Скотт Вестерфельд - Красивая
А Зейн…
Тэлли смотрела в его прекрасные золотые глаза. Он был здесь, рядом с ней сейчас, живой, и было бы очень глупо позволять ее сумбурному прошлому вторгаться в то, что возникло между ними.
— Надо было мне раньше рассказать тебе про Шэй. Но эти умные стены…
— Все нормально. А мне ты можешь доверять. Всегда.
Она обеими руками обхватила его руку.
— Знаю.
Зейн другой рукой нежно прикоснулся к ее щеке.
— В тот день мы друг друга почти не знали, верно?
— Да, пожалуй, мы оба рисковали. И как только это могло случиться?
Зейн рассмеялся.
— Наверное, так случается всегда. Правда, чаще все-таки без таинственных таблеток или вламывающихся чрезвычайников. Но это всегда рискованно… целоваться с кем-то в первый раз.
Тэлли кивнула и потянулась к нему. Их губы соприкоснулись, и поцелуй под проливным дождем получился долгим и нежным. Тэлли чувствовала, как дрожит Зейн. Мокрая земля под ними была холодной, однако капюшоны словно бы отгородили их от мира, и их горячее дыхание согрело воздух между ними.
Тэлли прошептала:
— Я так рада, что в тот день со мной был ты.
— И я рад.
— Я… ой!
Она отстранилась и стала вытирать лицо. Под капюшон забралась струйка дождя и потекла по щеке, как холодная и злая слеза.
Зейн рассмеялся, встал, подал Тэлли руку и помог подняться.
— Пойдем. Не век же нам тут торчать. Давай вернемся в особняк Пульхера, позавтракаем и переоденемся в сухое.
— А мне уже не так и плохо.
Он улыбнулся, но указал на запястье и проговорил почти шепотом.
— Если сидеть на одном месте слишком долго, кому-нибудь может стать любопытно: что же такое интересное происходит в Уродвилле.
— Ну и пусть, — вздохнула Тэлли.
И все-таки Зейн был прав. Надо было возвращаться. У них за весь день маковой росинки во рту не было, если не считать нескольких капсул сжигателя калорий и нескольких глотков кофе. Зимние пальто обогревались, но Тэлли потратила слишком много сил на скайбординг, да и погружение в ледяную реку на нее подействовало не лучшим образом. Она жутко устала и продрогла до костей, у нее кружилась голова от голода, холода и поцелуя…
Зейн щелкнул пальцами, и его скайборд оторвался от земли.
— Секундочку, — негромко проговорила Тэлли. — Мне нужно сказать тебе еще одно насчет той ночи.
— Хорошо.
— После того как я проводила тебя домой…
При мысли о хищной физиономии доктора Кейбл Тэлли зазнобило, но она сделала решительный вдох, чтобы успокоиться. Как же глупо было с ее стороны, что она не сделала этого раньше — не вытащила Зейна за умные стены особняка Пульхера, не рассказала о своей встрече с Кейбл… Ведь она не хотела, чтобы между ними стояли какие-то тайны.
— Что такое, Тэлли?
— Она ждала меня… — запинаясь, выговорила она. — Доктор Кейбл.
При звуке имени Зейн на миг задумался, но сразу кивнул.
— Я ее помню.
— Помнишь?
— Ее трудно забыть, — горько усмехнулся Зейн, замолчал и перевел взгляд на поляну.
«Скажет он еще что-нибудь или нет?» — гадала Тэлли.
Наконец она не выдержала и проговорила:
— Она сделала мне очень странное предложение. Она поинтересовалась, не хочу ли я…
— Тсс! — прошипел вдруг Зейн.
— Что ты… — начала было Тэлли, но Зейн взмахом руки велел ей молчать.
Потом обернулся, быстро присел на корточки и потянул к себе Тэлли. К поляне между деревьями двигались люди. Они шли медленно, одетые почти одинаково, в теплые зимние пальто, и левые руки у всех были замотаны черными шарфами. Но одного человека Тэлли узнала сразу. Сверкали медно-рыжие глаза, весело крутилась флэш-татуировка.
Это была Шэй.
РИТУАЛ
Всего Тэлли насчитала десять человек. Со спокойной решительностью они шлепали по раскисшей земле. Дойдя до середины поляны, выстроились широким кругом около одного из слаломных флажков. Шэй встала в центре. Медленно повернувшись, она обвела остальных пристальным взглядом из-под капюшона. Расступившись на расстояние вытянутой руки друг от друга, все стояли и молча смотрели на Шэй.
А она, простояв с полминуты неподвижно, одним движением сбросила зимнее пальто и уронила его на землю, сорвала перчатки и раскинула руки в стороны. На ней были только брюки, белая футболка без рукавов и фальшивый металлический браслет на левом запястье. Запрокинув голову, она подставила лицо дождю.
Тэлли поежилась и плотнее закуталась в пальто. Неужели Шэй решила замерзнуть насмерть?
Остальные некоторое время ничего не делали. Затем, медленно, переглядываясь друг с другом, они последовали примеру Шэй — начали снимать пальто, перчатки, свитера. Без капюшонов Тэлли узнала еще двоих «кримов»: Хо — одного из старых приятелей Шэй, который в свое время убежал в Дым и сам оттуда вернулся в город, и Тэкса, который вступил в группировку на несколько дней раньше нее.
Но остальные семеро красивых вообще не были «кримами». Побросав пальто на землю, они зябко поеживались от холода и обнимали себя руками. Хо и Тэкс развели руки в стороны, другие неохотно сделали то же самое. Струи дождя стекали по их щекам, белые футболки прилипали к коже.
— Что они делают? — прошептал Зейн.
Тэлли только покачала головой. Она заметила, что Шэй сделала себе новое украшение — татуировки на руках в виде нарукавных повязок. Татуировки тянулись от локтя до запястья. Нечто похожее сделали себе Хо и Тэкс.
Шэй начала произносить какие-то слова, запрокинув голову и обращаясь словно бы к флажку над головой. Она стала похожа на безумную, разговаривающую сама с собой. До Тэлли и Зейна доносились только обрывки слов. Тэлли не понимала ничего, но это походило на заклинание, на молитвы, которые ржавники и их далекие предки некогда возносили к небесам, где обитали их невидимые супергерои.
Через несколько минут Шэй умолкла, а остальные продолжали стоять молча. Все, кроме пребывающей под властью безумия Шэй, тряслись от холода. Тэлли разглядела у красивых не-«кримов» на лицах татуировки, явно свежие и поблескивающие под дождем. Она понимала, что после происшествия на аэрокатке вертящиеся татуировки должны были стать писком моды, но чтоб у всех семерых незнакомых красивых оказались такие украшения — это было бы слишком невероятным совпадением.
— Звонки от желающих стать «кримами», — прошептала Тэлли. — Шэй вербует новичков.
— Но почему? — прошипел Зейн. — Мы же все решили, что новички нам сейчас нужны меньше всего.
— Может быть, они нужны ей.
— Для чего?
Тэлли содрогнулась.
