Владлен Бахнов - Внимание - АХИ !
На далекой планете Аномалии часто путали причину со следствием.
И по улицам Огого начали шагать упитанные молодчики. Распевая воинственные песни, они призывали вступать в Союз солнцепоклонников (в дальнейшем именуемый СС) и в честь Властелина Солнца устраивали по ночам факельные шествия под аккомпанемент марша солнцепоклонников.
Гениален наш Дино И непобедим. Лишь ему Подчиняется Солнце...
Иго-го, И горды славным кормчим своим, Ого-го, ого-го, Огогондцы!
Мы идем, и победа Нас ждет впереди. Вся планета От страха трясется.
Ты го-го, Ты, горячее Солнце, свети, Ого-го, ого-го, Огогондцам!
Глава десятая
А тому, кого величали Властелином Солнца, с каждым днем становилось все хуже. Координация движений у него все больше разлаживалась. И теперь, когда он шел, правая рука его беспрерывно крутилась, напоминая вращение пропеллера. И чем быстрее кибер шел, тем пропеллер быстрее вращался. В его речи появился так называемый "эффект испорченной пластинки", и он мог без конца повторять одно и то же слово. Он все чаще хандрил, и беспричинная злость перемежалась только вспышками ярости. Сочетание собственных технических дефектов с моральными, перешедшими к копии от оригинала, давало себя знать. - Вот что, приближенный, - мрачно сказал однажды кибер во время очередного приступа меланхолии. - Мне все надоело! Зачем ты втравил меня в эту историю? - Простите, я не понимаю, о чем вы говорите, Ваше Равенство, - осторожно ответил Урарий. - Прекрасно понимаешь. Зачем ты научил меня свергать правительство? У, интриган! Я не хочу быть оригиналом! Я опять только ко... пятьтолькоко... пятьтолькоко, - кибер нетерпеливо стукнул себя в грудь, - я опять только копией хочу быть. - Но, господин Попечитель... - Я тебе не Попечитель. Я копия! Копия - и все! Где мой оригинал? Это из-за тебя он исчез! Верни мне его сейчас же! - Это невозможно! Как я его могу вернуть? - Не мое дело! - Ваше Равенство, ну зачем вам какой-то оригинал? Вы же самый настоящий Дино Динами. Властелин Солнца, Великий Попечитель, - ласково пытался уговорить кибера приближенный. - Вы же мудрейший из мудрых, величайший из великих, равный среди равных. - Нет, я не равный! - упорствовал кибер. - Я не Дино, я не Динами! Я вообще не человек! - Но этого же никто не знает! - Так будут знать! Пусть знают. Я хочу, чтоб знали! - И, вращая правой рукой, он бросился к дверям кабинета и распахнул их. - Эй, приближенные! заорал он. - Все ко мне! - Приближенные, к Попечителю! Приближенные, к Попечителю! - разнеслось по коридорам, и со всех сторон "хижины" устремились к кабинету приближенные. И странное дело: у каждого приближенного, словно пропеллер, вращалась правая рука, и поэтому казалось, что приближенные не сбегаются, а слетаются к своему владыке. Вот увешанный аксельбантами офицер выскочил из комнаты и тоже побежал. Но бежавшие рядом смотрели на него с таким удивлением и недовольством, будто он допустил какую-то бестактность. Да и сам офицер чувствовал, что ведет себя как-то не так, как нужно. В чем дело? Ах, боже мой, он почему-то не знал, что теперь принято вращать рукой. Ну конечно. И офицер тоже начал вращать и, слившись со всеми, свой среди своих, полетел на зов любимого Попечителя. - Слушайте все! - закричал кибер, когда кабинет наполнился приближенными. - Слушайте все и сообщите всем: я вообще не че... обще не че... - И кибер с яростью стукнул себя в грудь. - Я вообще не человек! Вами правит не человек. Не человек! Даже привыкшие ко всему приближенные растерянно молчали. - Не человек! - кричал кибер, и крик его гулко разносился по всей резиденции.
