Филип Фармер - Т. 12. ЭКЗОРЦИЗМ. Образ Зверя. Апофеоз
— Увлекательные рассуждения и, надо сказать, вполне логичные, — отозвался Чайлд. — Но почему эти внеземные существа принимают здесь какие-то определенные формы, а не, скажем, какие-то иные, постоянно меняющиеся?
— Поскольку в их случае миф, легенда, суеверие — называйте это как хотите — породили реальность, а не наоборот. Во-первых, всегда существовали истории о вампирах, призраках, оборотнях и тому подобном. Эти верования и легенды существуют с давних времен, задолго до начала истории, задолго до возникновения какой бы то ни было цивилизации. В той или иной форме подобные верования бытовали еще в каменном веке.
Чайлд поерзал в кресле, в надежде отогнать от себя неприятные видения. Его снова пробрал холод. Ему чудилось, что на него надвигается какая-то тень. И что тень эта складывается в массивную фигуру — с низким выступающим лбом, с обезьяньими челюстями. А за ее спиной будто маячат тени других фигур — с длинными клыками, огромными когтями и странных очертаний.
— В соответствии с теорией Гаро, — продолжал тем временем барон, — мы имеем дело с результатом «психического импринтинга». Он, конечно, не употреблял этого термина, но его описание процесса формообразования вполне ему соответствует. Ле Гаро утверждал, что пришельцы, попав сюда, способны некоторое время просуществовать в этой вселенной в своем естественном виде, однако очень недолго. Они пребывают в текучем, так сказать, состоянии, причем эта «текучесть» означает умирание.
— «Текучесть»?
— Их облик пытается измениться, чтобы соответствовать физическим законам этого мира. А данная вселенная столь же непостижима для них, как их родная была бы для землянина. Затраченные усилия приводят к такому стрессу, такому расходу энергии, что он просто разрывает их на части, или, попросту говоря, убивает. Если только они не сталкиваются с человеческим существом. И если им настолько повезло, что они происходят из вселенной, которая позволяет им воспринять — я полагаю, телепатически, хотя и этот термин представляется мне слишком ограниченным, — позволяет им воспринять впечатления человеческого разума, только тогда пришелец способен на адаптацию. У него появляется способность к ней вследствие того, что он осознает или, если угодно, постигает облик, в котором он мог бы выжить в этом мире. Вы следите за ходом моей мысли?
— До некоторой степени. Но не слишком.
— Это так же трудно объяснить, как, скажем, мистику описать свои переживания. Вы же понимаете, что мое объяснение не больше соответствует фактам и истинным процессам, чем представление о строении атома как миниатюрной солнечной системе соответствует реальному положению дел.
— По крайней мере, это я понимаю. Вы используете аналогии.
— Натянутые аналогии. Но, согласно этой теории, пришелец, если ему повезет, сталкивается с человеческими существами, которые воспринимают его как нечто сверхъестественное, чем он, до некоторой степени, и является, поскольку выступает для этой вселенной как существо противоестественное Люди не отрицают его целиком и полностью; это заложено в человеческой природе — пытаться объяснить каждый феномен или, следовало бы сказать, описать его, классифицировать, найти ему место в знакомом и естественном порядке вещей.
Итак, пришелец обретает облик и стержневую часть своей природы посредством человека. В этом, как вы понимаете, и заключается процесс психического импринтинга Таким образом, независимо от их желания, обитатели параллельных миров становятся тем, кем их воспринимает человек. Однако пришелец все же сохраняет некоторые из присущих ему характеристик иного мира — возможно, их стоило бы назвать умениями или способностями, которые он может при определенных обстоятельствах использовать. Использовать их он может вследствие того, что они являются частью структуры данной вселенной, хотя большинство землян — то есть получившие образование, то есть прошедшие основательную культурную обработку — отрицают, что подобные способности или даже подобные существа могут иметь место в этой вселенной. Однако это ничего не меняет.
— Но за столом вы с удовольствием ели запеченную вырезку и салат, — сказал Чайлд. — Я думал, вампиры питаются только кровью.
— А кто вам сказал, что я вампир? — улыбнулся барон. — И кто сказал, что вампиры питаются только лишь кровью? И более того, кто, утверждая нечто подобное, точно знает, о чем он говорит?
— А призраки? — не унимался Чайлд. — Как эта теория объясняет существование привидений?
— Ле Гаро утверждал, что призраки — это результат несовершенного психического импринтинга. В этом случае пришельцам только частично удается воплотиться в форму того, за кого их принимает первый встреченный ими человек. Иногда они принимают вид призраков умерших людей, если люди, с которыми они встречаются, принимают их за подобные призраки. Иначе говоря, человек, верящий в привидения, видит нечто, что принимает за призрак своей умершей жены, — и пришелец становится призраком. Но привидения наделены неустойчивым «есть-нет-существованием». Они вечно не от мира сего. Ле Гаро даже дошел в своих утверждениях до того, что, возможно, некоторые из внеземных созданий постоянно перемещаются из мира этой вселенной в свой родной мир и обратно. И нигде они не могут задержаться надолго. Они одновременно принадлежат обоим мирам и не принадлежат ни одному из них. В обоих мирах они — призраки.
— И вы хотите, чтобы я во все это поверил?
Барон выпустил колечко дыма и задумчиво уставился на него, как будто это был внезапно реализовавшийся фантом.
— Нет, конечно. Я и сам не верю в эту теорию призраков в толковании Гаро.
— Тогда во что вы верите?
— Я и вправду не знаю, откуда они берутся. — Барон пожал плечами. — Призраки не происходят ни из одного из миров, с которыми я знаком. Их происхождение, их modus operand! — для меня тайна. Но они существуют — это факт. И они могут быть опасны. Чайлд засмеялся:
— Значит, вампиры и оборотни, кто бы они там ни были, испытывают страх перед привидениями?
Барон пожал плечами еще раз:
— Как видите, некоторые их побаиваются.
Чайлду очень хотелось задать еще несколько вопросов, но он решил промолчать. Он не хотел, чтобы барон знал, что ему удалось отыскать комнату с кинокамерой и Y-образным столом. Оставался шанс, что барон собирается его отпустить. Он мог легко уничтожить все улики, прежде чем Чайлд приведет полицию. По этой причине детектив не стал спрашивать, каким образом в число его жертв попали Колбен и Бадлер. Кроме того, представлялось вполне очевидным, что Бадлер был похищен кем-то из его окружения забавы ради. Магда или Вивьен или даже миссис Крачнер могли быть той женщиной, с которой в последний раз видели Бадлера. Ведущего слежку за Бадлером и женщиной Колбена раскусили, обнаружили и тоже похитили.
