Майкл Коуни - Сизигия
Он высушил корешки, смолол на мельнице и стал вовсю употреблять каждый раз, когда становилось невмоготу.
Позже, через много лет, мы с Джимом и Биллом пришли к нему предложить помощь с ремонтом крыши и разговорились. Мы пожаловались, как нас третируют в поселке, а он предложил нам попробовать кое-чего. Ну, мы попробовали да так с тех пор и пробуем. К этому корешку не привыкаешь; его можно бросить в любой момент. От него просто некоторое время хорошо себя чувствуешь.
Я сказал тогда, что это, по-моему, просто здорово и для такой вещи можно найти покупателей. И я нашел покупателей на материке, и очень скоро фермер Блэкстоун уже зарабатывал на этом достаточно, чтоб прожить...
Минти посмотрел мне прямо в глаза; он и не думал оправдываться.
- Я - толкач, профессор. Так меня называют знакомые в городе - толкач. И мои занятия противозаконны, меня за это могут посадить. Я продаю порошок на черном рынке. У нас ведь как? Если вы хотите почувствовать себя хорошо, вы идете в "Клуб", заказываете несколько кружек пива, и если выпиваете достаточно, то тупеете и вас тянет в драку. Еще вы можете выкурить сигарету, но от этого вам в общем-то не становится хорошо - просто вам плохо, если вы ее не выкурите. Вы привыкаете к табаку, и от него у вас может начаться рак. А порошок, который молол фермер Блэкстоун из этих корешков, просто примиряет вас с жизнью - больше ничего. Конечно, это наркотик, но он не вызывает привыкания, как сигареты, или отупения, как пиво. Вы - прежний, но счастливый. Вам не хочется драться. Вы все время полностью отдаете себе отчет в своих действиях; у вас не появляется заблуждений вроде того, что вы умнее, или круче всех, или еще что-нибудь. Вы можете принимать его, а можете бросить. Лично я принимаю его очень часто. Но я - преступник, угроза обществу. Можете вы поверить во все это, профессор?
- Да, Том, я могу поверить, - медленно проговорил я. - Я давно хотел понять, почему животные не чувствительны к Эффекту. Меня удивляло, что они не впадают в ярость от волн страха или не топятся в реке на прокорм чернугам. А они все время едят эти корешки. Они не реагируют на страх и ненависть.
- Как я, Джим и Билл, - сказал Минти, улыбаясь. Он похлопал по мешку, на котором сидел. Поднялось облачко рыжеватой пыли. - Рискнете принять дозу? Полное отсутствие побочных эффектов. Почему бы вам не стать первым? Главное, зачем я пришел сюда нынче утром - отнести мешок к вам домой. Миссис Эрншоу устала быть честной. Ей все время хочется высказать мисс Коттер все, что она о ней думает, но каждый раз в последний момент она успевает передумать... А потом попробуем толкнуть его всему поселку.
Всего лишь на несколько дней, подумал я... Если нам удастся уговорить колонистов принимать это вещество всего несколько дней, пока опасность не отступит...
Если Артур еще здесь, можно организовать отправку запасов на материк.
Наркотик чистой радости, способный подарить всем ощущение эйфории, достаточное, чтобы игнорировать Передающий Эффект...
Собственно, Эффект прекратится, потому что не будет неприятных мыслей, которые можно передавать. Только добрая воля, помноженная на население поселка...
Мы вернулись в дом, и я налил стакан воды. Минти бросил в него щепотку рыжего порошка. Порошок не растворился, но он был достаточно тонкого помола и после размешивания образовал взвесь. С некоторым трепетом, чувствуя себя тайным наркоманом, я выпил. Напиток оказался чуть-чуть сладковатым, почти безвкусным. Минти тоже выпил стакан.
- Ваше здоровье, - сказал он, облизывая губы.
Вскоре я почувствовал себя очень хорошо.
16
Оставив меня в этом новом просветленном состоянии, Минти куда-то убежал. Вскоре со двора послышался грохот, и я выскочил посмотреть, что случилось. Минти притащил тележку - четырехколесную, с длинной ручкой, на каких по причалу перевозят корзины с рыбой. Потом он нырнул на склад, выполз оттуда, шатаясь под тяжестью мешка, и с глухим стуком свалил его в тележку.
При виде этой картины я почувствовал прилив симпатии к юноше. Может быть, на меня так действовал порошок, но факт оставался фактом: Том трудился на общее благо. Я начал прозревать на его счет. Я вспомнил, как Минти все время напрашивался на неприятности, и понял, что в его противостоянии с обществом виновато общество. Риверсайд прогнил насквозь и был гнилым с момента основания. Талантливому человеку, желавшему изменить порядок вещей, здесь было от чего прийти в отчаяние.
Я впервые задумался, удастся ли ему и миссис Эрншоу убедить риверсайдцев принимать порошок.
- Погоди, Том! - закричал я. - Я помогу тебе дотащить ее до горы.
Мы взялись за ручку и бок о бок покатили тележку со двора. Сразу за воротами начался долгий подъем через поле до самой кромки хребта, и катить стало намного труднее. Маленькие колеса, предназначенные для дороги с твердым покрытием, на каждом шагу застревали или утыкались в острые камни, торчавшие из травы.
Мы обменялись взглядами; Минти слабо улыбнулся, по его лбу стекал пот. Вдруг он остановился.
- Посмотрите!
Он показал направо, где среди полей и пастбищ петляла дорога. В сторону материка, приближаясь к повороту на ферму, шла машина на воздушной подушке.
Я узнал машину Артура и увидел внутри четырех людей. Команда выбывала из игры. Я закричал и замахал рукой. Они были ярдах в двухстах под нами и ехали медленно - наверно, искали меня. Машина резко затормозила, они помахали в ответ, подъехали к повороту, свернули налево и помчались к ферме, поднимая за собой облако пыли.
- Слушай, Том, - сказал я. - Оставим тележку пока здесь. Пойдем послушаем, что нам расскажет Артур.
Мы встретили их во дворе; четверка понуро стояла возле опустившейся машины.
- Привет, Марк, - угрюмо приветствовал меня Артур. - Рад видеть тебя живым. Мы беспокоились, но ничем не могли помочь.
- Уезжаете? - спросил я.
Они виновато переглянулись.
- Похоже на то, - подтвердил Дон Маккейб. - Мы сделали все, что могли, и наблюдать, как в реку будут перекачивать несколько миллионов галлонов яда, нам не доставит удовольствия. Я не хочу на это смотреть. Нас отозвали, и мы спешим убраться. Скажем прямо, мы потерпели фиаско.
- Вы действительно думаете, что Разумы позволят отравить реку? спросил я. - Они же проявили изрядную гибкость, защищаясь.
- А каким образом они смогут помешать? - желчно возразил Артур.
От всей группы исходили волны отчаяния.
- Не знаю, - признался я. - Но я еще многого не знаю о Разумах.
Артур прищурился.
- Что за черт в тебя вселился? - неожиданно спросил он. В его мыслях удивление и любопытство потеснили уныние. - Ты что, больше не боишься? Ни за себя, ни за поселок?.. Да ты... Ты просто счастлив! Как и этот парень. - На его лице отразилось недоумение. - О чем ты думаешь? Ты узнал что-то новое?
