Владимир Васильев - Прятки на осевой
Наутро перекусили, Кекс проверил оружие и заодно привел в божеский вид подобранный ПМ снорка Довжука, свернулись и двинули на запад, мимо Янтаря.
Озеро оставалось левее, научный лагерь тоже. Псих вел спутников по краю жиденького леска, что тянул к серому небу Зоны корявые сучья и упорно цеплялся корнями за бесплодную почву. Травы и подлеска тут не было – только перекрученные стволы да коричневые сучья, кое-где усеянные крохотными, с копеечную монету, жесткими листиками. Спасибо, что колючек на этих деревцах не наблюдалось, но что-то подсказывало: ветви у них ничем не лучше колючек. Жесткие, поди, неподатливые. Лучше не трогать.
Сталкеры и не трогали.
Вдоль опушки шли минут сорок, потом лесок постепенно сошел на нет, а перед Психом, Кексом и Батоном открылось плоское, как дно гигантского тазика, поле. В его центре торчала одинокая водонапорная башня. Что делала она в чистом поле и для каких целей была некогда воздвигнута – неизвестно. Скорее всего под землей прятались какие-то сооружения, иного объяснения Кекс не мог придумать. Знаменитые агропромовские подземелья, по идее, располагались дальше к западу. Но теоретически они могли быть гораздо обширнее, чем принято считать. Много в окрестностях ЧАЭС настроено, много. И через один – секретные военные объекты.
Но Псих к башне не пошел. Пошел заметно правее, причем на башню периодически опасливо косился. Кекс это приметил. Объяснять свои опасения Псих не спешил, а спрашивать Кекс счел неуместным. Лучше по сторонам внимательно поглядывать да оружие держать наготове – больше пользы, нежели от пустой болтовни.
Они благополучно миновали башню и почти уже подходили к дальней границе поля, как Псих вдруг насторожился, замер и взялся за «калаш». Метрах в пятидесяти прямо по курсу просматривались какие-то окопчики, что ли. Неровности почвы, словом. На пологих и невысоких холмиках росла даже на взгляд жесткая трава. Остроконечная, как чуб на Симпсоне.
– Что такое? – шепотом справился Кекс, встав рядом с Психом и тоже взявшись за автомат.
Псих напряженно молчал, глядя вперед. Кексу показалось, что он не только глядит, а также и слушает и, леший его дери, принюхивается да плюс пытается как-то с расстояния «прощупать» окопчики, непонятно, как именно, но пытается. Похоже на то, как вычисляют препятствия летучие мыши и дельфины. Кекс понятия не имел, откуда у него возникла эта странная уверенность, но чувствовал ее однозначно и отчетливо. Он еще подумал, что они с Батоном около Психа выглядят словно слепцы рядом со зрячим. И еще – чувство это было внезапным, нахлынуло сразу и мгновенно, причем дополнялось смутным ощущением, что пришло оно не само, а было подсунуто кем-то сторонним.
Кекс страшно не любил подобных моментов – когда начинает казаться, что твоими мыслями и чувствами управляет кто-то невидимый и могучий. Но в Зоне время от времени такое случается, и с этим ничего не поделать. Специфика аномальных мест.
– Там что-то есть, – тихо сказал Псих через некоторое время. – Там, в траве.
– Что-то или кто-то? – уточнил Кекс, подбираясь, словно кот перед решительным броском к беспечной мыши.
Псих снова «прощупал» окопчики, Кекс ощутил это удивительно явственно, аж мурашки по коже пошли.
– Не знаю, – ответил Псих. – Не могу понять. И это странно.
– Может, обойдем? – осторожно предложил Кекс. – Ну его…
– Нельзя, – пробормотал Псих. – Это важно! Я чую.
Он, держа «Калашников» перед собой, медленно двинулся вперед. На полусогнутых ногах, тщательно выбирая место, куда ступить. Кекс взглянул на Батона, матюкнулся про себя и пошел за Психом, но не след в след, а чуть правее. Он знал: Батон сейчас пристроится еще чуть правее и позади.
