Raptor - Тенебрариум
— Но тут бронированное стекло.
— А ты иди по моим следам. Стекло — не помеха.
В голове загудело. Теперь я уже плавал под потолком, в комнате, наполненной водой. По твоим следам? Ай-талук. Где-то здесь он должен расти. Так и есть. Я увидел его колышущиеся нити, торчащие из фильтров камеры Хо. Вот как ты выбралось. Они загерметизировали камеру полностью, а для подачи воздуха и забора образцов тканей использовали изолированные шлюзы. Видимо, во время экстренной закачки воздуха, микроскопические волокна ай-талука попали в шлюз через открывшуюся внутреннюю заслонку, прошли сквозь фильтры и повредили компрессор. Дезактивация их не убила, и когда, в результате короткого замыкания, внешняя заслонка шлюза открылась, ай-талук оказался за пределами камеры, после чего начал буйно разрастаться. Но он ли стал причиной катастрофы?
— О чём задумался? Времени осталось не так уж много.
— Ты право, — встрепенувшись, я ухватился за связующие нити и тут же провалился в уже знакомую бесконечность.
— Тебе страшно, Писатель?
— Да.
— Что тебя страшит?
— Окружающая обстановка. Все эти призраки, что вокруг. Они пугают меня и вызывают жалость. И непонятно, что я испытываю больше: Боюсь их, или жалею?
— Это нормально для человеческого существа.
Красные лампы включились. Теперь я сидел в одному углу камеры, а Хо — в другом.
— Они с тобой плохо обращались, — нерешительно заговорил я. — Эти учёные…
— Плохо обращались? — Хо немного поухало, словно посмеиваясь.
— Но такой страшной смерти они не заслужили, — стараясь подавить дрожь и заикания, продолжал я.
— Ты думаешь, что это я их убило? — Хо дёрнуло хвостом. — Это не так. Они сами себя заперли здесь, со мной. Надеялись, что эта жертва не позволит мне вырваться наружу. Глупая человеческая самонадеянность. Им даже в голову не могло прийти, что я и не собиралось никуда вырываться. Я уже на месте.
— Выходит, что ты — не пленник? И эта камера тебя не сдерживает?
— Писатель. Смешной и наивный Писатель. Я оказалось здесь по собственной инициативе. Я позволило себя сюда посадить, потому что мне так было нужно.
— Но ай-талук…
— Ай-талук… Ведь ты коснулся нитей, чтобы попасть сюда? Знаешь, что это за нити? Это нити для марионеток. А я — кукловод. Понимаешь?
— Нет. Не совсем. Какие марионетки? Кто ты вообще такое?
— Давай по порядку, хорошо? Ты шёл сюда за вопросами, и я готово на них ответить, но прежде позволь задать тебе один единственный вопрос.
— Задавай.
— Кто ты?
— Я?
— Да. Понял ли ты, кем являешься, и для чего ты здесь?
— Сёстры рассказали мне. Но…
— Но ты не можешь в это поверить. Это трудно признать, да?
Я кивнул.
— А может всё потому, что и не нужно признавать?
— Хо, умоляю, хватит. У меня голова того и гляди лопнет.
— Всё ясно. Значит ты до сих пор ничего не понял. Что ж, у тебя ещё будет немного времени, чтобы разобраться в себе. Давай перейдём к твоим вопросам. Итак, тебя интересует, кто я? Я — бывший сумеречный охотник, которого изгнали в периферийный мир за нападение на человека.
— На кого же тогда ты охотилось, если не на людей?
— На кукол. Они похожи на людей, но на самом деле не люди. Они живут среди вас, и их поголовье регулируется сумеречниками, чтобы люди не были ими вытеснены.
— Значит там, на Периметре, твои собратья?
— Писатель, не сравнивай меня с ними! — Хо брезгливо оскалилось. — Они — гибриды. Жалкие полукровки. Единственный полноценный сумеречник в этом городе сейчас перед тобой.
— Я верю, верю. Зачем же ты напало на человека? Нечаянно?
— Нет. Целенаправленно. Из любопытства. Мы питаемся энергией кукол, поедая их внутреннюю оболочку. В какой-то момент мне стало интересно, что даёт человеческая энергия. Ведь если даже энергия кукол дарит нам такую мощь, то что нам может дать энергия 'семян Высшего Разума'? Я не ошиблось. Человеческая энергия потрясающа. Она ни с чем не сравнима. Попробовав её — остановиться уже невозможно. Это энергетический наркотик, дающий безграничные возможности. Я вкусило от Высшего Разума! Как плод с древа познания добра и зла.