На обнесенном высоким забором плацу в этот день, как обычно, происходили учения роботов. Глядя на них, можно было подумать, что это манекены, которые сбежали с витрин и собрались здесь для своих манекенных дел. А впрочем, нет. Любой стереотипный манекен выгодно отличался бы от робота своей индивидуальностью. А роботов делали одинаковыми не только одинаковые синие спецовки, одинаково размеренные движения и одинаково обессмысленные лица. Было что-то еще, что заставляло роботов становиться неотличимо похожими друг на друга. Может быть, отсутствие чувств. А скорее всего отсутствие воспоминаний. Видимо, человеку все время нужно чувствовать и помнить, что он человек! Человек! Даже если ему стараются внушить, что он сверхчеловек или просто пыль на ветру, он все равно должен быть человеком. Сегодня роботы приобщались к труду. Делалось это так: в противоположных углах плаца стояли две бочки. Каждый робот, сначала набрав ведро воды из одной бочки, бережно переносил воду во вторую, а затем, зачерпнув из второй бочки, переливал воду обратно в первую. Таким образом, работа не прекращалась, и круг роботов неторопливо и беспрерывно вращался по часовой стрелке. - Робот 17 дробь 15, в процедурную, - раздался голос по радио. - Повторяю: робот 17 дробь 15, в процедурную! И, подчиняясь приказу, из круга вышел ничем не отличающийся от прочих робот и, не выпуская ведра, тупо глядя перед собой, размеренным шагом направился к зданию. - Робот 17 дробь 15, - бесцветным голосом доложил он, входя в процедурную и закрывая за собой дверь. - Здравствуйте, господин Попечитель, - торопливо подбежал к вошедшему Котангенс. И только теперь Дино Динами разрешил себе стать похожим на человека. - Зачем ты меня вызвал? - недовольно спросил он. - Конспирации не соблюдаешь! - Ваше Равенство, потрясающая новость! Кибер сам признался, что он не человек! - Не может быть! Сам? - Да, да, признался. При всех. В газетах даже написано. - Ну, теперь все! Теперь Урарию не выкрутиться!
Давным-давно, еще в первые годы своего попечительства, Дино создал Комитет по углублению и толкованию своих высказываний. Работа членов Комитета напоминала состязания опытных искателей жемчуга: кто глубже нырнет и вытащит больше перлов. Нужно отметить, члены Комитета настолько овладели искусством толкования и углубления, что даже в таких кратких высказываниях Дино, как "м-да..." или "ну, ну...", легко находили стройную философскую концепцию, а простейшие междометия Попечителя "О! У-у! А!" ухитрялись разбить на две-три цитаты. И теперь Урарий в срочном порядке созвал этот уникальный Комитет. - Нам следует безотлагательно уяснить, какой именно глубокий смысл вложил Властелин Солнца в свою исчерпывающую формулировку "Я не человек", сказал Урарий. - Кто сегодня дежурный философ? - Я, господин приближенный, - с достоинством произнес убеленный сединами философ. - По-моему, все ясно. И гениальное высказывание Попечителя можно было предвидеть. Еще древние мудрецы утверждали: все течет, все меняется. Это истина. А человек, как был много тысяч лет назад человеком, так им и остается, что явно противоречит вышеу... чит-вишеу... читвишеу... ("эффект испорченной пластинки" тоже вошел в моду) противоречит вышеуказанному мной постулату. Вот и все! - Как все? Попрошу вас, философ, выражаться поясней. Вы не Дино Динами и должны свои мысли выражать ясно и понятно. - Слушаюсь. Человечество развивается, и нечеловек - это следующая, более высокая ступень в развитии человека. Таким образом, прогрессируя и превращаясь из человека в нечеловека, человечество тем самым доказывает ту истину, что все течет и все меняется. А истина превыше всего. - Нет, господа, конечно, "нечеловек" это звучит. Но хотелось бы, чтобы кто-нибудь из вас попытался еще глубже нырнуть в глубокий смысл этого высказывания нашего дорогого Попечителя. Господин дежурный оптимист, ваше слово. - Как хорошо, господа. Хорошо, как никогда! - Я сам знаю, что хорошо. Давайте конкретные примеры. - Пожалуйста. Сколько раз нам с грустью приходилось слышать: человек человеку враг. И даже я, оптимист, опасался, что так будет всегда. Но нет! Вдумайтесь в слова "я не человек". Какой потрясающий вывод можно сделать из... лать из... лать из... - Господа, - нетерпеливо перебил Урарий. - Я прошу вас сегодня обходиться без этих... заскоков: время не ждет. - Слушаюсь. Какой потрясающий вывод можно сделать из этих слов? Человек человеку враг? Хорошо. А нечеловек нечеловеку кто? Невраг! Вот! Разве это не говорит о замечательных изменениях в человеческих отношениях? - Говорит, говорит, - согласился приближенный, обрадованный тем, что Комитет подсказал ему выход из этой, казалось, безвыходной ситуации. Молодец, оптимист, умница. А теперь для объективности послушаем и дежурного пессимиста. Неужели он и на этот раз чего-нибудь боится? - Да, господа, боюсь, - печально подтвердил пессимист. - Я боюсь, что на всей планете Аномалии не найдется ни одного человека, который мог бы с таким правом и уверенностью, как наш гениальный Властелин Солнца, сказать о себе: "Я не человек". - И это верно, - кивнул головой приближенный. - Что ж, вопрос, по-моему, ясен. - И он взял в руки телефонную трубку: - Алло, дайте мне Главное управление по организации стихийных шествий. Господин управляющий, у вас все готово? Можете начинать...
