Юрий Шпаков - Кратер Циолковский
Володя не отвечал. Рука его торопливо шарила за спиной.
- Андрей Федорович... У меня кончается кислород. Я не знаю, как это случилось, но... Кажется, мой запасной баллон оказался пустым.
- Как вы сказали? - спросил Андрей свистящим шепотом.
- Я пробовал переключить, но ничего не получается. Манометр почти на нуле. Вентиль открыт, я проверил.
- Мальчишка! - взорвался Соколов. - Пойти и не проверить главное! Вы понимаете, что это значит?
Володя давно это понял. Луна не прощала таких оплошностей. Меньше чем через четверть часа он должен погибнуть от удушья. Каменный мешок, обвал - все показалось сразу мелким и ничуть не опасным по сравнению с этой главной бедой. До оих пор он надеялся. Теперь надежды больше не оставалось...
- Извините, Володя, - тихо сказал Андрей. - Криком тут не поможешь. Это я виноват в первую очередь. Я обязан был проверить, как вы снарядили скафандр, но не сделал этого. Я не имел права тащить вас сюда и сделал это. Поэтому и отвечать должен я. Отвечать как командир.
"Для чего он это говорит? - устало подумал Володя. - Отвечать, командир... Красивые слова! Ему отвечать, а мне задыхаться..."
- Поэтому, - так же спокойно продолжал Соколов, - вы возьмете мой баллон. Его хватит на два часа. За это время или придет помощь, или успеете пробить стену. Ясно?
Но Володя не понимал. Почему Соколов так невозмутим? Или запасной баллон не нужен ему самому? Но нет, об этом не может быть и речи. На что же тогда он рассчитывает? Неужели...
- Нет! - почти крикнул Володя. - Я не согласен! Не возьму!
- Не горячитесь. Слушайте. К сожалению, на две части баллон не разделишь. К двум скафандрам сразу его не подключишь. Остается одно. Или-или. Я приказываю, и вы обязаны подчиниться.
- А вы? - вопрос был явно бессмысленным.
- Не беспокойтесь, я сейчас в лучшем положении, чем вы. Рост у меня поменьше, объем грудной клетки тоже. Так что расходую кислорода я гораздо меньше. Остатка в первом баллоне мне хватит еще надолго. Глядишь, тем временем и пробьемся...
- Не надо хитрить, Андрей Федорович. Я же знаю, разница в минутах, не больше.
- Хватит болтать! - снова не выдержал Соколов. - Время уходит, а мы разговорами занялись. Что это да торг? Берите баллон!
- Не возьму.
- Послушайте, вы, - яростно сказал Андрей. - Что ж, прикажете мне сидеть сложа руки, пока вы будете задыхаться? И то, что я предлагаю - не жертва, а единственно возможный выход.
- Андрей Федорович, - шепотом сказал вдруг Володя, - я знаю, вас очень ждут на Земле.
Соколов молчал.
- Я очень люблю Галю, Андрей Федорович... Передайте ей это. Но я буду чувствовать себя последним подлецом в мире, если уцелею за ваш счет...
Ему хотелось сказать многое. Что Соколов не имеет права расплачиваться жизнью за чужую оплошность. Что его смерть будет гораздо большей утратой для людей. Но сил уже не оставалось. Перед глазами поплыли огненные круги. Тело сжимала тупая боль.
Соколов шагнул к нему, протянул руку с баллоном. Последним усилием Володя стал отталкивать Андрея. Но тот, не размахиваясь, коротким толчков обил его с ног. Падая, Володя сильно ударился виском о стенку шлема и потерял сознание.
...Когда он очнулся, первым ощущением была сильная и невыносимая жажда. Но дышалось легко и свободно. Воздух был чистый, с грозовым запахом озона. Володя с трудом сел, открыл глаза. Со всех сторон его окружала сплошная темнота. Темнота и тишина. Ни единого отблеска света, ни малейшего звука. На миг ему даже показалось, что он ослеп и оглох.
- Эй! - хрипло крикнул Володя, с усилием разжимая спекшиеся губы. Голос гулко и одиноко прозвучал под шлемом. И снова оглушающая, давящая тишина...
Володя нажал кнопку нагрудного фонаря. И то, что он увидел в ярком потоке света, было настолько страшнвтм, что рука тотчас же машинально выключила фонарь. У его ног навзничь лежал Соколов - с искаженным почерневшим лицом, с остановившимися глазами. Володя все вспомнил и все понял.
Вялое безразличие охватило его. Андрей Соколов мертв. Умер, пожертвовав собой ради него. Теперь ничего не поправишь. Никогда больше не сможет он честно, открыто взглянуть в глаза Кострову, Чумаку, профессору. Никому... И Галя для него потеряна навсегда. Даже писать ей теперь рука не поднимется. Ах, командир, плохую ты оказал услугу...
Нет, он должен последовать за Соколовым. Пусть думают, что оба они нашли одинаковый конец.
Володя быстро снял со спины баллон с кислородом - тот, что насильно присоединил ему Соколов, швырнул его далеко в сторону. И сразу же многотонной тяжестью навалилось удушье. Нет, это слишком больно и страшно. Можно сделать гораздо проще. Все произойдет мгновенно, может быть, он даже ничего не успеет почувствовать. Нужно лишь откинуть стекло шлема, и пустота ворвется в скафандр.
Металлические пальцы находят выступающий бугорок у основания шлема. Лишь один поворот - и все. Когда-то Соколов говорил, что выжить порой бывает очень непросто, для этого требуется большое мужество. Но сейчас мужество покинуло Володю. Осталась одна мысль - надо кончать, кончать как можно быстрее. И уже ни о чем больше не думая, он решительно повернул кнопку выключателя герметизирующего устройства...
Нападение
Когда связь с Соколовым и Володей прервалась окончателыно, их товарищи, оставшиеся на краю обрыва, сначала почти не встревожились.
- Ничего страшного, - сказал Костров. - Обычнее явление. Просто глубоко забрались...
Но время шло, а ушедшие не подавали о себе никаких вестей. Это начинало беспокоить. Дроздов, сидящий у передатчика в рубке планетолета, посоветовал идти на помощь. Правда, Соколов говорил, что они могут задержаться на полчаса. До этого оставалось еще пять минут. Но в таких делах педантизм совершенна не нужен. Кто знает, может быть, эти пять минут и окажутся решающими... Проверив, прочно ли закреплена наверху веревочная лестница, Костров и Чумак стали спускаться вниз.
Пещеру, которую обнаружил Никитин, они нашли быстро. Костров принялся было разглядывать загадочные следы, но Чумак даже не дал ему высказать свои предположения.
- Сейчас нам не до лунных ребусов, - хмуро сказал он. Надо думать, куда ребята делись. Идем.
Сергей еще раз пытался вызвать товарищей. Молчание. И тогда оба космонавта шагнули в черную глубину пещеры.
- Как хочешь, а я все думаю об этих следах, - говорил Костров. - Кто их оставил, когда? Ты обратил внимание словно пробежала гигантская сороконожка. Может быть, водились такие на Луне в доисторические времена, а? Как думаешь?
- Лучше смотри под ноги, - посоветовал Чумак. - Нас сейчас другие следы интересуют.
Но на граните башмаки космонавтов не оставляли ни малейших отпечатков.
