Андрей Щупов - Холод Малиогонта
- А... Это ты.
- Кто же еще? Конечно, я!.. Там тебя Митрофанушка обыскался, да и я, признаться, тоже. Куда ты провалился? Сидел, сидел рядом, а потом исчез.
- Чего хочет Митрофанушка? - Александр пытался справиться с волнением.
Дмитрий пожал плечами.
- Наверное, интересуется подробностями смерти Лесника, но... Ты уверен, что все в порядке? У тебя вон и руки дрожат.
- Да нет, это я так... - Александр сцепил пальцы в замок. - Должно быть, перебрал вчера малость.
- Поминки? Понимаю, - Дмитрий шагнул к одной из дверей. - Так ты заходишь?
- Немного погодя, Дим...
- Ага, - Дмитрий озадаченно взглянул на дверь номер два.
- Ты что-то там видишь? - с надеждой спросил Александр.
- Еще бы. Огромное пятно. Вчера его еще не было.
- Пятно и больше ничего?
- Да вроде нет. А что я должен увидеть?
Волосы на голове у Александра шевельнулись. Дверь, которую он лицезрел, а Дмитрий нет, на глазах бледнела, все более сливаясь со стеной. Секунда-другая, и ее просто не стало.
- Вот так фокус! - приятель чертыхнулся. - Наверное, блики, да? Или... Что это было, Сашок?
- Во всяком случае не блики, - оторвавшись от перил, Александр почти втолкнул Дмитрия в кабинет.
- В чем дело? Может, ты объяснишь?
- Сейчас узнаешь, - Александр прикрыл за собой дверь. Окинув помещение взором, облегченно вздохнул. Вопрошающий взгляд Казаренка, недоумение на лице Челентано - все было живым и привычным. - У меня есть, что рассказать вам...
Дверь за спиной зловеще скрипнула.
- Вы в этом уверены, капитан? Казаренок я же просил вас!..
- Товарищ полковник, - щеки канцеляриста слегка покраснели. - Он появился только что. Прямо перед вами. Поэтому передать приглашение...
- Ничего. Главное, что он здесь, - в голосе Митрофанушки появились скрежещущие нотки. Челентано сочувствующе прикашлянул, скосил глаза на Александра.
- Занимайтесь своими делами, - объявил Митрофан Антонович. - А капитана Дыбина прошу зайти ко мне.
Стоило ему выйти, как, подчиняясь мутной догадке, Александр рванул за ним.
Он не ошибся. Коридор был пуст, и снова от площадки спускались две абсолютно одинаковых лестницы. Каменной походкой Митрофан Антонович входил в кабинет, которого не было и не могло быть. Галлюцинации продолжались. Вопреки всем законам природы происходило невероятное - и это невероятное тянуло к нему свои щупальца, затягивая в осьминожьи объятия. В следующее мгновение случилось еще более страшное. Пространство сложилось пополам, и Александр неустойчиво покачнулся.
Он стоял на границе двух комнат. С зеркальной точностью одна повторяла другую, и люди, работающие слева, сказочным образом обзавелись братьями-близнецами справа. Коридор с лестницей исчез и пропал, провалился в тартарары. Кабинет вывернулся наизнанку, сумев вывернуть и продублировать образы живого и неживого. В единственном числе оставался замерший на пороге человек... - сам Александр Евгеньевич. Движением ошарашенного ребенка он поворачивал голову справа налево, пытаясь отличить правду от вымысла. Впрочем, это было бесполезно. Фантомы, представшие перед ним, ничем не отличались от настоящих людей. Он действительно глядел в зеркало, огромное, лишенное непроходимой черты. Предметы, отраженные в нем, можно было потрогать, положить в карман, уничтожить, растоптав каблуками. Два крохотных кусочка мироздания в равной степени претендовали на истинность. Угадать, какое из них исчезнет, а какое останется, представлялось совершенно невозможным.
В панике Александр ухватился за косяк, и в эту секунду сходство картин разрушилось. В поведении людей справа что-то изменилось, в движение вторгся знакомый ритм замороженности. Манекен, игравший роль Димы Губина, медленно скрестил на груди руки.
- Вы отчаянный человек, Александр Евгеньевич, однако в данном случае совершаете ошибку. Зарубите себе на носу: МЫ никому ничего не объясняем. МЫ только предупреждаем. И ваша задача - принять предостережение, сделав соответствующие выводы.
- Оргвыводы, - поправил с места Казаренок.
Александр посмотрел на коллег слева, но те по-прежнему не выказывали ни малейших признаков беспокойства.
- Они... Они не видят нас? - пролепетал он.
- Вас действительно это интересует? - лже-Челентано зловеще улыбнулся. - На вашем месте я подумал бы о другом.
- Ну зачем же так? - лже-Дмитрий снисходительно качнул головой. Если ЧЕЛОВЕКА интересует феномен пространственной кривизны, можно в конце концов удовлетворить его любопытство. Так вот, они действительно не видят и не слышат нас.
- До тех пор, пока мы этого не захотим, - с усмешкой добавил лже-Казаренок. Практикант Антоша и его приятель с готовностью захихикали.
- Кто вы такие? - выдавил из себя Александр. - Что вам от меня нужно?
- Я ведь предупреждал! Начнутся волнения, обмороки, вопросы... Кто будет отвечать на эти идиотские вопросы? Вы, Бином, или, может, вы, Зиновий? Ей-богу, Панкратило прав! С ними следует поступать жестче, а все эти ваши церемонии до хорошего не доведут.
- Что вы хотите сказать, милейший? Что человек - тварь пастозная? Так это мы знаем без вас. И знаем, что, протягивая руку, мы рискуем шеей. И тем не менее, не мешало бы нам помнить, из чего мы сами произрастали.
- Но Панкратило велел...
- Напугать? Это мы сделали. Чем вы недовольны?
- Но он же не остановится! Взгляните на него. Дрожит-то он, верно, дрожит, но догадываетесь, о чем собирается спросить?
- О том, кто мы такие и куда подевался майор Борейко.
- Это еще кто такой?
- Поинтересуйтесь у него. Он вам подробно объяснит. А там, глядишь, завяжется дружественная беседа.
Александр раскрыл рот, но слова вышли из него только со второй попытки.
- Значит, майора Борейко тоже вы?..
- Ну уж нет, это ваши дела! - визгливо закричал Антоша. - Слыхали, как он подъехал! Тоже, значит, мы... А сейчас нам поведают историю о пропавшем кошельке, о собаке, укусившей пьяного, о поезде, о всех последних авариях. Какого дьявола мы его слушаем?!
- Только не надо ругаться, - лже-Челентано поморщился.
- Но нас действительно беспокоит судьба майора, - осмелел Александр.
Глаза фантомов блеснули, и следователь вновь ощутил их жгучее тепло. Лицо пылало, словно от ожога. Голос куда-то пропал.
- То, что волнует вас, уважаемый Александр Евгеньевич, далеко не всегда согласуется с нашим волнением, - отчеканил лже-Челентано. - Вам сообщили то, что следовало сообщить. Не проявляйте излишнего любопытства. А если сомнения в нашем всесилии еще не рассеялись, вас с удовольствием навестят повторно. И не удержусь, чтобы не перефразировать вышесказанное: то, что доставляет удовольствие нам, далеко не всегда радует наших клиентов.
