Джек Вэнс - Властители Зла. Кн. 1. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви)
— Значит, монитор Тихолта сейчас у вас, но расшифровать его содержимое может только Университет.
— Верно. Но по отдельности ни то, ни другое не представляет из себя ровно никакой ценности.
Они закончили обед. Джерсен, не имея банковского счета на Альфаноре, расплатился наличными, и они поднялись на поверхность.
— Ну, куда мы двинемся теперь?
— Мне все равно, — ответила Пэллис. — Пойдемте пока обратно по эспланаде, к тому столику, где мы раньше сидели.
Безлунная черная бархатная ночь Альфанора уже полностью вступила в свои права. Фасады выходящих на эспланаду зданий тускло мерцали, испуская голубое, зеленоватое или розовое свечение. От тротуаров лился серебристый свет, балюстрада излучала приятное, едва заметное для глаза янтарное сияние... Повсюду царил мягкий рассеянный свет, навевая мысли о старинных замках с привидениями. По темному небу медленно перемещались звезды, огромные и яркие.
Официант принес кофе и ликер. Джерсен и Пэллис, откинувшись на спинки стульев, наблюдали за гуляющими.
— Но вы не все мне рассказали, — задумчиво произнесла Пэллис.
— Конечно, нет, — подтвердил Джерсен. — По сути дела...
Он вдруг замолчал, внезапно поняв, что его так мучило все это время. Аттел Малагейт может неверно истолковать его интерес к Пэллис, особенно если учесть тот факт, что Малагейт — Звездный Король, существо бесполое и не способное понять природу взаимоотношений между мужчиной и женщиной.
— По сути дела, — заключил Джерсен уже не таким бодрым тоном, — мне не хотелось бы впутывать вас в эту историю.
— А вы меня и не впутываете, — возразила Пэллис, лениво потягиваясь. — А даже если бы и впутали, что с того? Это Авента, цивилизованный город на цивилизованной планете.
Джерсен насмешливо хмыкнул:
— Я уже объяснял вам, что в моей планете заинтересованы еще кое-какие люди. Одним словом... этот мир привлек внимание некоторых самых настоящих пиратов и рабовладельцев, испорченных и развращенных настолько, насколько может пожелать ваше неравнодушное к романтике сердечко... Вам что-нибудь говорит имя Аттел Малагейт?
— Малагейт-Бедоносец?.. Да.
Джерсен поборол овладевшее им искушение рассказать ей, что сегодня она весь день носила почту и выполняла поручения этого самого Малагейта.
— Я почти не сомневаюсь, — сказал он, — что за нами неотступно следят прилипалы. Именно сейчас. В данную секунду. И не исключено, что управляет ими сам Малагейт.
Пэллис беспокойно зашевелилась, оглядывая небо.
— Вы имеете в виду, что сейчас Малагейт наблюдает за мной? Неприятное ощущение.
Джерсен взглянул направо, потом налево и весь подобрался. Через два столика от них сидел Сутиро, отравитель с Саркоя. Джерсен почувствовал, как в желудке у него засосало. Повстречавшись с Джерсеном глазами, Сутиро вежливо кивнул и улыбнулся, затем не спеша поднялся со своего места и лениво направился к их столику.
— Добрый вечер, мистер Джерсен.
— Добрый вечер, — в свою очередь поздоровался Джерсен.
— Разрешите присоединиться к вам?
— Не стоит.
Сутиро мягко рассмеялся, присел на стоящий рядом стул и устремил свою лисью мордочку на Пэллис:
— Эта молодая леди... Вы не представите нас друг другу?
— Вам прекрасно известно, кто она такая.
— Да, но она еще не знает, кто я.
Джерсен повернулся к Пэллис:
— Перед вами благородный Сутиро, мастер-отравитель с Саркоя. Вы интересовались злодеями — другого такого вам вряд ли удастся встретить.
Сутиро весело рассмеялся:
— Мистер Джерсен льстит мне, говоря, что вряд ли можно встретить другого такого, как я. Некоторые мои друзья куда искуснее. Это все равно что сравнивать меня и вас, например. Но, надеюсь, вам не придется познакомиться с ними. Вот Хильдемар Даски, к слову, ужасно гордится своей способностью вызывать паралич у собак одним лишь взглядом.
В голрсе Пэллис зазвучало беспокойство.
— Да, не хотелось бы мне с ним повстречаться. — Она с изумлением посмотрела на Сутиро. — Но вы... вы и в самом деле признаетесь в том, что вы злодей?
Сутиро вновь рассмеялся своим сдержанным смехом:
— Я мужчина и, кроме того, саркоец.
— Я как раз описывал мисс Атроуд нашу встречу в таверне Смэйда, — прервал его Джерсен. — И все-таки кто же убил Луго Тихолта?
Сутиро, казалось, удивился такому вопросу:
— Кто же еще, как не сам Малагейт?! Мы трое сидели внутри и никуда не выходили. Да и вообще, какая разница? С тем же успехом на месте убийцы Тихолта мог оказаться я, или Красавчик, или Тристано... Кстати, Тристано последнее время очень неважно себя чувствует. Он попал в ужасную аварию, но говорит, что как только выздоровеет, сразу постарается увидеться с вами.
— Передайте, что ему еще крупно повезло, — сказал Джерсен.
— Ему очень стыдно, — продолжал Сутиро. — Он-то считал себя достаточно опытным в подобных делах. А ведь я не раз говорил, что ему еще учиться и учиться, чтобы дорасти до меня, да он все не верил. Может быть, после этого случая он наконец примет к сведению мои советы.
— Да, кстати о мастерстве, — сказал Джерсен, — а вы умеете проделывать фокус с бумажкой?
Сутиро склонил голову набок и снова окинул Джерсена оценивающим взглядом:
— Да, разумеется. Но откуда вам известно об этом фокусе?
— Я узнал о нем, когда был в Кальваинге.
— Что привело вас в Кальваинг?
— Я приезжал к отравителю Кудироу.
Сутиро поджал полные красные губы. Кожа на его лице была выкрашена в бледно-желтый цвет, а тело умащено маслами, отчего оно переливалось и казалось скользким, как у змеи.
— Кудироу ничуть не лучше остальных, но что касается фокуса с бумажкой...
Джерсен протянул ему салфетку. Сутиро широко раздвинул указательный и большой пальцы левой руки, положил на них салфетку и легонько ударил по ней пальцами правой руки. На стол упали пять полосок.
— Чистая работа, — прокомментировал Джерсен и повернулся к Пэллис: — Его ногти очень тверды и остры как бритвы. На какую-то бумажку он, конечно, не стал расходовать свой яд, но в каждом его пальце яда не меньше, чем в жале ядовитой змеи.
Сутиро самодовольно кивнул.
Джерсен снова развернулся к нему:
— А где ваш приятель Красавчик Даски?
— Здесь, поблизости.
— Все та же красная физиономия?
Сутиро печально покачал головой, как бы признавая плохой вкус Даски.
— Очень способный, но в то же время очень странный человек, — сказал он. — Вы когда-нибудь задумывались, почему у него такое лицо?
— Да, иногда, когда, пересиливая себя, все-таки смотрел на него.
