Фредерик Пол - Гладиаторы по закону
Он вежливо поклонился.
— Эй, Норви! — вскричал Канделла. — Куда же вы уходите? Может быть, вы останетесь и пообедаете со мной? Выпьем по маленькой и все такое…
— Простите. Боюсь, что не смогу.
— Норви, дружище, — запротестовал Канделла, — все давно забыто. Мы так соскучились по вас. Особенно Стимменс. Не знаю даже, чем мне оправдаться, если вы не захотите отобедать с нами.
— Стимменс? — нахмурившись, задумчиво произнес Норвел. — Извините, Канделла. Передайте ему от меня привет и скажите, что я его часто вспоминаю.
С этими словами он вышел. В этот день у Норвела дел было невпроворот. Кроме «Дженерал Рикрейшенз», он должен заглянуть к Хуссейну и еще в добрый десяток баров в Монмаунт-сити. К вечеру он чертовски устал, но был очень доволен и на три четверти пьян. Последнее свое поручение он выполнил со смешанным чувством грусти, гнева и ностальгии.
Арни Дворкас впустил его к себе.
С этим человеком Норвел не прибегал к тем уловкам, которыми он пользовался, беседуя с Канделлой. Для Арни он оставался стариной Норвелом, истинным другом, скромным слушателем того, что ему втолковывают. Когда он сидел рядом с Арни и слушал, как тот комментирует мировые события, ему казалось, что Белли-Рэйв всего лишь кошмар, а Мандин — человек из сновидения. Ничего не изменилось и не изменится, пока у него будет возможность сидеть вот так, потягивая пиво.
Но перемены все же произошли…
Арни осушил свой бокал, вытер рот и заказал на пульте еще один.
— Нет, Норвел, — задумчиво проговорил он, — я бы не сказал, что ты преуспел. Во всяком случае, не в том смысле, как понимаем это мы, Инженеры. Для нас, Инженеров, механизм, — а мы все, Норвел, являемся механизмами, я, ты, любой другой, — так вот, механизм работает успешно, когда он функционирует с наивысшей эффективностью. В своем небольшом эксперименте, предложив тебе попробовать Белли-Рэйв, я пытался воспроизвести то, что мы называем «испытанием на прочность». Это единственный способ, с помощью которого можно определить максимальную эффективность. А что произошло на самом деле? Ты поднялся не вследствие своих собственных попыток, Норви, По чистой случайности ты обзавелся связями и теперь являешься секретарем по-настоящему способного человека. Если прибегнуть к аналогиям, разве мой фломастер определяет успех расчетов, которые я произвожу?
— Очень жаль, Арни, — сказал Норвел. Он с трудом решал, чего ему хотелось больше — то ли рассмеяться Арни прямо в лицо, то ли вышибить ему пару передних зубов пивной кружкой. — Мистер Мандин очень высокого мнения о тебе и твоем брате.
— Естественно, это одна из тех штук, которой тебе следует научиться. Подобное ищет подобное, как во взаимоотношениях между людьми, так и в электростатике.
— Я всегда считал, что в электростатике подобное отталкивается…
— Куда это ты? — раздраженно воскликнул Арни. — Неспециалист! Философ! Именно такие, как ты…
— Извини, Арни!
— Ладно, не принимай близко к сердцу. По-настоящему умелые люди никогда не теряют контроль над собой, Норви. С твоей стороны глупо поднимать из-за этого такой шум.
— Извини, Арни. Именно это я всегда говорю мистеру Мандину.
Арни подозрительно спросил, задержав кружку на полпути ко рту:
— Что это ты всегда советуешь мистеру Мандину?
— Ну… говорю, что ты никогда не теряешь контроль над собой в экстремальных случаях. Что именно такого, как ты, лучше всего было бы поставить во главе… Боже мой, Арни, мне не следовало этого говорить! — Норвел прикрыл рот ладонью.
— Норвел! Не ходи вокруг да около, скажи прямо — во главе чего?
— Ну… ну… я мог бы, пожалуй, тебе довериться. Ты ведь мой друг… не так ли, Арни?
Дворкас быстро кивнул.
— Во главе… во главе ДМЛ!
— При чем здесь ДМЛ? — отмахнулся Арни.
— Сейчас еще рано говорить что-либо определенное, и, пожалуйста, Арни, никому ни слова об этом разговоре. До тебя, разумеется, дошли слухи, что твориться в ДМЛ?
— Естественно! — вскричал Дворкас, хотя его взгляд выражал полное непонимание.
— Мистер Мандин связан с… э… Кошоктонской группой, Арни. И он подыскивает, конечно, втихомолку ключевых людей, которыми можно заменить старых болванов в ДМЛ. Я имел неосторожность упомянуть ему твое имя, Арни. Только вот мистер Мандин, понимаешь, не очень-то разбирается в технических тонкостях, и у него нет твердой уверенности в том, каким опытом ты располагаешь.
— Мой послужной список имеется в профессиональных журналах, Норвел. И я свободен рассуждать о нем, разумеется, в неофициальной обстановке…
— Да, да, конечно! Но мистер Мандин просил меня узнать, над какими моделями домов ДМЛ ты работал. Серийные номера, месторасположение и так далее. А я вынужден был ему сказать, что вся подобная информация является секретной и даже тебе вряд ли удастся заполучить ее.
Арни покачал головой.
— Эх ты, неспециалист! Норвел, для меня нет никаких препятствий раздобыть микрофильмы с этой информацией. Это просто бюрократическая мышиная возня, которая обуславливает эту секретность. Мы, Инженеры, давно привыкли к тому, чтобы проникать сквозь барьеры секретности.
— Ты сможешь узнать?! — вскричал, словно очарованный, Норвел.
— Разве я уже не сказал этого? Для меня нет никакого труда подключиться к архивному компьютеру, извлечь необходимые материалы, ведь я сам разрабатывал их, и сделать микрофильм.
— Лучше, если бы ты заснял все подряд, — предложил Норвел. — Это поможет мистеру Мандину составить общую картину.
— А почему бы и нет? — шутливо пожал плечами Арни.
— Не забудь серийные номера, — напомнил Норвел.
Как было заранее условлено, Норвел встретился поздно вечером с Мандином у Хуссейна и доложил о своих успехах.
— Пока все идет неплохо, — кивнул головой Мандин. — Я тоже сделал все, что намечал и, думаю, Хаббл, Котт и Нельсон не выбиваются из графика. Так что мы можем со спокойной душой выпить!
— Спасибо, не надо, — ответил Блай. — До Белли-Рэйв далеко добираться, да и жене тяжело торчать весь день одной.
— Послушайте, Блай, — сказал Мандин, — почему вы так прилипли к Белли-Рэйв? Если все дело в деньгах…
Норви покачал головой.
— Сейчас вы мне платите много. По правде говоря, мне вроде бы понравился Белли-Рэйв…
— Вы это серьезно?
— Ну, может быть, и не очень, — рассмеялся Норви. — Но, тем не менее, какое-то время я там еще пробуду. А теперь мне надо ехать. Хотя Кролики и должны постеречь дом, но они не очень-то высокого мнения о Сэнди — это моя девочка. И поэтому мне немного не по себе, когда ночью в доме нет мужчины.
