Ричард Хенрик - Нырок в забвение
– Приготовиться к встрече и отданию почестей, – приказал Уолден.
При приближении "Джона Маршалла" сигнальщик "Риковера" поднес ко рту боцманскую дудку. Все повернулись к проходящему кораблю и застыли по стойке смирно. Моряки на рубке "Маршалла" ответили тем же. На мачтах обоих кораблей развевался американский флаг. Зазвучали трели дудок, и моряки отсалютовали друг другу.
Этот давний военно-морской ритуал воодушевляюще подействовал на Томаса Мура, он расправил плечи и вдохнул полной грудью, испытывая гордость за то, что принадлежит к флоту. В этот торжественный момент все было предельно ясно. Одна лодка сменяла другую на нескончаемом боевом дежурстве во имя Бога и отечества.
И только когда "Джон Маршалл" скрылся за горизонтом, Мур извинился и спустился вниз. В центральном посту шла подготовка к погружению, и, воспользовавшись этим моментом, Томас спустился в кубрик, не без проблем забрался на койку и прилег на тонкий матрас.
Как он и предполагал, места едва хватало, чтобы повернуться на спину. Он дернул занавеску, выключил свет и оказался в темном уютном коконе, позволявшем сосредоточиться на своих мыслях.
Итак, его отправили в поход в неизвестность. Ему предстояло раскрыть одну из наиболее удивительных морских тайн всех времен. Что ждет их в глубинах Языка Океана? Смогут ли они объяснить, каким образом "Льюис энд Кларк" почти мгновенно оказалась за тридевять земель в другом полушарии? Произведена ли эта чудесная телепортация с помощью устройства, созданного человеком? Или это результат воздействия запредельных космических сил? Не находя ответов на все эти вопросы, Томас Мур незаметно провалился в глубокий сон.
Его разбудило мягкое прикосновение чьей-то руки. Он отдернул шторку и встретился глазами с интендантом.
– Простите за беспокойство, сэр, – тихо сказал Хоп. – Но мы сейчас на отметке в двадцать футов, и я подумал, что вы бы не захотели проспать свое первое погружение.
– Спасибо, Хоп, – сказал Мур, зевнул и посмотрел на часы. – Вы хотите сказать, что я проспал семь часов? – удивленно добавил следователь.
– Так точно, сэр, – ответил Хоп. – Тому виной пластырь, что вам дал доктор. Держу пари, что у вас во рту сухо, будто его набили ватой.
– Между прочим, так оно и есть, Хоп, – признался Мур.
Интендант понимающе улыбнулся.
– Пойдемте в кают-компанию, вам надо слегка подкрепиться. Вы проспали ужин, но в 23.00 будут кормить ночную вахту. Да, кстати, сэр. Я взял на себя смелость подобрать вам рабочее платье. В походе все его носят. Надеюсь, оно подойдет вам по размеру.
Хоп протянул Муру свернутый комплект синей робы. На правом плече комбинезона виднелась нашивка с названием корабля "Хайман Дж. Риковер", над левым карманом блестел шитый золотом дельфин – эмблема подводников.
– Дельфина приказал пришить командир, – добавил Хоп.
Мур искренне обрадовался подарку и, не теряя времени, тут же облачился в новенький комбинезон.
– Размер мой, Хоп.
– Теперь вы больше стали похожи на подводника. Не хватает только одного, – Хоп протянул ему синюю фуражку с козырьком, поверх которого шла надпись "Риковер". – Носите на здоровье, сэр!
Переодевшись в новое обмундирование, Мур последовал за Хопом в кают-компанию. Там они налили по кружке кофе и через камбуз прошли в центральный пост.
Здесь было включено ночное освещение, и Муру потребовалось несколько минут, чтобы глаза привыкли к тусклому красному свету. Он остановился у штурманского поста, где темнокожий усатый старшина склонился над батиметрической картой, нанося их нынешнее местоположение в океане. Затем Мур вслед за Хопом прошел в правую часть отсека к пульту управления огнем. С этого места был виден весь центральный пост.
В отсеке ощущалось заметное напряжение: команда готовилась к погружению. С возвышения у перископа действиями команды руководил командир лодки. Уолден слегка кивнул Муру и вновь вернулся к управлению кораблем. На вид командиру "Риковера" было лет под сорок. Это был стройный, обаятельный мужчина, черноволосый, с блестящими темными глазами. Засунув руки в карманы комбинезона, он нетерпеливо прохаживался по отсеку, внимательно прислушиваясь к докладам офицеров и старшин.
Все действия разворачивались вокруг поста погружения и всплытия, где вахтенный офицер отдавал последние указания по подготовке лодки к погружению. Справа от него сидели рулевые, боцман действовал за командира поста погружения. Верный себе, он сжимал в зубах толстую сигару и уверенно следил за многочисленными приборами и Датчиками с красной подсветкой.
Только когда объявили результат контрольного промера глубины, раздался властный голос командира:
– Лодку к погружению! Погружение на шестьдесят пять футов! Средний ход!
– Есть, сэр, погружение на глубину шестьдесят пять футов, средний ход, – повторил рулевой и подал штурвал вперед.
Погружение началось, и появился легкий крен на нос. Потянувшись к поручню, Мур наблюдал за двумя офицерами на перископах. Следя за обстановкой на поверхности во избежание столкновения, они непрерывно осматривали горизонт.
– Пятьдесят... Пятьдесят пять футов, – докладывал боцман, пыхтя сигарой.
Через несколько секунд они достигли заданной глубины, и по внутрикорабельной связи с явным облегчением раздался возбужденный голос гидроакустика:
– Командир, говорит акустик, мы засекли надводную цель, пеленг два, три, пять. Классифицирую как "Сьерра-11", торговое судно.
Оба офицера моментально повернули перископы в указанном направлении, чтобы обнаружить судно визуально. Но это не дало желаемого результата, и командир "Риковера" рявкнул:
– Опустить перископы! Погружение, глубина сто пятьдесят футов!
– Один, пять, ноль. Есть, сэр, – повторил рулевой.
Лодка опять приняла дифферент на нос, и Муру вновь пришлось схватиться за поручень. Лодка достигла заданной глубины, и качка совсем перестала ощущаться.
Чтобы убедиться, что все на лодке как следует закреплено, командир предпринял маневр, называемый раскачка и подпрыгивание. По совету Хопа Мур широко расставил ноги и взялся за стальной поручень, прикрепленный к потолку вокруг перископов. Эта мера оказалась весьма своевременной, так как вскоре лодка вновь резко пошла вниз с крутым дифферентом на нос. В соседнем отсеке раздался треск, Мура швырнуло вперед.
Едва лодка достигла указанной глубины, командир приказал всплыть до ста пятидесяти футов. Теперь тело Мура бросило назад, и опять послышался треск за пределами центрального отсека.
Во время всплытия под острым углом в отсек умудрился войти рослый, коротко подстриженный, темноволосый офицер – старпом лейтенант-коммандер Рич Лейкоб. Он доложил:
