Михаил Тырин - Грехи ночного неба
– Уходи скорее! – кричит Павел и в прыжке отсекает его от троих, подбежавших почти вплотную слуг. Однако Дениса успевают схватить, он вырывается вперед, падает, из сумки высыпаются дискеты, какие-то бумажки, батарейки...
Павел разворачивается и, не глядя, бьет обеими руками. Отскакивает назад и снова бьет. Только спокойно. Не выпускать их из поля зрения. Не давать им ни малейшего шанса. Где там Денис?
Бежит. За ним гонятся двое. Уже догоняют...
Павел мчится вдогонку. Воздух проваливается в легкие шершавым камнем и вылетает наружу уже раздробленным колючим крошевом.
Павел прыгает и подставляет ногу прямо под стопу бегущего слуги. Тот взмахивает руками и остается где-то позади. Павлу слышен только глухой удар тела о асфальт.
Дальше!
Не сбавляя скорости, они врезаются в поредевшую толпу испуганной, притихшей ребятни. Второй слуга оборачивается и тут же налетает на выброшенный вперед кулак Павла.
Дальше!
Им что-то кричат взрослые, требуют прекратить драку, убраться отсюда, но никто не рискует лезть сам.
Павел с ужасом видит, что Денис остановился, согнулся вдвое и тяжело дышит, пытаясь вогнать в себя побольше кислорода.
– Павлик! – выдавливает он. – Павлик...
Голос глухой, невыразительный, в нем не осталось даже растерянности.
– Уходи, – говорит Павел. – Уходи отсюда немедленно.
– Куда?
– Куда хочешь. Только дома не появляйся. И на работе тоже – тебя найдут.
– Кто?
– Все потом... Сейчас уходи.
Преследователи перестали бежать. Они медленно и нерешительно приближаются маленькими шагами. Их смущает большое количество посторонних глаз. Они привыкли без свидетелей...
– Ну! – кричит Павел.
Денис побежал – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Несколько раз он обернулся, потом скрылся за поворотом.
Слуги «Покровителя» постояли еще немного, сели в машину и покинули набережную.
* * *До темноты Павел просидел, трясясь от холода и страха, в заброшенной кирпичной будке на окраине лесопарка. Только там он наконец заметил, что тело горит от синяков и побоев. Оказывается, и его тоже били, причем сильно, в те жуткие минуты он ничего не почувствовал.
Павел изо всех сил старался заставить себя не думать о будущем. Оно было ужасно в любом варианте. Но мысли постоянно возвращались к этому, и в конце концов к страданиям истерзанного болью тела прибавилась боль души.
Павел решил подчиниться судьбе. Он устал. Сейчас придет ночь, нахлынут зеленые волны, и эфирный голос «Покровителя» сам подскажет, куда идти и что делать. Павел закрыл глаза и приготовился ждать.
Он не смотрел на часы и не следил за временем. Но пришла ночь, а ничего так и не случилось. Ни единого позыва изнутри.
Стало совсем холодно. Павел полулежал, прислонившись к шершавой стенке, и смотрел в провал окна, где был виден фрагмент неба и разбросаны искры звезд.
Он вдруг увидел новый лик неба. Оно давило, угрожало обрушиться огнем и железом, растереть по земле, не оставив следа. Впервые Павел видел небо враждебным.
Он поднялся, вышел из развалин. Небо распахнулось, впилось в него искрами звезд. Он стоял под ними, ничем не защищенный.
Нужно куда-то идти, чтобы не лишиться рассудка перед лицом безжалостной холодной пропасти. Только куда?
Домой нельзя. Там наверняка уже ждут молчаливые люди с одинаковыми глазами. А больше некуда...
Разве что к Сереге? Но Павел так и не узнал его адреса.
И тут он вспомнил про Альбину. Ну конечно! Он сейчас пойдет к ней, там будет ужин, уютный свет торшера, а главное – она сама, надежный добрый человек, который сможет успокоить.
Единственное препятствие – ночь. Она их союзник. Ночью они не боятся ничего, их глаза и уши везде. Павлу оставалось только пообещать себе быть осторожным.
Прошло не меньше часа, пока он, пробираясь по самым глухим и безлюдным улицам, не достиг дома Альбины. Ее окна светились. Павел понаблюдал несколько минут за подъездом, потом вошел, прислушался. Было тихо.
Придется, конечно, объясняться, почему так поздно и в таком виде. Но ничего. Он скажет, что подрался с уличной шпаной.
Павел поднялся на третий этаж, нажал кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу, Альбина Сергеевна как будто ждала его. Она даже не удивилась.
– Заходи, Павлик.
Павел шагнул было на порог, но вдруг почувствовал, что в квартире есть кто-то еще.
– Заходи, заходи...
Почему у нее такой странный взгляд?
– Вы одна?
– Конечно!
Ложь.
Павел отступил назад.
– Что случилось, Павлик?
– Ничего. Просто я...
В следующую секунду глаза затопила желтая пелена ужаса. На груди Альбины висел крестик. Простой золотой крестик с зеленым камешком в центре.
Даже если бы Павел хотел забыть это бесхитростное украшение, он не смог бы это сделать. Потому что сам снимал его много лет назад с шеи убитой девушки.
Может, совпадение? Тогда почему так странно смотрит на него Альбина? И откуда эти неуловимые шорохи и движения у нее за спиной?
Павел отходил все дальше и дальше от двери.
– Извините, – пробормотал он. – Я пойду...
– Павлик, что с тобой?!
Он повернулся и побежал вниз по лестнице.
– Павлик, вернись! – Голос Альбины вдруг стал резким и требовательным, как когда-то давно, еще в детском доме.
Павел не остановился. Он бежал и чувствовал, что его не станут преследовать. Потому что задержать его без шума не удастся – теперь они это знают наверняка. А шум проснувшихся жителей окрестных домов, крики из окон, звонки в милицию... Нет, им не нужны свидетели.
Он замедлил бег, оглянулся на окна Альбины Сергеевны. Показалось, что там мелькнули две или три тени.
Куда теперь? Куда угодно, только подальше отсюда. Павел спешил прочь по засыпающему городу, пытаясь постичь невероятное – Альбина на службе у «Покровителя». Хотя, почему бы и нет? Она – ценный агент. С ее связями можно добиться чего угодно.
Вот откуда импортный телевизор, машина и прочие дорогие побрякушки! Альбину просто купили.
А может, ему все показалось? Мало ли откуда у нее крестик, машина... Может, он зря напугал и обидел старую учительницу?
Нет, таких случайностей не бывает. Он же сам рассказал ей о военных «Буранах», и почти сразу «Покровитель» приказал сделать подробный отчет. Это же ее наводка!
И все же, куда теперь? Ночной город невыносим, он сведет с ума.
Знать бы, где Серега...
Мысль о старом друге вдруг вырвала из небытия смутное детское воспоминание.
«...Знаю, где можно спрятаться... Туалет на рынке... Он как бы под землей, а сверху труба, чтобы воздух свежий шел. Можно по ней пролезть в комнату для уборщиц, а там и скамейки, и тряпки, и халаты. Можно переночевать...»
Не хватало ему только прятаться в туалете!
