Андрэ Нортон - Космические бродяги
— Если вы дадите письменную гарантию… Рерн улыбнулся.
— Осторожность — хорошее качество. Что ж, договор имеет силу, пока вы согласны с ним. Готов признаться, что и я хотел бы взглянуть на жизнь кошачьим взглядом, если вы позволите присоединиться к вашей компании.
Глаза Троя и Рерна встретились. Юноша вспомнил пещеру, и утес над озером, и голос Рерна — с каким восторгом говорил тот об окружавшем его мире!
— Почему?
Он не подумал, что его вопрос, казавшийся ему таким ясным, может быть непонятным для охотника. Но его мысль коснулась сознания Рерна, как это происходило с животными. Тот ответил:
— Мы во многом похожи, всадник с равнин. — И, окинув взглядом животных, добавил: — В конце концов мы все будем едины.
— Да будет так! — согласился Трой.
Ночь масок
Глава 1
День выдался на редкость серым и унылым. Земля, небо, здания — все вокруг покрывала частая сетка дождя. Спасаясь от холодных струек, норовивших то и дело попасть за воротник, Ник Колгерн укрылся под аркой. Воздух, наполненный хлюпаньем и шуршанием, был под стать гнетущим мыслям, которые отказывались покидать его голову. Он смотрел прямо перед собой невидящими глазами, тонкие пальцы машинально теребили борт выцветшей куртки, что была слишком просторной для его тела. Несмотря на пронизывающую сырость и холод, Ник никак не мог заставить себя сделать хотя бы шаг к такой близкой двери и стремился оттянуть неизбежную встречу с еще более тусклым серым цветом, прогнившими нарами и вонью от множества тел находившихся здесь людей.
Бараки Диппла, пристанище для бродяг и отребья. Единственное, чем обладал житель здешних мест, — это правом на угол, которое нужно было постоянно отстаивать.
Правая ладонь Ника, как обычно, прикрывала нижнюю часть лица — слабая защита от косых взглядов и тяжелых кулаков. Заметив входивших во двор двоих мужчин, он прижался к стене, словно стараясь слиться с ней. Они прошли мимо, не обратив на него никакого внимания. Дверь хлопнула, заставив его вздрогнуть.
Моук Варн и Брин Ник. Важными персонами их считали только здесь, внутри этих почерневших от сырости стен. Но это были границы и его мира, поэтому Ник безропотно принимал Диппл со всеми законами и оценками в отношении других и в отношении самого себя. И если он слыл в этом мире неудачником, то, видимо, так оно и было, а не то чтобы Моуку или кому-то другому взбрело в голову считать его таковым.
Впрочем, когда-то не существовало Диппла и люди не ведали ужасов космической войны. А затем словно железная метла взвихрила и подняла на поверхность все самое грязное и никчемное, а потом небрежно смела это в смердящую кучу. Так образовался Диппл — свой на каждой планете, место, где людям было позволено догнивать в забытьи и нищете. Они являли собой мертвое статистическое число, сноску в малочитаемой литературе, факт, о котором в свободном мире старались всячески забыть.
Пальцы Ника плотно прижались к лицу. Загрубевшие шрамы, морщины… Вот уже много лет его лицо напоминало уродливую маску, которую никогда не удастся снять.
Грузовой корабль попытался спасти маленькую колонию, что волею судьбы оказалась в пограничной зоне, контролируемой врагом. Неудачливого спасателя зацепили слепым залпом, заставив рухнуть на бесплодную планету.
Ник до сих пор недоумевал, как ему удалось выжить, уцелеть в той беде. Он продержался до того самого момента, когда, казалось бы ниоткуда, пришло избавление: люди в космической броне, случайно заглянувшие в отсек изувеченного корабля, где съежившийся в комок Ник Колгерн продолжал свою маленькую борьбу со смертью за жизнь. Он помнил их появление, окутанное хаосом впечатлений, затуманенное бредом и болью. И еще — страх перед неизвестностью, не отпускавший его ни на минуту. Дальше была больница — здесь, на Корваре, а затем бараки. Тот самый Диппл, в котором ни на мгновение он не расставался с тоской и беспросветным чувством одиночества.
Впрочем, иногда его посещали мечты… да, разумеется! Он грезил о стране под другим небом и другим солнцем — иного цвета и более теплым. Но было ли это воспоминание или только сон? Память хранила лишь разрозненные обрывки блеклой, потянувшейся с момента аварии череды дней. А с тем лучезарным миром его связывал разве что именной диск, который нашли на его теле явившиеся на корабль люди. «Ник Колгерн» — стандартное имя, ровным счетом ничего не говорившее властям. Сначала ему пытались задавать вопросы о его прошлом, но очень скоро прекратили, убедившись в бесполезности своих усилий. Кроме того, людей отталкивала его внешность. Обезображенное лицо не располагало к дружеским беседам, и в конце концов случилось то, что и должно было случиться: Ник превратился в отшельника, единственным развлечением которого стало чтение. Для книг не имел никакого значения тот факт, что Ник походил на человека лишь от уровня глаз до макушки головы, скрытой под копной жестких, как проволока, волос цвета темного янтаря.
Колгерн научился уходить в мир фантазий, заставляя трудиться собственное воображение. Он так глубоко погружался в сладостные галлюцинации, что временами ему начинало казаться: вот это и есть его настоящая жизнь, тогда Диппл с переполненными бараками черным пугающим силуэтом уплывал в далекую мглу. На робкие уколы разума, пытавшегося вернуть юношу на землю, Ник не обращал внимания. Маленький мир грез был единственной вещью из всего его небогатого имущества, представлявшей истинную ценность. Именно желание в очередной раз погрузиться в него, хоть на короткое время забыть о бараках и сером унынии выгнало юношу под дождь.
Оттолкнувшись от стены, Ник побежал к громаде склада, что темнела впереди. Скучавшие у дверей охранники не заметили его, так как за все эти долгие годы Колгерн успел превратиться в первоклассного специалиста по части конспирации. Пригибаясь и стараясь ступать как можно тише, за несколько секунд он преодолел расстояние до своего укрытия — небольшого отверстия между ящиками и полусгнившими досками, куда едва мог протиснуться взрослый человек. Вытянувшись на заблаговременно разостланном куске материи, Ник замер. Сюда барабанная дробь дождя доносилась более приглушенно и поэтому действовала успокаивающе. Как всегда не придавая значения неудобствам убежища, он покорно закрыл глаза, готовый погрузиться в сон.
— …должно быть, ты прав. Я поторопился…
Эти слова никак не вписывались в ту фантазию, что начинала уже обволакивать Ника, чем вызвали легкое раздражение. Их можно было бы пропустить мимо ушей, но что-то в голосе говорившего заставило его открыть глаза и прислушаться.
![Андрэ Нортон - Здесь обитают чудовища [Глазом чудовища. Здесь обитают чудовища ]](/uploads/posts/books/65004/65004.jpg)