Кир Булычев - Последняя война (сборник)
Андрей, держа в руке большой бутерброд с сыром, вылез из планетарного катера. Он сразу увидел Белогурочку. Она повела коней к реке поить. Кони стояли по колено в воде, а Белогурочка сидела на берегу и глядела перед собой.
Андрей подошел к ней. Белогурочка не обернулась.
— Поешь, — сказал Андрей. — Это вкусно.
Не оборачиваясь, Белогурочка подняла руку ладонью кверху. Андрей положил бутерброд на ладонь. Белогурочка принялась жевать. Потом положила бутерброд рядом с собой на траву. По реке, выставив змеиную голову на длинной шее, быстро проплыл плезиозавр.
— Не понравилось? — спросил Андрей. Он подумал, с каким удовольствием он сейчас примет на борту ванну. А затем в мягкую чистую постель — и спать целые сутки!
— Ты улетаешь? — спросила Белогурочка.
— Конечно, — сказал Андрей. — Меня ждут.
— А я остаюсь?
Андрей кивнул, хоть она и не могла увидеть этого ответа.
Стало жарко. Между лопатками Белогурочки блестел пот.
— Тогда улетай, — сказала Белогурочка. — Зачем стоишь?
— Я думаю, — сказал Андрей.
— Брюс! — закричали от катера. — Мы поднимаемся?
— Давай мы довезем тебя до твоего становища, — сказал Андрей слишком бодрым голосом. — Пускай они удивятся.
— Кто там удивится? — сказала Белогурочка. — Воинов нет, а про меня думают, что я уже убита.
— Тебе лучше лететь с нами, чем ехать одной по степи.
— А как же лошади? — спросила Белогурочка.
— При чем тут лошади? Они чужие.
— Я всегда говорила, что ты глупый! — Белогурочка вскочила и обернулась к Андрею. — Как я могу бросить в степи трех коней? Ты знаешь, что у нас в стае совсем не осталось коней? Ты знаешь, что конь дороже, чем ребенок или даже женщина? Ты ничего не знаешь, а ходишь по нашей степи и обещаешь.
— Что я обещал?
— Ты обещал нам оружие, много оружия, ты обещал нам лук, который стреляет огнем. Ты обещал нам железный дом, на который не сможет забраться Октин Хаш, ты обещал нам много железных воинов…
— Белогурочка, что ты несешь! Это же неправда.
— Это правда, потому что без этой правды Октин Хаш возьмет в рабство всю нашу стаю. И ты это знаешь. И хочешь отнять у нас последних коней! Ты ничего нам не даешь, а все хочешь отнять. Ты очень плохой человек, и лучше бы тебя съели ведьмы!
Андрей вздохнул, пережидая вспышку гнева. Белогурочка замолчала. Она посмотрела на Андрея в упор, и глаза ее были злыми.
— И что ты будешь делать? — спросил Андрей.
— Я подожду, пока спадет вода, и поеду домой. Но с конями. Все будут рады, что есть кони.
— А когда спадет вода?
— Когда солнце будет вон там, — она показала довольно низко над горизонтом.
— Хорошо, — сказал Андрей.
Он вернулся к катеру. Штурман ждал его у люка.
— Ну что, попрощались? Это ваша проводница? Неплохо сложена, правда?
— Отлично сложена, — сказал Андрей, входя в катер. Он оглянулся. Белогурочка стояла на берегу и смотрела ему вслед.
Андрей включил микрофон и сказал капитану «Граната»:
— Слушай, Федор, я останусь здесь еще на пять часов. Вы заберете меня от нашей прежней станции.
— А что случилось?
— Я не хочу оставлять девушку, которая была с нами.
— Так пускай ее подбросят на катере.
— У нее три коня. Это большая ценность в степи. Надо подождать, пока спадет вода в реке.
— Может, дать вам кого-нибудь еще?
— Зачем? Мы же будем под наблюдением «глаза». Надеюсь, что вы больше нас не потеряете.
— Это рискованно, — сказал капитан.
— Это не более рискованно, чем было вчера и сегодня ночью, когда вы не знали, где я нахожусь и жив ли. Люди Октина Хаша меня не тронут. А от зверей мы как-нибудь убежим.
— Это необходимо? — В голосе капитана было сомнение.
— Да, — сказал Андрей. — До связи.
Жан слышал этот разговор.
— Может, я тоже останусь с вами? — сказал он. Он лежал на откинутом пассажирском кресле, доктор массировал ему живот. Жан с наслаждением страдал.
— Не надо, ты же знаешь — тут недалеко.
— Ты прав, — с готовностью согласился Жан. — Недалеко.
Андрей не стал переодеваться. Так и вышел из катера в черной тоге ведьмы. Правда, перетянул тогу серебряным ремнем с бластером на боку, с аптечкой и передатчиком. Теперь Андрей был сильнее любого обитателя планеты… Хотя, впрочем, это не спасло Конрада.
Андрей отошел от катера и поднял руку, прощаясь.
Катер беззвучно и плавно взмыл к редким облакам. Сразу стало слышно, как стрекочут кузнечики и поют в траве птицы. Кони вышли на сушу и паслись недалеко от берега. Андрей спустился к Белогурочке.
— Все улетели, а ты остался, — сказала Белогурочка равнодушно.
— Я провожу тебя, — сказал Андрей. — Вдвоем лучше.
Он протянул ей большое яблоко.
Степь вновь была бесконечно первобытной и пустой — даже они, сами дикари, были чужими в ней.
— Сладкое яблоко, — сказала Белогурочка.
Андрей снял тогу, постелил на траву и лег. Почему я не взял у кого-нибудь башмаки? — подумал Андрей. Бластер за поясом, передатчик на запястье, а сам босой.
— Я бы и без тебя отвела коней, — сказала Белогурочка.
— Катер прилетит за мной к становищу, — сказал Андрей.
— Может, тебе места не хватило в той машине?
— Может быть.
— А я думала, что ты боишься за меня.
— На провокационные вопросы не отвечаем, — сказал Андрей.
— Я тебя не поняла. Говори со мной понятно.
— Ты хочешь учиться?
— Я уже все знаю, — сказала Белогурочка.
— Когда сюда прилетит следующая экспедиция, тебя могут послать в Галактический центр.
— Слишком много незнакомых слов. Они мне не нужны.
Она поднялась, закрыв собой солнце. Черный силуэт очертила золотая кайма света. Было жарко, и вода журчала, мирно перекатывая мелкие камешки.
Белогурочка зашла в воду по пояс. Присела, серебряные брызги поднялись веером. Она провела ладошкой по воде, и фонтан водяных искр долетел до Андрея.
Андрей приподнялся на локте.
— Белогурочка, — спросил он, — ты умеешь плавать?
— Нет! — крикнула Белогурочка. — В воде бывают злые рыбы.
Глаза слипались. Засыпая, Андрей подумал, что он бесчувственный чурбан. Он скоро расстанется с этой девушкой и, наверное, навсегда, словно лишь мельком взглянул на нее в толпе. Он не должен спать, он должен беречь каждое мгновение…
Когда Андрей проснулся, солнце уже сошло с зенита. Жара стала томной и неподвижной. Он был весь мокрый от пота. Кожа горела.
Белогурочка сидела на корточках в нескольких шагах и смотрела на него.
