Филип Дик - Время, назад
– А вы вполне уверены, что выкопали Анарха раньше времени? – осторожно спросил Себастьяна Джакометти. – Вы действительно утверждаете, что нарушили закон? Ведь это повлечет значительный штраф. Я посоветовал бы вам отрицать этот факт. Если вы будете стоять на своем, мы передадим это дело в прокуратуру графства Лос-Анджелес.
– Я… – скованным голосом начал Себастьян, – я отрицаю, что мы выкопали Анарха преждевременно. И нет никаких доказательств, что мы это сделали.
В этом он был вполне уверен: в операции участвовали одни лишь сотрудники витария, а они подтвердят его слова.
– Эта проблема, – сказал робот, – является в основном духовной; мы должны прийти к согласию относительно точного момента, когда в тело, еще лежащее в земле, вдувается душа. Тот ли это момент, когда извлекают на поверхность? Или тот, когда впервые слышится голос, взывающий о помощи? Или когда начинает биться сердце? Или когда окончательно формируются все мозговые ткани? По представлениям нашей религии, душа входит в тело сразу же после полной регенерации мозга, каковая немного предшествует первым ударам пульса. Сэр, – повернулся он к Себастьяну, – вы слышали работу сердца до того, как начали его выкапывать?
– Да, – кивнул Себастьян. – Аритмично, с перебоями, но все же оно билось.
– Из чего получается, – возликовал робот, – что, когда Анарха откопали, он был уже личностью, имеющей душу, а потому…
Зазвонил видеофон.
– Гуд бай, – сказал Себастьян в торопливо поднятую трубку.
На экране показалось мрачное лицо Боба Линди.
– Они его сцапали. – Рука, которой техник пригладил свои волосы, заметно тряслась. – Агенты Библиотеки. Такие дела.
– Так что можете закончить свой богословский спор, – сказал Себастьян Джакометти и роботу.
Его совет был излишним, спор уже кончился.
В гостиной его квартиры впервые за долгое время воцарилось молчание.
Глава тринадцатая
Человек есть животное, это его род, вида «разумное», это его отличительный признак, способное смеяться, это его собственный признак.
Боэций[26]Полицейский Джо Тинбейн расположился в маленьком гостиничном номере таким образом, чтобы иметь хороший обзор наружу. На случай, если кто-нибудь появится. Его жена Бетель, Себастьян Гермес, боевики Библиотеки – он готов был встретить кого угодно, ни одно сочетание не застало бы его врасплох.
Тем временем он читал последний выпуск самой желтой газеты Северной Америки – чикагской «Манди геральд».
ПЬЯНЫЙ ПАПАША СЪЕЛ СВОЕГО РЕБЕНКА
– Вот уж никогда не знаешь, каким боком повернется жизнь, – сказал он Лотте. – Уж там новорожденный ты или старорожденный; зуб даю, этот парень уж никак не ожидал, что кончит таким образом – аршинным заголовком в «Манди геральд».
– Не понимаю, как ты можешь все это читать, – нервно сказала Лотта; она сидела в дальнем конце номера и расчесывала волосы.
– Как полицейский, я видел всякое. Хотя такие кошмары, когда папаша ест своего ребенка, бывают довольно редко.
Он перевернул страницу и увидел новый заголовок:
КАЛИФОРНИЙСКАЯ БИБЛИОТЕКА
УБИВАЕТ И ПОХИЩАЕТ:
НИКАКИХ ЗАКОНОВ, КРОМЕ СВОИХ,
ПОЛНАЯ БЕЗНАКАЗАННОСТЬ
– Господи, – сказал Тинбейн. – Это же считай что про нас и Тематическую публичную библиотеку. Про то, что они сделали с тобой, – незаконно задержали.
Заинтересовавшись, он начал читать:
Сколько граждан Лос-Анджелеса исчезло за серыми стенами этого мрачного здания? Чиновники не дают официальных ответов, но в частном порядке высказывают предположение, что это число может достигать трех необъяснимых исчезновений в месяц. Мотивы, двигающие Библиотекой, не очень понятны и, по всей видимости, довольно сложны. Стремясь заранее искоренить все сочинения, которые…
– Я в это просто не верю, – сказал Тинбейн. – Такие вещи не могут сходить им с рук. Возьми, к примеру, мой случай. Если бы со мной что-нибудь случилось, мой начальник Джордж Гор сумел бы меня вытащить. А уж если бы меня убили, он бы им за это отплатил. – Заговорив о Горе, он вспомнил, что Рэй Робертс прибудет с минуты на минуту; Гор, наверное, обыскался своего подчиненного, назначенного в телохранители. – Надо бы мне позвонить им, – сказал он Лотте. – А то я тут за суетой забыл.
Подойдя к аппарату, установленному в номере, он позвонил Гору.
– Тут для вас сообщение, – сказала телефонистка, когда он представился. – Анонимное. Что вас ищут агенты Библиотеки. Вам это что-нибудь говорит?
– Еще как говорит, – сказал Тинбейн. – Нас уже ищет Библиотека, – сказал он Лотте, прикрыв ладонью трубку, и заключил, обращаясь к телефонистке: – Соедините меня с мистером Гором.
– Мистер Гор сейчас в аэропорту, проверяет, все ли готово для охраны мистера Робертса, – сказала телефонистка.
– Скажите мистеру Гору, когда он вернется, что если со мною что-нибудь произойдет, так это дело рук Библиотеки, а если я вдруг исчезну, то искать меня нужно там, в Библиотеке. И уж особенно если меня убьют, это они меня убили.
Он повесил трубку в куда худшем настроении, чем ее поднимал.
– Ты думаешь, они нас найдут? – спросила Лотта.
– Нет.
Тинбейн ненадолго задумался, а потом начал шарить по ящикам шкафа, пока не извлек видеофонную книгу. Немного ее полистав, он нашел домашний номер Дугласа Эпплфорда, по которому ему уже случалось в прошлом звонить.
Позвонил он и теперь.
– Гуд бай, – сказал Эпплфорд, появляясь на экране.
– Простите, что беспокою вас в нерабочее время, – сказал Тинбейн, – но мне нужна ваша личная помощь. Можете вы связаться с вашей начальницей миссис Магайр?
– Возможно, – сказал Эпплфорд. – В чрезвычайных случаях.
– Я считаю этот случай чрезвычайным. – Тинбейн, как мог, объяснил ситуацию. – Видите? – спросил он в заключение. – Я нахожусь в очень трудном положении. У них есть основания меня ненавидеть. Я от них прячусь, и, если они здесь появятся, кто-нибудь будет убит, возможно – они. Я нахожусь в контакте с лос-анджелесским департаментом полиции и в случае чего быстро получу подкрепление. Мой начальник Гор знаком с ситуацией, и он мне сочувствует. Здесь, в ближайших окрестностях, постоянно патрулирует машина, по крайней мере одна. Я просто не хочу никаких неприятностей; при мне тут леди, и мне не хотелось бы, чтобы она наблюдала стрельбу и разборки, – сам-то я не такой уж чувствительный, работа приучила.
– Где вы в точности находитесь? – спросил Эпплфорд.
– Ну уж нет, – сказал Тинбейн, – я был бы последним идиотом, если бы вам сказал.
