Клиффорд Саймак - Кольцо вокруг Солнца
- Так же как и прежде? - усомнился Виккерс. - Но так не может быть, Фландерс. Я чувствую фальшь. Ведь что-то исчезло, улетучилось.
- Все будет точно так же, - уверенно сказал Фландерс. - Словно и не было всех этих лет.
38
Все-таки он был мутантом, только в облике андроида, и, как только ему удастся остановить Крофорда, он снова превратится в восемнадцатилетнего мутанта, влюбленного в семнадцатилетнюю мутантку, и у них будет надежда, что бессмертие станет явью при их жизни. А если так произойдет, то они с Кэтлин смогут вечно совершать прогулки по заветной долине и у них родятся дети-мутанты, наделенные исключительным даром предвидения, и все они проживут такую жизнь, какой могли бы позавидовать все языческие боги старой Земли.
Он откинул одеяло, вылез из постели и подошел к окну. Застыв у окна, он смотрел на залитую лунным светом долину, по которой когда-то гулял, и видел пустынное место, которое навсегда останется пустынным, что бы ни произошло.
Более двадцати лет он лелеял мечту, и вот, когда она почти стала явью, понял, как она потускнела с годами: невозможно вернуться в тот день 1956 года, человек не в силах вернуть ушедшее.
Нельзя стереть прожитые годы, их нельзя собрать, сложить в уголок, оставить там и уйти. Их можно упрятать в глубины памяти и забыть там, но наступит день и воспоминания вернутся. И тогда вам станет ясно, что вы прожили не одну, а две жизни.
Это и тревожило - ведь прошлое забыть нельзя.
Скрипнула дверь, и Виккерс обернулся.
В дверях стоял Айзекайя, его металлопластиковая кожа блестела на свету, проникавшем из коридора.
- Не спится? - спросил он. - Могу вам помочь. Принесу снотворное или…
- Вы действительно можете помочь, - сказал Виккерс. - Я хочу заглянуть в дело.
- Дело, сэр?
- Да, дело. Дело моей семьи. Оно должно быть где-то здесь.
- В архиве, сэр. Я могу его принести. Подождите немного.
- А также дело Престонов, - добавил Виккерс. - Дело семьи Престонов.
- Хорошо, сэр, - сказал Айзекайя. - Подождите.
Виккерс включил свет у изголовья кровати и присел на край постели. Теперь он знал, что делать.
Заветная долина оказалась пустыней. Лунные тени на белизне колонн были мертвым воспоминанием. А аромат роз давно ушедшей ночи унесли ветры пролетевших лет.
«Энн, - сказал он сам себе. - Я веду себя по отношению к тебе как дурак».
- Как ты считаешь, Энн? - спросил он вполголоса. - Мы ругались и ссорились и хоронили нашу любовь под этой пикировкой, и если бы не мои мечты о долине, мечты, которые с каждым годом становились все призрачнее, хотя я не знал этого, мы бы давно поняли, как обстоят дела.
«Они забрали у нас обоих, - думал он, - врожденное право прожить нашу собственную жизнь в наших подлинных телах, данных нам при появлении на свет. Они превратили нас в подобие мужчины и женщины, и мы шли по жизни, словно тени, бегущие по стене. А теперь они хотят отнять у нас право на смерть и сознание выполненного долга. И мы должны прожить лживую жизнь - я как андроид, наделенный жизненной силой человека, который вовсе не является мной, и Энн тоже».
- Порвать с ними, - сказал он. - Порвать со всеми их двойными жизнями и состоянием искусственного существа.
Он вернется на ту Землю. Разыщет Энн Картер, скажет, что любит ее, любит не призрачной любовью при лунном свете и аромате роз, а настоящей любовью мужчины, утратившего пыл юности. Они уедут вместе и проживут свою собственную жизнь - он будет писать книги, а она - ходить на службу, и они постараются, насколько возможно, забыть, что они мутанты.
Он прислушался к шорохам дома, тихим шорохам ночного дома, которые не слышны днем, когда он наполнен человеческими голосами, и подумал, что при желании этот язык дома можно понять. Дом расскажет вам все, что вы хотите знать - какое было выражение лица у кого-то и как было произнесено то или иное слово, и все, что мог сделать или о чем мог думать человек, находящийся наедине с самим собой.
В деле он не найдет всего, что хотел бы узнать, там не окажется всей правды, которую он ищет, но там будут сведения о нем и о бедном фермере и его жене, которые были его отцом и матерью.
Дверь открылась и появился Айзекайя с папкой под мышкой. Он протянул папку Виккерсу и в ожидании застыл у стены.
Дрожащими пальцами Виккерс открыл папку и на первой же странице увидел:
Виккерс Джей, род. 5 авг. 1937 г., п. ж. 20 июня 1956 г., д. п., в., н. п., скр.
Он не улавливал смысл написанного.
- Айзекайя.
- Да, сэр.
- Что все это значит?
- О чем вы говорите, сэр?
- Вот эти обозначения, - Виккерс ткнул пальцем, - п. ж. и так далее.
Айзекайя наклонился и прочел.
- Джей Виккерс, родился 5 августа 1937 года, перемещение жизни 20 июня 1956 года, дар предвидения, ощущение времени, наследственная память, скрытая мутация. Все это означает, что вы еще не пробудились.
Виккерс глянул ниже - там были имена, вклейка о браке, в результате которого он родился.
Чарльз Виккерс, род. 10 янв. 1907 г., конт. 8 авг. 1928 г., пр., в., эл., н. п., пр. ж. 6 февр. 1961 г.
И ниже:
Сара Грэхем, род. 16 апр. 1910 г., конт. 12 сент. 1927 г., пр., ук. об., в., н. п., пр. ж. 9 марта 1960 г.
Его родители. Он попытался расшифровать:
- Чарльз Виккерс, родился 10 января 1907 года, контужен, нет, тут что-то другое…
- Контакт установлен, сэр, - подсказал Айзекайя.
- Контакт установлен 8 августа 1928 года, пробужденный, в., эл., что это означает?
- Ощущение времени и электроника, сэр, - сказал Айзекайя.
- Ощущение времени?
- Ощущение времени, сэр. Другие миры. Все заключено во времени, вам это известно?
- Нет, я этого не знаю, - сказал Виккерс.
- Времени не существует, - разъяснил Айзекайя. - В том смысле, как его понимают обычные люди. Нет беспрерывного потока времени, а есть отрезки времени, как бы секунды, следующие одна за другой. Хотя ни секунд, ни похожих соизмеримых отрезков времени нет.
- Знаю, - сказал Виккерс. И он действительно знал. Он все вспомнил - объяснения этих миров, следующих друг за другом, когда каждый мир заключен в капсулу своего времени, в какой-то странный и произвольный отрезок времени, и эти отрезки времени со своими мирами тянулись в прошлое и настоящее, но как далеко тянулась их цепь не мог ни знать, ни предполагать никто из живых существ.
Словно кто-то нажал скрытый выключатель и вся его наследственная память оказалась в его распоряжении, ведь она всегда была в нем, а он не осознавал ее присутствия, как и не осознавал еще в полной мере своего дара предвидения.
- Времени не существует, - продолжал Айзекайя. - Во всяком случае, в понятиях обычного человека. Время состоит из отрезков, и каждый отрезок - одна из фаз столь обширного мира, что человеческая мысль пасует перед ним, отказываясь постигнуть его целиком.
