Андрей Николаев - Русский экзорцист (Отчитывающий)
- Эх, не по мне эта газировка, - бубнил Витек, в очередной раз поднося бутылку ко рту.
Шампанское, не желая попадать внутрь его страждущей натуры, пузырилось и текло по небритому подбородку и жилистой шее за крахмальный воротник рубашки.
- На вас не угодишь, друг мой, - произнес Волохов, делая глоток из бокала. - Уже и шампанское не доставляет вам удовольствия.
- Просил ведь: достань "Огуречного" или "Розовой воды", - угрюмо бормотал Витек.
- О, - не слушая его, воскликнул Волохов, - вот человек, тоже несомненно занятый получением удовольствия. Посмотри, с каким энтузиазмом она это делает!
Краснощекая толстая тетка с сумками и пакетами в руках стояла в садике возле пятиэтажки и, не обращая внимания на ранний час, голосила на всю округу, обращаясь к окну на четвертом этаже.
- Верка! Вер!! Верка, мать твою!!!
- Тройное воздействие на слуховые рецепторы упомянутой Веры, я думаю, будет более продуктивным, - заметил Павел, прихлебывая шампанское.
- Чего?
- Помочь, говорю, надо - перевел Волохов.
- А-а, это можно.
Когда тетка в очередной раз открыла рот, собираясь позвать тугую на ухо подругу, "соавторы" заорали что было сил:
- Верка, мать твою!
Тетка шарахнулась в сторону, роняя пакеты.
- Нажрутся с утра.
Волохов проводил удалявшуюся рысью тетку удивленным взглядом.
- Опять не угодили...
Все-таки Витек уговорил его купить водки - иначе, мол, после стольких переживаний, никак не заснуть. Махнув стакан, он раскинулся на траве и скоро захрапел. Волохов, проклиная бюрократию, сходил на почту и целый час строчил отчет, исписав несколько листов бумаги. Бросив отчет в почтовый ящик, он вернулся на полянку, улегся под куст и заснул, надеясь проспать до вечера.
Телефон разбудил его через два часа.
- Волохов, нам надо встретиться, - не здороваясь, сказал Александр Ярославович.
Голос его был сух и неприятен.
- А подождать нельзя? - сварливо спросил Волохов.
- Нет. Жду на Манеже, у памятника Жукову, - коротко сказал, будто скомандовал Александр Ярославович и дал отбой.
Волохов выругался. Тень, в которой он заснул, переместилась, и солнце здорово напекло голову. Витек дрых без задних ног.
На метро Волохов приехал на Охотный ряд и вышел к Манежу. Духота давила и изматывала. На небе не было ни облачка и народу на площади возле торгового центра, несмотря на дающие призрачную прохладу фонтаны, было немного. Возле памятника маршалу Павел увидел высокую фигуру Александра Ярославовича. На этот раз тот был в форменной рубашке с коротким рукавом и в фуражке с высокой тульей. Придирчиво рассматривая скульптуру, он заходил с разных сторон, то приближаясь, то отходя от нее. В заложенных за спину руках он держал тонкую кожаную папку с затейливым тиснением и изящным замком благородного металла.
Поприветствовав подошедшего Волохова небрежным кивком, полковник указал на скульптуру.
- Странное ощущение, будто что-то не так. А что именно - не пойму, озадаченно сказал он.
- Вы меня вызвали, чтобы оценить достоинства современного искусства?
- Нет, здесь я уж как-нибудь сам разберусь, - ядовито сказал Александр Ярославович. - Я пригласил вас оценить достоинства произведения другого жанра. Эпистолярного, с позволения сказать. Пойдемте-ка, присядем.
- Надо же, как все просто, - пробормотал Волохов, следуя за полковником к фонтанам манежа, - стоило вас рассердить, и вы стали обращаться ко мне на "вы".
- Будьте любезны присесть, - Александр Ярославович указал на скамейку возле полусферической карты мира.
Волохов устроился на жестком сиденье, забросил руки на спинку скамьи и с вежливым ожиданием уставился на собеселника. Он уже догадался, о чем пойдет речь. Некоторое время полковник стоял перед ним, покачиваясь с пятки на носок и с плохо скрываемым раздражением разглядывал небрежно развалившегося Волохова.
- Вы не догадываетесь, милейший, о чем пойдет речь? - с сарказмом спросил он. - Почему я вынужден просить вас пожаловать на встречу?
Павел улыбнулся широкой радостной улыбкой дебила, получившего леденец, и удивленно всплеснул руками.
- Александр Ярославович, дорогой вы мой! Если какие-то неприятности, так я со всей душой помогу! Вы ж мне как отец! Ну, как приемный отец, поправился он, увидев, что полковника передернуло.
- Ты мне уже помог, - рявкнул Александр Ярославович, выхватывая из-за спины папку и тыча ею в нос Волохова. - Это что? Что это, я тебя спрашиваю?
Волохов подался вперед, внимательно разглядывая папку.
- Это папка для бумаг, - сказал он наконец с облегчением человека, решившего трудную задачу.
Александр Ярославович как-то сник, покачал головой, будто иного и не ожидал, и уселся рядом с Волоховым. Сняв фуражку, он бросил ее рядом на скамью и, открыв замок, достал из папки бумаги. Павел узнал свой доклад и подавил смешок.
- Узнаешь? Узнаешь, - констатировал полковник, покосившись на него. - Я не успел сам прочитать и передал наверх. Мне вернули эти бумаги и посоветовали научить сотрудников писать доклады. Причем посоветовали в таких выражениях, что...
- Не может быть. Я постарался сгладить наиболее острые...
- Ты сгладил. Так сгладил, что непонятно, о чем речь, а то, что понять можно, не вызывает, мягко говоря, уверенности в успехе операции. Как это вот понимать, - полковник перелистнул несколько страниц, - ага, вот: " ... и сказал прислужнику, шарик бросающему, что работая в этом храме греха, порока и разврата, и помогая Маммоне уловить в сети свои неокрепшие души людские, губит он душу собственную. И уличил он прислужника в содомии богомерзкой, ибо порок сей на челе его столь ясно отпечатан, что не узреть знак тот может только не пожелавший увидеть!" - конец цитаты, - с горечью сказал полковник. - Это отчет, я тебя спрашиваю? Это выдержки из "Жития и страдания первых христиан в языческом Риме", а не отчет.
- А что я должен был написать? Как Витек сказал крупье, что он пидор мокрожопый...
- Как, как? - неожиданно ухмыльнулся Александр Ярославович.
- Именно так. Он и еще много чего сказал. Но давайте по порядку. Я нашел схрон.
Волохов достал из пластикового пакета сверток и подал его Александру Ярославовичу. Спрятав отчет Волохова в папку, Александр Ярославович развернул шуршащий целлофан и вынул свернутый кусок кожи. Он потер его пальцами, поднес к лицу, затем аккуратно сложил по сгибам, на которых кожа побелела и потрескалась.
- Похоже, здесь была книга, а?
- Очень похоже, - подтвердил Волохов.
- Если учесть то, что ты узнал в казино, можно с уверенностью сказать: он нашел себе тело, он разыскал книгу и он начал действовать.
- Что в этой книге?
- Точных сведений нет. Есть несколько рукописей, якобы написанных самим дьяволом или с его слов. Судя по всему, здесь, - Александр Ярославович указал на кусок кожи, - лежала привезенная в Россию инкунабула. Хуже всего, если в свертке был православный вариант "Книги мертвых", так называемый "Чернослов", но последние упоминания о нем датированы одиннадцатым веком.
