Нэт Прикли - Подводник
— Впечатлениями обмениваются, — пробормотал Найл. — Зрители…
Они спустились вниз. Шестилапый хозяин принялся подталкивать их к столу. Посланник Богини продолжал мять рукоять меча, все никак не решаясь обнажить оружие и начать самоубийственную схватку. Много, до чего же их много!
Жук оставил пленников среди толпы, вскочил на передние лапы, застучал задними по столу, а потом побежал по кругу, перестукиваясь усиками и лапами со стоящими впереди. До Найла неожиданно дошло, что, возможно, он не способен понимать здешних жуков именно потому, что у них другой способ разговора — не словами или мыслями, а жестами и стуками. А значит — в их сознании при общении возникают совершенно иные образы.
Хозяин вернулся, стал толкать Посланника Богини на стол. Найл прикусил губу и — полез. Однако следом неожиданно поднялся какой-то худощавый и белый, как горный снег паренек, немного выше Найла ростом, совершенно лысый и с широким шрамом поперек макушки.
— Ты кто? — удивленно спросил Посланник Богини, оглянувшись на Нефтис.
— Я — Большой Крот, из племени Толстобрюхов. Сейчас я убью тебя, чужак, — с неожиданной четкостью ответил двуногий. Найл даже не заметил, что воспринял не речь, а мысленные образы, возникающие в открытом сознании.
— Толстобрюхи? Кто они?
— Ты сейчас умрешь! — злобно ответил паренек, сжимая кулаки, но Найл успел заметить в его сознании короткую цепочку воспоминаний о пещерах среди Холодных гор, по правую руку от входа в Дом шестилапых.
— У вас большое племя?
— Какое твое дело, мертвец? — но память человека, пусть даже помимо его воли, не могла не всколыхнуться знанием о десятке мужчин и двух десятках женщин.
— Вы здесь одни, или есть еще племена?
— Нет! — выкрикнул Большой Крот.
«Есть, их больше десяти», — откликнулась его память.
— Но как ты здесь… — Найл запнулся, поскольку почувствовал опасность и торопливо отступил в сторону. Кинувшийся на него паренек промахнулся, и с трудом удержал равновесие на самом краю стола. — Что ты делаешь? Зачем ты нападаешь?
— Я убью тебя! — зарычал, поворачиваясь, Большой Крот. Но внутри, в сознании мелькнул честный ответ: «Жуки топят того, кто проигрывает схватку. А я хочу жить!»
— Так давай просто не станем драться.
— Они все равно сочтут одного победителем, а второго — проигравшим, — на этот раз парень ответил честно. — Будет лучше убить тебя, чем рисковать. Ведь без боя приговорить к смерти могут меня.
В его сознании полыхнула волна ярости, Найл торопливо пригнулся — над головой промелькнул кулак.
— Остановись! Как можно платить своей жизнью ради чужого развлечения? Уж лучше умереть с честью, как воину!
Большой Крот вместо ответа попытался разбить ему нос — Посланник Богини еле успел отклониться. Паренек, не желая упускать шанса резко, со всей силы ударил отвернувшегося врага снизу вверх в солнечное сплетение… И во всю глотку заорал от боли, запрыгал, полусогнувшись и прижимая к животу разбитую о керамическую кирасу руку.
— Как зовут твою мать? — спросил его Найл.
— Будь ты проклят, чужак, — прошипел Большой Крот, но его память все равно ответила: «Белоглазка»…
Один из жуков вскочил на стол, прихватил паренька средними лапами, побежал к трапу. Масса хитиновых тел качнулась за ним. Наверное, побежали любоваться зрелищем утопления проигравшего.
Жук-хозяин, весь лучась радостью и довольством, запрыгнул на стол, пробежал вокруг Найла, потом пихнул его к трапу, и сам помчался вперед.
— Я так понимаю, нам пора домой, — Посланник Богини спрыгнул к Нефтис и расправил плечи. — И если я хоть чего-нибудь понимаю в дрессировке, мы получим двойную порцию орешков и много-много сушеной травы.
— Я не успела понять, что вы начали сражаться, мой господин, — извиняющимся тоном сказала Нефтис.
— Ничего, — отмахнулся Найл. — Зато теперь я знаю, что если повернуть от лодки направо и подняться в Холодные горы, то там мы найдем поселение людей. Правда, не знаю, чем это нам поможет. Без Мерлью мы утонем в воде за считанные минуты. А она, как всегда, интересуется только своими целями… Ладно, пойдем.
Найл оказался прав — шестилапый хозяин отсыпал им столько орехов, что они не помещались в миску и рассыпались по полу. Вдобавок там лежала толстая пачка сушеных листьев, а бутылка было полна водой до самых краев.
Жук носился по комнате, иногда останавливаясь, подпрыгивая чуть не до потолка. Временами он начинал быстро-быстро размахивать лапками, постукивая ими Найлу по кирасе и многозначительно водил усами.
— Да-да, конечно, — кивал Посланник Богини, честно пытаясь пробиться сквозь стену непонимания к его мыслям. — Если бы ты только мог внятно сказать, чего хочешь! Тогда мы смогли бы прекрасно договориться. Ты бы помог нам, я дал бы тебе то, чего тебе не хватает.
Он подбирал орешек, прикладывал к кирасе, бил рукоятью меча и закидывал в рот плотное белое ядрышко.
— Интересно, Нефтис, сколько у этих шестилапых содержится пленников? С одной стороны, я не наткнулся ни на один человеческий разум, пока изучал лодку. С другой — у них тут прекрасно отработана постановка зрелищ. Ничем не хуже, нежели у наших жуков-бомбардиров. Разве только не так пышно получается, как в городском квартале. Но в лодке обитателей намного меньше, не хватает для большого шума. Но хоть несколько рабов для развлечений должно быть?
— Может быть, они просто не знают, что делать с пленниками, мой господин? И поэтому быстро убивают. Для развлечения.
— А ведь да, — зачесал затылок Посланник Богини. — Жуки ведь травоядные, они не хищники. У них нет желания сожрать пленника сразу или оставить его на потом, дать возможность размножиться, организовать целое стадо. Если они ловят человека, то просто играются с ним некоторое время, пока не надоест. А потом бросают. Вот только… Зачем тогда наш шестилапый так старательно нас дрессирует?
Словно сообразив, что разговор зашел о нем, жук повернулся боком и начал подталкивать людей к шкафу. Для них время отдыха истекло.
* * *С одной стороны, жука понять можно — в своем хитиновом панцире он везде находился как дома. И суставчатые лапки он чуть что — сложил на брюшке, и лежит. Насекомое не способно понять, как это — затекают руки и ноги, натирает бок кираса, гудит голова и хочется повернуться с боку на бок. Наверное, шестилапый хозяин не замышлял ничего плохого, когда на полтора дня оставил своих пленников лежать в шкафу, не выпуская даже в туалет. Одно утешение — он не стал их еще и поить, так что перетерпеть у людей получилось.
И все-таки, получив команду выходить, люди еле смогли подняться на ноги, морщась от болей в суставах и мышцах.
