Артур Кларк - Солнечный ветер
Я обещал сделать все возможное для получения содействия в дальнейшем, и профессор выразил надежду, что скоро вы сами сможете посетить лабораторию. К докладу я прилагаю фотографию вида с экрана, которая, хоть и не столь четкая, как оригинал, сможет, я надеюсь, развеять сомнения в истинности наших наблюдений.
Я сильно опасаюсь, что наш грант Интерпланетарному обществу уже поставил нас на грань перерасхода средств за год, но абсолютно уверен, что даже полеты в космос в данный момент менее важны, чем безотлагательные исследования этого открытия, которое может оказать гигантское влияние на философию и будущее всего человечества».
Я откинулся назад и посмотрел на Карна. Многое в документе осталось для меня непонятным, но главные положения были достаточно ясны.
— Да, — сказал я. — Это оно! Где фотография?
Он протянул мне снимок. Качество оставляло желать лучшего, поскольку к нам попала далеко не первая его копия. Но изображенную на нем структуру я узнал немедленно и безошибочно.
— Они были великими учеными! — восхищенно воскликнул я, — Это Калластеон, все правильно. Итак, мы наконец добрались до истины, хотя нам и потребовалось на это три сотни лет.
— Что в этом удивительного? — спросил Карн. — Тебе ведь пришлось обработать горы материалов, которые мы должны были переводить и успевать копировать, прежде чем они рассыплются в прах.
Я некоторое время сидел молча, размышляя о чуждой расе, чьи останки мы изучали. Только однажды — и никогда вновь! — вышел я сквозь великое отверстие, проделанное нашими инженерами в Туманный Мир. Ощущение было пугающим и незабываемым. Многочисленные слои моего скафандра сильно затрудняли передвижение, и, несмотря на их прекрасные изоляционные свойства, я смог ощутить невероятный холод, исходивший ото всего, что меня окружало.
— Какая жалость, — грустно заметил я, — что наше появление полностью уничтожило их. Они были высокоразвитой расой, и мы могли бы многому у них научиться.
— Не думаю, что нас можно обвинить, — возразил Карн. — Мы никогда на самом деле не верили, что кто бы то ни было может существовать в таких жутких условиях почти полного вакуума и почти абсолютного нуля. С этим ничего нельзя было поделать.
Я не мог с ним согласиться.
— Я полагаю, что их более высокий интеллектуальный уровень уже ни у кого не вызывает сомнений. В конце концов, они открыли нас первыми. Все смеялись над моим дедом, когда он заявил, будто излучение, идущее из Туманного Мира, искусственного происхождения.
Карн пробежал щупальцами по рукописи.
— Мы, разумеется, обнаружили это излучение, — сказал он. — Обрати внимание на дату — как раз за год до открытия твоего деда. Профессор, должно быть, все-таки получил свой грант! — он мрачно рассмеялся. — Вероятно, он испытал немалое потрясение, увидев нас выходящими на поверхность как раз под ним.
Я смутно слышал его слова, поскольку внезапно меня охватило весьма неприятное чувство. Я подумал о тысячах миль скал, лежащих ниже великого города Калластеона, скал, которые становились горячее и тверже на протяжении всего пути до неведомого ядра Земли.
И тогда я повернулся к Карну.
— Не вижу ничего смешного, — тихо сказал я, — Возможно, следующей наступит наша очередь.
Крестовый поход
Этот мир никогда не видел солнца. Около полумиллиарда лет он — жертва враждующих гравитационных полей — висит между двумя галактиками. В далеком будущем равновесие нарушится в ту или иную сторону, и он понесется через световые века к теплу, которого ему знать еще не довелось.
Сейчас же здесь царит невообразимый холод — межгалактическая ночь отняла у этого мира тепло. Однако тут имеются моря — моря единственного вещества, которое может существовать в жилкой форме при температуре чуть ниже абсолютного нуля. В мелких океанах гелия, омывающих берега диковинного мира, электрические течения бесконечны, а сила их не убывает, сверхпроводимость — самое обычное явление; процесс переключения может происходить миллиарды раз в секунду в течение миллиардов лет, причем с незначительными затратами энергии.
Самый настоящий рай для компьютеров. Нет мира настолько же непригодного для жизни, как этот, и настолько же удобного для искусственного интеллекта.
И разум здесь есть — он сосредоточился в кристаллах и микроскопических металлических нитях, разбросанных по всей поверхности планеты. Едва различимый свет двух соперничающих галактик, незначительно усиливающийся каждую пару веков за счет вспышек сверхновых, озаряет пейзаж из причудливых геометрических фигур- И здесь царит полная неподвижность, поскольку в мире, где мысль мгновенно передается из одного полушария в другое со скоростью света, нет никакой необходимости в движении. В этом мире значение имеет только информация, а перенос с места на место материи требует затрат драгоценной энергии.
Впрочем, когда появлялась необходимость в таком переносе, проблем не возникало. Однако уже несколько миллионов лет назад разум, поселившийся на одинокой планете, понял, что ему не хватит данных, имеющих существенное значение для его благополучия. Он предвидел, что в далеком будущем одна из галактик сумеет подчинить себе его мир. Искусственный интеллект не знал, с чем ему придется столкнуться, когда он познакомится с солнцем.
И потому усилием воли он заставил мириады кристаллов изменить свою форму. Атомы металла потекли по поверхности планеты. На дне моря гелия появились на свет и начали развиваться два одинаковых сознания…
Как только разум принял решение, интеллект планеты заработал четко и быстро — на выполнение задачи ушло всего несколько тысяч лет. Без звука, не потревожив зеркальную поверхность моря, со дна поднялись два новых организма и отправились к далеким звездам.
Они умчались в противоположных направлениях, и около миллиона лет вызвавшая их к жизни сущность ничего о них не слышала. Впрочем, планетарный разум и не ждал от них известий. Чтобы сообщить что-нибудь определенное, каждый из них должен добраться до своей цели.
Затем практически одновременно пришло известие о провале обеих миссий. Оказавшись в непосредственной близости от галактического пожара, рожденного теплом триллионов солнц, оба исследователя погибли. Жизненно важные цепи перегрелись и лишились сверхпроводимости, без которой не могли функционировать, — в результате два лишенных разума металлических объекта поплыли к постепенно увеличивающимся в размерах звездам.
