Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 9
Паппалопулис погладил плоского кота.
— С компаньонами одни недоразумения, — сказал он задумчиво.
— Смотрите, как вам удобнее. Скидка пять процентов при расчете наличными.
Паппалопулис извлек пачку денег, которой могла бы подавиться венерианская песчаная свинья среднего размера.
— Я беру их.
Вторую половину дня близнецы гуляли по городу пешком и присматривали подарки для прочих Стоунов. Возвращаясь домой, они снова прошли мимо порта и ресторана Поппы. На вывеске теперь значилось:
ОБЕДЫ СТАРОГО ЮГА и ТУРИСТИЧЕСКОЕ БЮРО
Содовая * Сувениры * Сладости
Экскурсионные туры
ПРОКАТ ВЕЛОСИПЕДОВ
К вашим услугам гиды
Посетите древние руины Марса!
— Быстро действует мужик, — заметил Поллукс. — Может, тебе все же стоило настоять на партнерстве.
— Не жадничай. Прибыль мы получили, так или нет?
— А что я говорил? Ну, пошли отнесем Мохнатые Штаны Вундеру.
Глава 13
Caveat vendor[3]
Мохнатые Штаны не имел у Лоуэлла легкого успеха.
— Где у него ноги? — сумрачно спросил ребенок. — Если он марсианин, у него должно быть три ноги.
— Есть такие марсиане, у которых вообще нет ног, — сказал Кастор.
— Докажи!
— У него же нет ног — вот тебе и доказательство.
Мид взяла Мохнатые Штаны на руки — он тут же завел свой мотор, и Лоуэлл потребовал его себе. Мид отдала и сказала:
— Не могу понять, почему у такого беззащитного существа такая яркая окраска.
— А ты подумай, кисонька, — ответила Хейзел. — Положи его на песок в пустыне, отойди на десять ярдов, и ты его не найдешь. Неплохая мысль, кстати.
— Нет! — сказал Лоуэлл.
— Что «нет», милый?
— Нельзя, чтобы Мохнатые Штаны потерялся. Он мой.
Мальчик прижал плоского кота к себе и ушел, напевая ему колыбельную. Может, у Мохнатых Штанов и не было ног, зато он умел приобретать друзей: тот, кто брал его на руки, ни за что не хотел отпускать. Уж очень приятно было гладить его по шерстке. Хейзел попыталась проанализировать это явление, но не смогла.
Никто не знал, когда отменят карантин на «Боге войны». Поэтому Мид очень удивилась, вернувшись как-то утром в «Каса Маньяна» и застав в большой комнате отца.
— Папа! — завопила она, бросаясь к нему. — Ты когда прилетел?
— Только что.
— И мама с тобой?
— Да. Она в освежалке.
Лоуэлл стоял на пороге, бесстрастно наблюдая за ними. Роджер высвободился из объятий дочери и сказал:
— Доброе утро, Вундер.
— Доброе утро, папа. Это Мохнатые Штаны. Он марсианин. А еще он плоский кот.
— Очень приятно, Мохнатые Штаны. Плоский кот, говоришь?
— Да.
— Прекрасно, только он больше смахивает на парик.
Вышла доктор Стоун и подверглась столь же бурному приему со стороны Мид. Лоуэлл позволил ей себя поцеловать и сказал:
— Мама, это Мохнатые Штаны. Поздоровайся с ним.
— Здравствуй, Мохнатые Штаны. Мид, а где братья? И бабушка?
— Я того и боялась, что вы попадете прямо в самую заваруху, — огорчилась Мид. — Близнецы опять в тюрьме.
— О нет, только не это! — простонал Роджер Стоун. — Эдит, надо было нам остаться на Фобосе.
— Да, дорогой.
— Что ж, будем мужественны. В чем их обвиняют на этот раз, Мид?
— Мошенничество и намеренное нарушение таможенных правил.
— Это уже лучше. В предпоследний раз, если помнишь, их обвиняли в экспериментах с ядерной энергией в пределах города и без дозволения властей. Но почему они не вышли под залог? Или есть еще что-то похуже, просто ты не говоришь?
— Нет, просто суд арестовал их банковский счет, а Хейзел не захотела за них платить. Говорит, они будут там целее.
— Молодец Хейзел!
— Папа, если мы поторопимся, то успеем попасть на заседание суда. Я вам все расскажу по дороге.
Обвинение в мошенничестве исходило от мистера Паппалопулиса, а вторая часть обвинения — непосредственно от правительства планеты. Марс, будучи развивающимся государством, которое только переходило на самообеспечение и лишь недавно провозгласило свой суверенитет, придерживался строгой политики протекционизма. Большинство товаров Марс вынужден был ввозить и мало что мог предложить на экспорт, что не было бы дешевле на Земле. Поэтому все его экономические законы и правила были направлены на погашение своего хронического дефицита. Изделия, не производимые на Марсе, но необходимые для его экономики, налогом не облагались; предметы роскоши облагались очень высокой пошлиной; изделия, производимые на Марсе, защищались эмбарго от инопланетной конкуренции.
Велосипеды Комиссия по импорту классифицировала как изделия, свободные от налога, поскольку они были необходимы для изыскательских работ, — но велосипеды, используемые для туризма, подпадали под категорию «предметы роскоши». Таможенные власти проследили за судьбой груза «Перекати-Стоуна».
— Их, конечно, кто-то навел, — продолжала Мид, — но мистер Анджело клянется, что не он, и я ему верю. Он славный.
— С этим все ясно. А как насчет мошенничества?
— А, это! Велосипеды сразу же конфисковали в счет неуплаты налогов и штрафа, после чего их новый владелец дал показания, обвинив близнецов в мошенничестве. Еще он предъявил им иск, но, кажется, Хейзел это уладила. Мистер Поппа говорит, что хочет только вернуть велосипеды — он теряет деньги, а против ребят он ничего не имеет.
— Я бы на его месте имел, — мрачно ответил Роджер. — Я с этих мальчишек шкуру сдеру тупым ножом. А почему Хейзел думает, что сможет уладить дело с мистером Поппа — или как его там? Вот что я хотел бы знать.
— Она добилась, что суд постановил вернуть мистеру Поппа велосипеды на время слушания дела, а она обязалась внести залог. Поэтому мистер Поппа снял обвинение в мошенничестве, но не отказывается от иска о возмещении ущерба.
— Хмм… мой банковский счет чувствует себя уже лучше. Что ж, дорогая, придется пойти и заняться этим делом. Кажется, тут нет ничего такого, что не помогла бы уладить толстая чековая книжка.
— Дорогой.
— Напомни, чтобы я купил тут орегонские сапоги, когда соберемся домой. Мид, каков размер налога?
— Сорок процентов.
— Это еще ничего. Может, их прибыль его покроет.
— Но это еще не все, папа. Сорок процентов, да сорок процентов штрафа, да конфискация велосипедов…
— Да еще две недели у позорного столба, надеюсь?
— Папа, не делай ничего сгоряча. Их защиту ведет Хейзел.
— С каких это пор ей разрешено выступать в суде?
