Алексей Калугин - Осколки реальности
– Похоже, в Сабате наконец-то решена жилищная проблема, – криво усмехнувшись, прокомментировал увиденное Андрей.
– Ну, одна-единственная пустующая квартира пока еще ни о чем не говорит, – не очень уверенно попытался возразить Лантер. – Всякое бывает…
– Загляни в любую другую квартиру, – предложил ему Андрей.
За третьей дверью, выходящей на ту же самую лестничную площадку, находилась сплошная кирпичная стена.
– Ну, как тебе это? – похлопал ладонью по стене Андрей.
– Не знаю, – честно признался Лантер. – Вообще не понимаю, что здесь происходит… Если этот дом ненастоящий, то откуда же появились останки людей?
– Ты думаешь, мне известны ответы на все вопросы? Возможно, эти люди, так же, как и мы, случайно забрели в квартал, которого никогда прежде не существовало в реальном Сабате, и не смогли найти отсюда выхода.
– Но все они погибли, а с нами пока еще ничего не случилось.
– Если не считать того, что нас едва не сожрал зверь, которого не существует в природе.
– Но ведь не сожрал же.
– Это вопрос времени. Запредельная реальность будет постоянно пытаться достать нас тем или иным способом. Пока мы находимся на ее территории, нельзя ни на минуту забывать об опасности, которая может таиться где угодно и принимать любые, порою самые неожиданные формы.
Сбежав вниз по лестнице, Андрей и Лантер вышли на улицу, которая, как и прежде, была безлюдной, если не считать четверых солдат, стоявших возле машины.
Туша мертвого гиганта уже никого не интересовала. Однако, как только Андрей вышел из подъезда, Кадишш с гордым видом продемонстрировал ему пару огромных клыков, которые ему все-таки удалось выковырнуть из пасти зверя.
Шагадди сидел на багажнике машины, держа на руках найденного в пустой квартире мальчика, которому кто-то сунул в руку большую карамель. Малыш больше не плакал, но выражение лица у него по-прежнему оставалось серьезным и настороженным. Казалось, он внимательно наблюдал одновременно за всеми солдатами, в особенности за теми из них, кто по той или иной надобности отходил в сторону от основной группы, центром которой являлся сам найденыш. Время от времени малыш лизал край зажатой в кулаке конфеты, но делал он это быстро и без всякого удовольствия, словно просто совершал действо, необходимое для того, чтобы не разочаровать наблюдавших за ним людей.
– Кто-нибудь имеет представление о том, где мы находимся? – спросил Андрей, подходя к машине.
Все одновременно, прервав свои занятия, посмотрели на командира. Но никто, похоже, не знал ответа на заданный им вопрос.
– Ладно, – Андрей на пару секунд прикрыл уставшие глаза и прижал к ним поверх век пальцы. – А есть идеи насчет того, как будем отсюда выбираться? Вряд ли нам удастся оттащить с дороги эту тушу, – Андрей указал на мертвого зверя, упавшего точно на перекрестке так неудачно, что его невозможно было объехать. – А впереди у нас стена.
– Ну, стену, допустим, можно взорвать, – непринужденно заметил Кадишш.
– Да? – посмотрел на него Андрей. – А ты знаешь, что находится за этой стеной?
Кадишш в полнейшем недоумении уставился на кирпичную стену, словно после слов лейтенанта на ней могло появиться нечто такое, чего он прежде не замечал.
– А что там, собственно, может быть? – спросил у Андрея Эйх.
– Все что угодно, – ответил Андрей. – Как я полагаю, мы находимся в зоне чрезвычайно высокой концентрации запредельной реальности. Мы уже успели так мощно заявить о себе, что можно не рассчитывать на то, что наше присутствие здесь останется незамеченным. Ну а поскольку мы сами не желаем приобщиться к коллективному сознанию запредельной реальности, она постарается принудить нас к этому.
– Каким образом? – спросил Шагадди.
– Вспомни Гиблый бор, – ответил ему Андрей. – Все, что происходило там, может теперь повториться и здесь. Проще всего трансформировать неактивное сознание, поэтому, как я полагаю, для начала запредельная реальность попытается нас убить.
– Час от часу не легче, – обреченно вздохнул Эйх.
– И сделать она это может самым неожиданным образом, – продолжил Андрей. – Ее оружием может стать все, что угодно. – Андрей сделал короткую паузу, после чего указал на мальчика, сидевшего на коленях у Шагадди. – Даже этот малыш.
Все удивленно посмотрели на малыша. А тот, смущенный всеобщим вниманием, замер, чуть приоткрыв рот. Растаявшая конфета выпала из его руки.
– Послушай, Джагг, при чем здесь этот паренек? – недобро прищурившись, обратился к Андрею Шагадди.
– Его не должно здесь быть, – ответил Андрей. – Сознание ребенка еще до конца не сформировано. Оно настолько податливо, что вряд ли смогло бы оказать сопротивление попыткам запредельной реальности трансформировать его.
– И что из этого следует? – Шагадди сделал вид, что не понимает, к чему клонит лейтенант.
– Этот ребенок создан запредельной реальностью, точно так же, как и весь квартал, в котором мы оказались, – устало произнес Андрей. – Я не знаю, с какой целью подкинула его нам запредельная реальность, но уверен в том, что, если мы от него не избавимся, это приведет к беде.
– Выходит, вся вина этого малыша заключается только в том, что он выжил там, где, как ты считаешь, выжить невозможно? – медленно процедил сквозь стиснутые зубы Шагадди. – И что же ты предлагаешь? Бросить его здесь? Или, может быть, для верности, чтобы он не обернулся каким-нибудь ужасающим монстром, пустим ему пулю в затылок? Ты сможешь сделать это, Джагг?..
Андрей устало потер лоб ладонью. Действие гиза уже закончилось, и он, как и все, чувствовал неимоверную усталость. Хуже всего было то, что мозг отказывался работать в привычном режиме. Мысли расползались, словно пролитый на стол кисель, что, в свою очередь, вызывало раздражение и злость. Вместо того чтобы приводить какие-либо доводы в защиту своего мнения, хотелось просто рявкнуть и потребовать беспрекословного выполнения приказа. От необдуманных действий Андрея удержало только то, что сохранять самоконтроль ему помогал Дейл.
– Ты что, с ума сошел? – услышал Андрей мысленный голос напарника. – Хочешь ввязаться в драку со своими головорезами? Имей в виду, нервы у них сейчас тоже на пределе.
– Но ты-то со мной согласен в том, что мальчишка представляет собой угрозу? – спросил Андрей.
– На девяносто процентов, – подумав, ответил Дейл. – Если малыш страдает каким-либо психическим расстройством, то это могло помешать запредельной реальности переварить его сознание. У него на глазах погибли родители. Этого вполне достаточно для того, чтобы ребенок на неопределенное время впал в состояние прострации. Но, с другой стороны, жутковато становится, когда вспоминаешь, во что превратила запредельная реальность лейтенанта Манна.
