Роман Караваев - Недалеко от Земли
Тейлор, до этого восторженно евший глазами француженку, резко обернулся и, узнав испытателя, тут же радостно завопил:
– Хай, Джек! Привет тебе от наших! Все жутко завидуют! Ты у нас теперь герой и предмет для подражания. Начальство тихо переживает, что навсегда потеряло лучшего пилота. И мне кажется, не без основания, а?
Надо сказать, что полковник Редфорд сделал не случайный выбор. Роберт Тейлор, кроме того, что он проходил подготовку в одной группе с Клеменсом, был еще и сослуживцем Джека по береговой охране и поэтому очень хорошо его знал, что, конечно же, являлось для полковника немаловажным фактором. К тому же Тейлор отличался завидной энергией, абсолютной лояльностью к вышестоящим командирам, можно даже сказать – преданностью, и постоянной готовностью к выполнению любого задания. Любого, независимо от степени его этичности, о которой он просто не размышлял. Короче говоря, он всегда, сам не подозревая о том, руководствовался принципом рейхсмаршала Геринга, говорившего: «У меня нет совести. Моя совесть – Гитлер». По таким же параметрам отбирался и Макс Леман, глазевший сейчас на встречу старых знакомых и твердо вознамерившийся к ним присоединиться.
А Тейлор уже хлопал Клеменса по плечу, не переставая, как заводная кукла, белозубо улыбаться и сыпать горохом слов:
– Слушай, Джек, как здорово, что мы снова оказались в одной команде. Ты не поверишь, но, когда Редфорд вытащил меня для участия в этой миссии, я был в восторге. Не каждый день удается побывать на орбите. Здесь классно! Ты не в курсе, почему решили увеличить летный состав? Нам Редфорд ничего толком не объяснил. Сказал только, что придется плотно поработать. У вас что, тут уже эскадрилья ПП? А ты уже много налетал? А-а-а! Вот, знакомься – это Макс Леман, он с базы в Гуантанамо. Тоже, говорит, отбарабанил две недели на тренажере ПП. Теперь будем вместе летать. Ты бы нам дал вводную, что здесь и как. А то сам понимаешь…
– Остановись! – палец Клеменса завис в десяти сантиметрах от носа Тейлора. – Тебя нельзя пускать в приличное общество, лейтенант, – он посмотрел на Лемана. – Хай, Макс. Меня зовут Джек, и это всё, что я могу вам сказать, парни. Остальное, думаю, вам растолкует ваш шеф, потому что у вас своя команда, не имеющая почти никакого отношения к нашей. Вас прислали сюда для проверки.
– Для проверки чего? – изумился Тейлор.
– Надо полагать, результатов нашей работы, – отрезал Клеменс.
– У вас проблемы? – осторожно поинтересовался Леман, засовывая руки в карманы и покачиваясь с пяток на носки.
– Я так не думаю, – проворчал Джек, – скорее проблемы у вашего начальства. С головой, – добавил он.
– Э-э-э, парни, – снова встрял Тейлор, – не будем о начальстве. Оно всегда право, и его приказы не обсуждаются. Ты лучше скажи, капитан, как тебе ПП? Легко им управлять?
– Легче некуда. Выбрал координаты и жми кнопку. Самое сложное – стыковка модуля и носителя, да и то, если вручную.
– А в пространстве он как?
– Никак. Он почти не летает в пространстве. Он летает за его пределами. И всегда возвращается в точку старта.
Тейлор радостно заржал:
– Ты шутник, капитан. Это лучшее из того, что я слышал за последние сутки.
Леман тоже улыбнулся и собрался вставить словечко, но их общение было прервано мелодичным голосом Патрисии, закончившей регистрацию прибывших:
– Джентльмены, прошу внимания! Сейчас вы осмотрите свои каюты, они расположены в радиальном коридоре «Би» жилого сектора, с номера 24 по номер 28. Все каюты двухместные, кроме люкса вашего шефа, поэтому соседей выбирайте сами. По предпочтениям. Надеюсь, вам будет удобно. Если возникнут вопросы, связанные со здешними особенностями жизни, можете обращаться ко мне. А в общем, вы – автономная группа, и подчиняетесь только своему непосредственному руководителю. Персонал Базы обязан оказывать вам всяческое содействие. Желаю успехов, – чарующая улыбка мадмуазель Леконт завершила церемонию торжественной встречи незваных гостей.
* * *– Располагайся, Кевин, – Штейнберг радушно простер руку к креслу, помещавшемуся у низкого гостевого столика, сам, испустив короткий вздох, занял второе, тут же приоткрыл дверцу стенного бара и, выудив оттуда пару пузатых, приземистых бокалов, водрузил их на блестящую темную поверхность столешницы, – чувствуй себя как дома. Виски, коньяк, водка?
Редфорд, уже успевший оценить комфортность спинки, закинул ногу на ногу и с некоторым удивлением произнес:
– Я, честно говоря, считал, что космос не место для э-э-э…
– Ты безнадежно отстал, дружище. Здесь превосходные системы регенерации и утилизации, так называемый замкнутый цикл жизнеобеспечения. Кроме того, если ты заметил, нормальная сила тяжести. Впрочем, что это я? Ты же по долгу службы обязан всё это знать.
– Я знаю. Ви-генератор и прочее… Но одно дело – изучать информацию, и совсем другое – оказаться внутри, – полковник обвел кабинет взглядом. – Так ты полагаешь, что не повредит?
– Кевин, Кевин! Можешь поверить старому приятелю, опробовано не раз. Тут иногда бывает невыносимо скучно. Если мне не изменяет память, скотч?
– Не изменяет.
– «Белая лошадь» тебя устроит?
– Вполне.
На столике волшебным образом появились две бутылки с соответствующими этикетками, и Штейнберг приступил к процессу разлива, приговаривая:
– А я, знаешь ли, предпочитаю «Мартель», я все-таки европеец и по рождению, и по воспитанию.
– Может быть, у тебя и курить можно? – поинтересовался Редфорд, все еще оглядывая директорские апартаменты.
– Непременно, – сказал Штейнберг и извлек из бара коробку сигар, массивную пепельницу, золоченую гильотинку и зажигалку причудливой формы. – Угощайся.
Полковник посмотрел на коробку, воскликнул «О!» и, прихватив одну из сигар двумя пальцами, освободил ее от упаковки, а потом стал аккуратно срезать кончик.
– Да ты тут сибаритствуешь, Генрих, – он наконец щелкнул зажигалкой, дождался, пока не затлеют листья, и выпустил первый клуб ароматного дыма. – Надо же, совсем как на Земле.
– Со встречей, Кевин! – директор приподнял бокал. – Чин-чин.
– Чин-чин, – кивнул Редфорд и сделал первый глоток. – Приятное начало. Надеюсь, сотрудничество тоже будет плодотворным.
– Да, – Штейнберг, оторвавшись от бокала, исподлобья глянул на гостя, кряхтя освободился из объятий кресла, добрался до компьютерного терминала и произвел несколько пассов над клавиатурой. Послышалось еле слышное гудение, неожиданный шум морского прибоя, со звуками которого воздух в каюте заметно посвежел. – Вытяжка-нейтрализатор, – пояснил он, возвращаясь на место. – Так в чем же заключается цель вашей инспекторской проверки? На Земле усомнились в нашей компетенции?
