьюри. Очень маленькая деревня. Если мы пройдем немного вперед, я думаю, доберемся до Алдриджа, где найдем карету побольше. Боюсь, мы должны идти все вместе, потому что разделяться рискованно.
– Мистер Сеймур, – сказала Ханна, – мне не нравится вид мастера Джека – обратите внимание на блеск его глаз. Наверное, надвигается приступ его болезни. Извините меня, но мастер Сидни и Мартин еще не совсем оправились, чтобы совершить такое трудное путешествие…
– Мистер Сеймур, – перебил Ханну преподобный, – у вас тревожный вид, но сейчас ясный день, и мы находимся на открытом месте. Уверен, вы не сомневаетесь, что Мартин, Сидни и я сможем полчаса быть защитой для женщины и детей! Езжайте! Возьмите с собой мастера Скокка!
Гидеон явно был не согласен с его предложением.
– Мне это место не нравится, – ответил он. – Конечно, оно открытое, и тут трудно застать врасплох, но и нас очень хорошо видно…
– Ах, мистер Сеймур, – воскликнул преподобный, – мы уже получили урок. А кроме того, если мы вместе с вами пойдем в Алдридж, то кто будет охранять наш багаж?
Гидеон вздохнул и подошел к Полуночнику.
– Поехали, Питер, – сказал он. – Чем скорее двинемся, тем скорее вернемся.
Кэйт бросила на Питера испепеляющий взгляд и саркастически прошептала:
– Обо мне можно и не думать? Я всегда могу мило поболтать с Сидни.
Питер, как бы извиняясь, пожал плечами:
– Что я могу сделать? Я не виноват, что ты девочка и должна носить длинные юбки…
– Больше ни слова! – прошипела Кэйт.
Она вздохнула и улыбнулась Сидни, который одарил ее застенчивым взглядом – он выглядел очень довольным от перспективы общения с Кэйт.
Полуночник с двумя седоками поскакал в Алдридж.
Держась за Гидеона, Питер повернулся и посмотрел на оставшихся позади. Ханна, Джек, Сидни и Кэйт отправились на прогулку по полю. Кучер осматривал лошадей, а преподобный, сложив руки на животе и прикрыв лицо шляпой, уселся под дубом. Ветка над ним была усеяна грачами. Один из них то и дело перелетал с ветки на ветку. Местность вокруг была безлюдной. Кроме дубовой рощи, где вынуждены были остановиться путешественники, ничто не оживляло пейзаж. Деревья не загораживали поломанную карету, и ее было хорошо видно издалека. Если бродяги где-то неподалеку, подумал Питер, то они непременно ее заметят. И судя по тому, с какой скоростью они скакали, те же мысли обуревали и Гидеона.
– Мы не поедем в Алдридж, – сказал Гидеон. – Мы остановимся у ближайшей фермы и заплатим им за телегу. Надо как можно скорее вернуться назад. Очень похоже на то, что кто-то надпилил ось еще до того, как мы сели в карету. У преподобного есть пистолет, но боюсь, он неважный стрелок, а у больного кучера просто нет сил. Мы должны действовать быстро и по возможности спокойно.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Ящик Пандоры. Спасение в имени
Сержант Чадвик следил за четырьмя фигурами на футбольном поле. Он откусил плитку шоколада и вынул из кармана плаща бинокль. Поколебавшись, стоит ли беспокоить инспектора Уилера в такую рань, он решил, что босс больше разозлится, если не позвонить.
Доктор Дайер вел двух ученых из НАСА и Тима Уильямсона к школе Кэйт.
– Надеюсь, еще достаточно рано, и никто не обратит на нас внимания, – сказал доктор Дайер, оглядевшись по сторонам.
Они обошли школу, и отец Кэйт показал на каменные ступени, ведущие в подвал для хранения угля. Чтобы девочки не спускались туда, поперек ступеней был протянут провод. Доктор Дайер переступил его и жестом пригласил остальных следовать за ним.
– Миган, лучшая подруга Кэйт еще с начальной школы, сказала мне, что это их секретное место. Они спускались сюда на переменах, чтобы посекретничать и укрыться от ветра. Вчера Миган, соскучившись по Кэйт, пришла в подвал и нашла вот это. Подойдите ближе.
Все столпились вокруг доктора Дайера. Он вынул фонарик из кармана и направил свет на изумрудно-зеленый папоротник, пустивший корни в стену. Мягкий красный кирпич был испещрен именами и инициалами. В центре кружка света виднелась надпись, выглядевшая очень старой, но ее все еще можно было прочесть, поскольку она была глубоко процарапана.
КЭЙТ ДАЙЕР ХОЧЕТ ПОПАСТЬ ДОМОЙ! 21 ИЮЛЯ 1763 ГОДА
Под надписью был нацарапан круг с четырьмя маленькими кругами над ним.
– Это подпись Кэйт – отпечаток лапы Молли, – объяснил доктор Дайер. – Моя умненькая Кэйт оставила нам послание. Это лучшее доказательство справедливости вашего, доктор Пирретти, соображения по поводу связи между временем и тяготением.
Ученые долго рассматривали сообщение, присланное Кэйт.
– Да-а-а! – выдохнул наконец доктор Джакоб. – Это нечто… очень важное. Не думал, что окажусь свидетелем подобного факта.
Тим Уильямсон, не моргая, смотрел на послание Кэйт.
– Она попала в прошлое! – воскликнул он. – Каким-то образом я сделал машину времени! Эта встреча в Бэйкуэлле на рассвете войдет в историю. Люди будут писать об этом…
– Только если кто-нибудь узнает… – тихо сказала доктор Пирретти.
Неожиданно до Тима дошло, что он сыграл важную роль в самом значительном открытии века – нет, не века, тысячелетия,– и он начал пританцовывать на месте, высоко подбрасывая ноги. Но доктор Пирретти была мрачна. Она хотела что-то сказать, но сдержалась.
