Дэвид Брин - Дело практики
Дрожа и морщась от боли, Денис сел и после осторожного изучения своего тела пришел к выводу, что никаких серьезных повреждений ему не причинили.
«Пока», — напомнил он себе.
Где-то в сыром коридоре раздавался глухой звук… Будто кто-то что-то рубил острым предметом. Может быть, палач практикует топор?
Движение времени отмечало лишь появление охранника с очередной порцией скудной еды да вопли какого-то несчастного.
Его кормили жидкой кашей, причем в разное время. И он совершенно запутался. На день или два крики в дальнем конце коридора прекратились, затем, видимо, появилась новая жертва, на которой охрана практиковала некоторые специальные инструменты.
Денис занимался вычислениями в уме, вспоминал дом и радовался любым звукам, нарушавшим монотонное течение времени.
Однажды он услышал, как стражники возбужденно что-то обсуждают:
— … сначала здесь, потом высоко, на башне, потом во дворе, а теперь снова здесь! И никто не знает, что это такое!
— Чудовище! Вот что! — фыркнул другой. — Слуга того могучего демона, что напал на барона четыре ночи назад. Я же тебе говорил, колдуны и л’тофф приносят несчастье! Скорее бы барон поправился и вынес приговор…
Голоса стихли в другом конце коридора. Денис подошел к решетке и крикнул:
— Стражник! Ты сказал, что Кремер жив?
До сих пор охрана не отвечала ни на какие его вопросы, но эти, похоже, только что заступили на пост. Они переглянулись, один из парней ухмыльнулся.
— Да, волшебник. Демон, которому ты приказал бросать камни на Его Светлость, тебе не помог. Барон Кремер через несколько дней поднимется с постели. А пока за все отвечает лорд Херн.
Денис кивнул. Какие дикари, никогда не видели пращи! Удивительно, что у них есть луки и стрелы. По всей видимости, никто, кроме них с Кремером, не знает, что произошло на самом деле.
2
Денис проснулся от кошмара. И долго еще находился в состоянии какого-то тяжелого полузабытья.
Неожиданно ему показалось, что в тишине подземелья возник необычный звук. Сначала он посчитал его продолжением дурного сна.
Но звук постепенно изменился, превратился в тихое шипение.
Денис потряс головой в надежде, что она прояснится, и уставился в темноту. Вдруг в одном из углов его двери возникла огненная вспышка, крошечный блик в почти непроглядном мраке.
Свет медленно поднимался, оставляя за собой сверкающий хвост, и остановился на высоте двух футов. Затем ослепительное сияние свернуло направо. Что-то кромсало дверь, пытаясь проникнуть к нему в камеру.
Яркое свечение снова свернуло под прямым углом, начало медленно опускаться к полу, затем кусок двери выпал, и Денис замер, уставившись в черноту проема. В наполненной дымом пустоте появилось два блестящих глаза — ни одно живое существо не могло обладать такими уродливыми глазами.
Сам того не желая, Денис зажмурился и затаил дыхание. Тихонько повизгивающее чудовище медленно приближалось. Потом неожиданно остановилось.
Денис ждал, что будет дальше. И вдруг понял, что больше не может не дышать — открыл один глаз, очень медленно… приготовившись к самому страшному…
…и с облегчением выдохнул.
— О, Господи!
На холодном каменном полу его камеры терпеливо ждал указаний давно потерянный робот из Сахарского технологического.
Даже в тусклом свете подземелья Денис видел, что робот изменился. Он явно стал совершеннее, выполняя свое новое задание. Самые последние инструкции, выданные ему Денисом несколько недель назад, заключались в том, что он должен доложить о готовности действовать под его руководством. Ни один земной робот в подобной ситуации не смог бы выполнить такого приказа.
Робот терпеливо преодолевал препятствия, пока не достиг цели.
Как ему это удалось? Инструментом должен пользоваться человек, разве не так? Получалось, что теория, по которой Практический Эффект, по крайней мере, частично, является проявлением пси-способностей, никуда не годится.
И тут Денис вспомнил, что в прошлый раз видел робота в сопровождении живого существа, которое просто обожает наблюдать за тем, как работают сложные инструменты, причем, чем сложнее, тем лучше.
— Выходи, Эльфи, — прошептал он. — Ты прощен.
В темноте загорелись два зеленых глаза, пару раз моргнули, а затем возникла улыбка Чеширского кота.
В следующее мгновение зверек уже сидел на коленях у Дениса и тихонько мурлыкал, словно они расстались всего несколько часов назад.
Денис гладил прохладную спинку Эльфи и с удовольствием прислушивался к тихому жужжанию робота. К человеку вернулась надежда на спасение.
В коридоре снаружи Денис обнаружил одного из охранников, который без сознания лежал возле скамейки. Денис снял с него форму, связал, засунул в рот кляп и затащил в свою камеру.
Когда землянин закончил, ухмыляющийся Эльфи занял свое излюбленное место у него на плече.
Изначально робота снабдили небольшим станнером, предназначенным для того, чтобы брать образцы животной жизни. Очевидно, он так часто им пользовался, что теперь прибор мог без проблем устранить любую помеху на пути к цели.
Денис заговорил с машиной, стараясь, чтобы слова звучали четко и ясно.
— Новые инструкции. Запомни. Ты должен сопровождать меня повсюду и приводить в бессознательное состояние каждого, на кого я покажу вот так.
При помощи указательного пальца Денис изобразил, будто стреляет из пистолета. Очень непростое задание, но робот стал достаточно сложной машиной и сумеет его понять.
— Сообщи мне, понял ли ты приказ и сможешь ли его выполнить.
На панели загорелся зеленый сигнал. Отлично.
— Вторичный приказ. Если мы окажемся в разных местах, ты должен сделать все, чтобы продолжать функционировать и отыскать меня.
Снова загорелся зеленый огонек.
— И последнее, — прошептал Денис, — если ты обнаружишь, что я умер… через три месяца возвращайся к зиватрону и жди кого-нибудь, кто прибудет с Земли. Как только он появится, доложи ему все, что тебе известно.
Робот понял. А затем на экране появилась просьба начать энциклопедический доклад о жителях Татира.
— Еще рано, — ответил Денис. — Сначала надо отсюда выбраться. Мне нужно спасти друзей… Ладно, готовы? — Надо сказать, что его спутники производили впечатление не очень могущественных союзников — ведь речь-то шла о штурме башни.
Денис разгладил форму и, натянув фуражку на глаза, двинулся в путь.
Принцессе Линноре ничего не оставалось делать, как пользоваться красивыми вещами, находящимися в ее комнате.