— Твои сородичи изгнали тебя за людоедство?
— Да. Капитул низверг меня в 'мусорное измерение' — периферию, прослойку между миром людей и сумерками. Но погибать я не собиралось. Чтобы завершить свои познания и выбраться из пространства между мирами, мне нужно было во что бы то ни стало вкусить энергию полноценного человека. Без кукольных примесей. И вскоре я нашло такого человека.
— Кто же это был?
— Один идиот. Застрявший в собственных заблуждениях. Его звали Евгений Калабрин. Он был влюблён в мечту, которую сам же и придумал. Так он пытался скрыться от своего одиночества. Взломать его разум было непросто. Пришлось пойти на риск и ухищрение. Когда я проникло в его больной иллюзорный мирок, сработали защитные рефлексы, и он закрылся от внешнего мира, внутри своих грез. Один на один со мной. Как и учёные, что заперлись в этой лаборатории. А дальше была долгая работа.
— Как ты его взломало?
— Мне помогла первая невеста. Жёлтая орхидея.
— Я видел её. В своём странном сне.
— Это Ольга Вершинина. Сама по себе она никто. Пустышка. Обычный ключик, открывший мне дверь в потайную комнату. Но это не важно. И тебе это вряд ли будет интересно…
— Ольга Вершинина была в списке пассажиров яхты 'Гортензия'. Что это за яхта?
— На борту 'Гортензии' находилось семь человек. Точнее, шесть кукол и одна полукукла. Всё было рассчитано заранее. Яхта попала в ловушку 'карманного измерения', где благополучно затонула. Экипаж спасся полным составом, перебравшись в мою временную резиденцию — на 'Эвридику'. Там они прогостили двое суток. Хотя для них время растянулось на десять дней. Вершинина должна была подобрать ключ к разуму Калабрина. За это время я должно было накопить достаточно энергии, питаясь её товарищами, чтобы восполнить силы, затраченные на работу с Калабриным. После поглощения пятерых кукол, Евгения и Ольги, я планировало выбраться из сколлапсировавшего пространственно-временного пузыря во внешний мир. Но произошли непредвиденные накладки, в результате которых мне пришлось поменять свой план. Я поглотило Калабрина и резервную куклу, а Ольгу использовало в качестве рецепиента.
— Что с ней случилось потом?
— Её разум не выдержал всех этих испытаний и помутился. Когда её определили в клинику для душевнобольных, я покинуло её тело и, к величайшему счастью, чуть ли не в соседней палате нашло себе нового рецепиента. Вторую невесту. Лиловую орихидею.
— Худая девица со стеклянными лезвиями?
— Её звали Анна. Но она любила называть себя Ицпапалотль, в честь древнего ацтекского божества. Обсидиановая бабочка с когтями ягуара. Она не была сумасшедшей, нет. Она была аутисткой. В вашем мире она существовала в виде жалкого, ничего не выражающего овоща. Но в ноосфере… Там она стала почти богиней. Не без моей помощи, разумеется. Девочка с большими амбициями пришлась мне по душе, и я предложило ей взаимовыгодный симбиоз. Было очень весело. Она желала покорить всё информационное пространство! Забавная дурочка… Заодно повеселило то, как задёргались мои бывшие коллеги под давлением Сакрариума, не ожидавшего появления такой досадной червоточины в своём доселе крепком тылу. На моё усмирение Высшие направили свою лучшую агентессу, вставлявшую мне палки в колёса ещё на 'Эвридике'. Принцип невмешательства не позволял ей сражаться со мной непосредственно, поэтому она нашла подходящего человека в мире людей, который, через жёлтую орхидею, обнаружил брешь в ноосфере, и проник в мир сноходцев. Там, в Тейлор-Тауне, нанимательница встретилась со своим наёмником, и объяснила ему цель миссии — разыскать Обсидиановую Бабочку и уничтожить. Затем, сладкая парочка снюхалась с контрабандистами, путешествующими по ноосферному многомирью на экзокрафте 'Одалиска'. Команда подобралась хоть куда. Было очень интересно играть с ними в кошки-мышки. Жаль, что долго это продолжаться не могло. Сакрариум спешно латал дыры в информационном пространстве, запечатывая все отдушины, и не оставляя нам выхода наружу. Поэтому наши приключения завершились грандиозной битвой, в которой Обсидиановая Бабочка была повержена. А вместе с ней и я.
