Филип Дик - Солнечная лотерея
Внезапно мысли Мура сконцентрировались на одной точке. Он заметил преследовавшего его телепата. Тело взмыло вверх, приняло положение равновесия и выпустило по тщетно пытавшемуся спастись телепату луч смертоносной энергии. Ум человека на мгновение взвы/i, а его фиаическая оболочка превратилась в пепел.
Пронесшийся с головокружительной быстротой момент смерти телепата поразил Вейкмана. Он ощутил упорную, но тщетную борьбу ума, не желающего терять свою монолитность, пытавшегося сохранить сознание своей личности после исчезновения вещественной оболочки.
— Питер…
Подобный испаряющейся жидкости, ум телепата безуспешно боролся с неизбежностью рассеяния. Мысли его ослабли и исчезли.
— О, боже!
Его сознание, его существо распалось на беспорядочные частицы освобожденной энергии. Его ум перестал быть чем-то единым. Гемтальт, бывшая человеком, рассыпалась — это была смерть.
Вейкман начал проклинать потерянное им оружие. Он проклял и себя самого, и Картрайта, и всех обитателей Системы. Ему пришлось быстро нырнуть за скалу, чтобы скрыться от глаз приближающегося Пеллига, скакавшего по мертвой лунной поверхности.
Пеллиг огляделся вокруг, похоже, удовлетворился увиденным и осторожно двинулся в сторону находившейся в трех милях станции Директории.
— Схватите его! — безнадежно думал Вейкман. — Он почти у самой станции!
Ответа не последовало. Никто из членов Корпуса не был достаточно близок, чтобы перехватить и приняться осуществлять его мысль. Смерти самого близкого к нему телепата оказалось достаточно, чтобы привести в негодность импровизированную сеть.
Пеллиг спокойно двигался к никем не защищаемой бреши.
Вейкман рывком вскочил. Он поднял на бедро огромный камень и, шатаясь, полез на вершину холмика, за которым спрятался. Под ним спокойно, едва ли не улыбаясь, двигался Пеллиг. Он выглядел молодым человеком с приятным характером, с волосами соломенного цвета.
Благодаря слабой гравитации Вейкману удалось поднять камень над головой. Собрав все силы в адском рывке, он швырнул камень в синтетического человека.
Лицо Пеллига выразило удивление при виде катившегося на него камня. Ловким скачком он отклонился на несколько метров от его траектории. Поток, состоящий из страха и удивления, вылетел из его мозга. Он вздрогнул и поднял на Вейкмана свой бластер.
И Херб Мур вышел из игры.
Тело Пеллига едва заметно изменилось.
При виде этого странного явления у Вейкмана кровь застыла в жилах. Здесь, на бесплодной лунной поверхности, у него на глазах изменился человек. Его черты расплылись, смешались, затем вновь стали четкими. И это было уже не то. Это было уже не то лицо, потому что это был уже не тот человек. Мур уступил место новому оператору. Другая личность просматривалась во взгляде бледно-голубых глаз.
Новый оператор чуть помешкал. Он пытался обрести контроль над телом, которое, наконец, окончательно выпрямилось. Камень при этом продолжал свой бесполезный полет. Целиком занятый попытками поднять другой камень, Вейкман уловил смесь удивленных и сконфуженных мыслей.
— Вейкман! — говорили мысли оператора. — Питер Вейкман!
Вейкман выпустил камень и выпрямился.
Новый оператор узнал его, да и его мысль была уже знакома. Вейкман глубоко прозондировал его. Сначала ему трудно было распознать эту личность. Она была ему, безусловно, знакома, но стушевалась в создавшейся ситуации. Она была скрыта шапкой недоверия, страха и антагонизма. Но он знал ее. Не могло быть никаких сомнений: это — Тэд Бентли.
Глава 13
В бесплодном пространстве вдали от обитаемой Системы старый грузовой корабль худо-бедно двигался вперед. В отсеке корабля с мрачным лицом, освещенным горящим в отсеке светом, сидел Гровс и слушал.
— Диск Пламени еще далеко, — шептало обширное нечто, сидевшее в его мозгу. — Не теряйте контакта с моим кораблем.
— Вы — Джон Престон, — с нежностью проговорил Гровс.
— Я очень стар, — ответил голос. — Я здесь уже давно.
— Полтора века, — произнес Гровс. — В это трудно поверить.
— Я ждал здесь. Я знал, что вы придете. Мой корабль останется поблизости от вашего. Он некоторое время будет служить вам абсолютно точным ориентиром. Если все пойдет хорошо, я доведу вас вплоть до посадки на Диск.
— А вы там будете? — спросил Гровс. — Мы увидим вас?
Ответа не последовало. Голос исчез. Гровс был один. Он, шатаясь, поднялся и позвал Конклина. Тот мгновение спустя появился вместе с Мери Юзич. Джерети шел следом.
— Вы слышали его? — сказал Гровс, задыхаясь от волнения.
— Это был Престон, — прошептала Мери.
— Каким он должен быть старым, — сказал Конклин, — маленький старичок, столько времени ожидавший нашего появления в космосе.
— Я думаю, что мы дойдем туда, — произнес Гровс. — Даже если им удастся убить Картрайта, мы достигнем Диска.
— Что слышно о Картрайте? — спросила его Мери. — Придало ли это ему мужества?
Гровс замялся.
— Он показался мне встревоженным.
— Но он, конечно, должен был…
— Его в любой момент могут убить! — Гровс в бешенстве рванул несколько рукояток. — У него нет времени думать о чем-либо другом.
Долгое время все молчали. Наконец, Конклин спросил:
— У вас есть новости?
— Мне не удается увидеться с Батавией. Видимо, инквик-сигналы глушатся из соображений безопасности. Тем не менее, мне удалось обнаружить движение войск от планет к Земле.
— Что это означает? — спросил Джерети.
— Что Пеллиг достиг Батавии, и что дела плохи. Картрайт, наверное, заперся в своих последних укреплениях. По каким-то причинам Корпус телепатов оказался бессилен защитить его.
Вейкман завопил во всю силу своих легких:
— Бентли, послушайте меня! Мур нечестен! Он обманывает вас! Это не неопределенность!
Тут он сообразил, что из-за отсутствия атмосферы звук не может выйти за пределы его шлема. Мысли Бентли приходили к нему ясными и четкими, но он не имел никакой возможности войти в контакт. Вейкман растерялся.
Мысли Бентли раздваивались. «Это Питер Вейкман, — думал он, — телепат, которого я встречал в зале. Я в опасности, светящийся шар вон там, станция недалеко.»
Вейкман ощутил образ Картрайта. Это работал убийца. И спрятанное под этим сомнение, глубокое отвращение Бентли к этой роли, его недоверие к Веррику и его ненависть к Муру. Бентли колебался. Мгновение — и он задвигал пальцем на курке.
Вейкман спустился к нему по склону. С панической поспешностью он начал выводить на нетронутой с незапамятных времен лунной пыли неровные буквы: «Мур обманул вас, операторы выбираются не случайно».
