Рэй Олдридж - Император мира
Позднее он забеспокоился, что бывший товарищ свыкся с угрозой разоблачения и перестал бояться.
— Честное слово, я с радостью убедился бы, что в подобных мерах предосторожности нет необходимости.
Публий хмыкнул. Бесшумно пройдя по ковру, покрывающему пол в гостиной, он достал из бара графин и предложил гостю бледно-сиреневый напиток.
— Ладно, по крайней мере, ты можешь пить, не опасаясь, что я отравлю тебя. Такой шанс выпадает немногим.
Руиз кивнул и сделал большой глоток.
— Я очень плохой мальчик, — продолжал хозяин, усаживаясь на заваленный подушками диван и жестом предлагая посетителю воспользоваться ближайшим креслом, — Перейдем к делу. Тебе нужно смыться? А где твоя замечательная космическая посудина? «Вигия», не так ли? У меня прекрасная память.
— Спрятана на далекой планете. До Суука я добирался «зайцем».
— Почему-то мне кажется, что это самый подходящий способ передвижения для таких авантюристов, как ты. — Безумный блеск в его глазах на мгновение погас, сейчас Публий выглядел абсолютно нормальным человеком. — А если не секрет, с каким заданием ты пожаловал на нашу планетку?
Руиз пожал плечами:
— Да нет, уже не секрет. Меня наняли, чтобы выследить браконьера на одной из планет Жестокого Мира.
— И как, успешно? Впрочем, что за дурацкий вопрос! Ты ведь не знаешь поражений, правда?
— Я нашел браконьера.
— Ну вот видишь, я не ошибся. — Публий отхлебнул немного жидкости из бокала и прополоскал рот, прежде чем проглотить. — Так вот, предположим, что ты добрался до платформы шардов, — дальше ты собираешься пересесть на коммерческий корабль?
— Да.
— А-а-а, ну-ну. Итак, как я уже говорил, главари пиратов пребывают в истерике. Видимо, им стала известна какая-то великая тайна или грандиозный секретный план, а что с этим делать, они не знают. Кто-то предлагает открытие использовать, а кто-то — уничтожить от греха подальше. Тебя не удивит, что мне тоже известен этот секрет?
Руиз покачал головой. Публий снова расхохотался.
— Тебя уже ничто во мне не удивляет, а? Может, именно это и удерживает меня от того, чтобы раздавить тебя, как жалкую букашку, каковой ты на самом деле и являешься. Разумеется, я собираюсь использовать тайну в своих интересах, если, конечно, сумею наложить на нее лапу. Скажи, Что ты думаешь о словосочетании «Публий, император мира»?
Руиз не сразу нашелся с ответом.
— А что за тайна? — наконец поинтересовался он.
— Ну, это же тайна, ты что, не понимаешь? — хихикнул Публий, но затем деловито продолжил: — Я ведь не утверждаю, что Моревейник вообще невозможно покинуть, но это очень трудно, дорого и опасно. Я мог бы помочь, но сначала ты должен оказать мне услугу. Нет, не пытайся вновь шантажировать меня. Я настолько перерос свое происхождение, что оно меня больше не волнует, — Публий злорадно усмехнулся. — Это можно счесть добрым предзнаменованием — ты появился через много лет в самый подходящий момент. Мне не хватало сейчас именно такого человека.
Руиза внезапно охватила страшная слабость.
— Что тебе от меня нужно? — с трудом выдавил он.
— Ничего особенного, по крайней мере для тебя. Я хочу, чтобы ты убил человека.
Наутро Кореана отправилась на главный невольничий рынок, прихватив с собой Ленша и Мармо. Прокторы отказались пропустить на аукцион морассара, поэтому его пришлось оставить у главного шлюза безопасности.
Фломель содержался в одном из бараков, примыкавших к помосту. Кореана прошла прямо туда. Идентификационный процессор подтвердил, что именно она является новой владелицей фокусника, и дверь в камеру распахнулась.
Фараонец скорчился на узкой койке. Он пребывал в таком отчаянии, что даже не сразу заметил Кореану. Затем на его лице отразилась гамма чувств, которую хозяйка совершенно не ожидала увидеть. Вместо ужаса и просьб о прощении — изумление и восторг.
— Благородная дама! — радостно воскликнул он. — Я знал, что ты придешь.
Кореана слегка растерялась. Либо Фломель оказался куда умнее, чем она ожидала, либо он совершенно не понимал своего положения. В любом случае хозяйке выгодно подыграть фараонцу.
— Значит, ты ждал меня?
— О да! Я знал, что ты меня не бросишь. Этот безродный продавец змеиного масла совратил всех, кроме меня. Я верил, что Руиз Ав — гнусный убийца, вор и похититель душ! Я знал, что моя вера будет вознаграждена… и вот — ты пришла!
Кореана улыбнулась. Она с удовольствием воспользуется глупостью этого человека. Конечно, его все равно придется наказать, если не за то, что он участвовал в захвате воздушной лодки, то хотя бы за присутствие при этом событии. Но наказание можно отложить. Хозяйка уселась рядом с фокусником и ласково потрепала его по колену.
— Расскажи мне все, что знаешь, — предложила она.
Кореана израсходовала весь свой небольшой запас терпения. Воспоминания Фломеля постоянно перемежались жалобами на безобразное отношение к нему его бывших спутников. Женщине не раз приходилось прерывать излияния фараонца, прежде чем он окончательно терял нить повествования. Казалось, он не понимал, что ей совершенно неинтересны переживания столь жалкого существа. Тем не менее Кореане приходилось, сжав зубы, сочувственно кивать в нужных местах.
Когда Фломель перешел к рассказу об испытании в «Глубоком сердце», интерес хозяйки существенно возрос.
— Руиз Ав замахал руками, его стало корчить, а изо рта потекла самая что ни на есть вульгарная пена, что еще раз подтвердило низость происхождения этого презренного бродяги. Возможно, он даже умер. По крайней мере, когда его выносили, он лежал совершенно неподвижно, а лицо его посинело.
— Погоди, — прервала Кореана воспоминания фокусника. — Попробуй вспомнить, как вели себя люди, которые выносили Руиза Ава. Они торопились или шли спокойно?
Фломель нахмурился:
— А какая разница?
Терпение хозяйки наконец лопнуло. Она резко протянула вперед руку и сдавила горло иллюзиониста. Мышцы Кореаны были усилены с помощью специальных синтетических волокон, так что ощущение оказалось не из приятных. Фломель попытался заговорить, но из его глотки вырвалось лишь полузадушенное сипение. Глаза несчастного вылезли из орбит.
— Ты. Моя. Собственность, — медленно и внятно произнесла хозяйка. — Ты. Не смеешь. Требовать. Объяснений. Понял?
Фокусник кивнул, морщась от боли. Она позволила ему сделать глоток воздуха, но не выпустила окончательно.
— Ну, говори.
— Быстро, — прохрипел несчастный. — Они вынесли его быстро.
Женщина выпустила свою жертву и облегченно вздохнула.