К окопчикам они крались минут пять. С Кекса семь потов сошло. Он заранее приготовил себя к какому-нибудь дурацкому сюрпризу, вроде шумно вспорхнувшей птицы или писка крысиного семейства – в напряженные моменты обязательно происходит подобная ерунда, из-за которой легко можно друг друга перестрелять. И отмычек своих натаскал соответственно. Во всяком случае, за Батона Кекс сейчас не переживал. А вот за Психа…
«Ничего, – успокаивал себя Кекс. – Псих парень опытный. Проявил уже себя, проявил…»
На краю центрального окопчика Псих остановился, потом присел. А потом тихо, но так, чтобы напарники услышали, выругался. Но автомат при этом опустил, значит, непосредственной опасности пока не было.
Кекс подошел. Сначала ему показалось, что в окопчике лежит большая детская кукла, облаченная в живописные лохмотья. Потом сообразил, что это никакая не кукла, а труп, высохший и сморщенный. Мумия. А еще секундой позже опознал в мумии По лоза. Сталкера Шуру Полозенко. Бывшего сталкера.
– Вот и все, – пробормотал Кекс тоскливо. – Прощай, Полоз…
– Да уж, – подал голос Псих. – Были надежды – нет больше надежд.
У Кекса особых надежд, говоря начистоту, и не было. В глуби не души он был готов к этой невеселой встрече. Но все равно столкновение с мумией Полоза резануло по нервам. Зона наибольшая. Сколько было шансов набрести на останки пропавшего несколько дней назад сталкера? Объективно говоря – не шибко много. Но они тем не менее вышли точно на этот злополучный окопчик, словно вел их троицу кто-то. Целенаправленно и неутомимо.
– Может, я и ерунду предлагаю, – сказал вдруг Батон. – Но давайте тут посидим, а? Замочим кровососа, в три ствола-то? Точно замочим.
Псих мрачно покосился на отмычку. Батон и сам знал, что ему сейчас возразят – мол, из Зоны ходит не кровосос, и мстить ему – все равно что вымещать злобу на колесе сбившего тебя автомобиля. Ну проколешь шину, и что изменится? Колесо и заменить недолго. Устранять нужно причину, а не следствие.
– Слушай, Саня, – обратился к спутнику Кекс, – ты не находишь это странным? Шли мы, шли и вышли точно к трупу Полоза. Как в кино прямо.
– Не нахожу, – зло проговорил Псих. – Я ожидал чего-нибудь в этом роде. Влипли мы, Кекс. Зона взялась за нас, взялась плотненько. И недвусмысленно об этом оповещает. Теперь мы в стороне точно не отсидимся. Теперь наша очередь.
Кекс, невзирая на ситуацию, был далек от паники. Сознание сделалось кристально чистым, и на секунду Кекс уверовал в собственную готовность противостоять любым сюрпризам Зоны. Он зыркнул по сторонам, ибо мишенью они в данный момент являлись великолепной. Но вокруг было пустынно.
«Хоть бы кровосос показался, что ли, – с досадой подумал Кекс. – Разрядиться надо. Пострелять, стравить напряжение и ненависть. Не стравишь – перегоришь».
Низкие тучи ползли над головами, слабый ветер шевелил траву над окопчиками.
– Слушай, Саня или как там тебя, – чужим голосом сказал Кекс, сам несколько удивленный собственной прытью. Вновь кто-то посторонний управлял им, мыслями, голосом и поступками. – Если ты не скажешь, куда и зачем мы идем, я тебя пристрелю. И плевать мне на Покатилова и его тайны. Покатилов далеко. Мы сейчас тут, в Зоне, и мне никогда еще не было так страшно. Колись, Псих. Я очень не люблю, когда мне страшно.
