Алексей Бессонов - Ледяной бастион
Странно, подумал он, – разгромив всех своих врагов, мы вдруг ввергли самих себя во тьму давно пройденного, едва ли не феодального этапа, растеряли добрую половину высоких некогда технологий, привели социум к странной и необъяснимой деградации, усиливавшейся год от года.
Да, лорд Торвард переколошматил немало народа, да, он действовал и продолжает действовать откровенно гангстерскими методами, но если бы не он?.. Лет через двести мы перестали бы строить звездолеты – а дальше? Назад, в пещеры? Это уже тоже было – в окраинных мирах, растерявших в изоляции последние крохи культуры…
В чем же причина этого кошмара? В том, что победа Империи была пирровой, в том, что в Войне пали все лучшие представители человечества, оставив будущему лишь никчемных трусливых бездельников, патологически неспособных ни работать, ни сражаться? Роберт медленно смежил веки и наощупь погасил в пепельнице свою сигару. До финиша на Покусе оставалось немногим более суток.
…Узкое матово-черное тело «Пумы», лишенное каких-либо эмблем и опознавательных знаков, стремительно ворвалось в атмосферу Покуса в полдень по бортовому времени. Там, внизу, в темном мареве ночных облаков, дело шло к рассвету – он должен был начаться через час с мелочью.
Охранный барраж в системе они прошли благополучно – ни один из сонаров внешнего наблюдения не смог засечь бешено несущийся корабль. Роберт прекрасно знал, насколько расхлябанна и безалаберна внешняя служба в ВКС Объединенных Миров: уже не первый раз ему приходилось прорываться в пределы населенных систем, и ни разу – ни разу! – ни один из вечно обкуренных раздолбаев-операторов даже и не подумал пошевелиться на короткий непонятный писк оповещателя, наверняка считая сигнал автоматики ближнего обнаружения сбоем, вызванным шальным метеоритом. Примитивная техника ОМ не могла определить размеры объекта, идущего на явно невозможной скорости, а поднимать тревогу из-за ошибки процессора операторам, понятное дело, не хотелось…
– Хорошо идем, – заметил Баркхорн, напряженно вглядывающийся в синтетическую картинку экрана наведения. – Отсчет пять минут, милорд…
– Я знаю, что делаю, – ответил ему Роберт. – И не глушите моторы, Артур – я не собираюсь устраивать там затяжное чаепитие: я просто хочу переколотить всю посуду на этой чертовой кухне, и много времени мне для этого не понадобится.
Он поднял с пола гладко-черный сферический шлем и выбрался из кресла. Затянутый в боевое снаряжение имперского рейнджера, Роберт выглядел более массивным, нежели был на самом деле – поймав ободряющую улыбку пилота, он ехидно ухмыльнулся в ответ и покинул ходовую рубку.
Его команда – пятеро парней в безликих мимикрирующих комбинезонах и высоченных бронесапогах – уже ждала в тесном ярко освещенном коридоре у внутренних дверей единственного на корабле шлюза.
– Две минуты, – сказал Роббо, поглядев на хронометр. – Попрыгали… порядок? Снайдер – снимай блокировку, открывай шлюз.
По палубе побежала зудящая волна вибрации – теряя высоту, Баркхорн включил форсаж нижней опорной линии, и теперь снижаюшийся корабль поддерживали в воздухе кинжальные струи пламени спрятанных в брюхе небольших дюз. С мягким гудением ушла в сторону внутренняя дверь шлюза, и рейнджеры плотно набились в тесную пластиковую каверну воздушной камеры, готовые выпрыгнуть из корабля сразу же, как только автоматика позволит открыть внешний люк.
Легкое тело «Пумы» заметно качнулось, зуд под ногами прекратился, и через пару секунд двухметровый прямоугольник бронелюка выщелкнулся наружу, бесшумно провернулся на кронштейнах и рухнул в жаркую тьму тропической ночи.
– Атака! – произнес Роберт.
Беззвучные черные тени кубарем посыпались вниз – держа в правой руке взведенный четырехствольный имперский «Нокк», Роберт оттолкнулся от наружной кромки полутораметрового по толщине комингса внешней брони и нырнул вслед за своими людьми.
Рейдер стоял на плоской вершине невысокого холма, полого сбегавшего прямо к парадному подъезду светлого, элегантно-сувенирного двухэтажного особнячка, украшенного резными тонкими башенками. От борта корабля до него было метров сорок, не больше – но в узких стрельчатых окнах первого этажа уже горел свет, и суматошные лучи фонарей метались перед неширокой белой лестницей подъезда.
– Огоня не жалеть! – приказал Роберт, опуская забрало своего шлема, – Пошли!
Теперь ему было видно все – услужливая старинная электроника выдавала на обратной стороне забрала абсолютно нормальную, «дневную» картинку происходящего: испуганную суету полуодетых заспанных охранников, бестолково мечущихся на лестнице, чьи-то искаженные ужасом лица в окнах первого этажа.
– Тра-ля-ля, – сказал он, вскидывая излучатель. – Не ждали?
Спустя полминуты высокая золоченая дверь парадного подъезда с грохотом рухнула на толстый ковер, устилавший пол небольшого квадратного холла.
– Парсонс, Металин – охранение! – выкрикнул Роберт, бросаясь вверх по пологой мраморной лестнице, – Снайдер со мной, остальные – первый этаж!
Массивный приклад «Нокка» влетел в пухлый подбородок бегущего по лестнице евнуха с бластером в руке – мокро чавкнули, ломаясь, кости, и Роберт выпрыгнул на светлый ворс коридорного ковра. В лицо ему тотчас плеснули малиновые сгустки пламени нескольких стволов; чуть пошатнувшись, Роббо стиснул пальцами рукоять оружия: ревущий фонтан голубого огня прорезал коридор, взметнул в воздух комки алого кровавого тумана… дым вспыхнувшего ковра перемешался с пылью вытекающих из внешней стены кирпичей.
Противников больше не было, и Роберт рванул на себя золоченую рукоять двери хозяйских апартаментов. Леди Коринна встретила его мужественно: поверх розовой ночной рубашки был спешно наброшен незастегнутый бронежилет, в руках она держала мощный офицерский излучатель.
Роббо не стал тратить времени на увещевания – ее выстрел отшвырнул его к стене, но второго женщина сделать не успела: закованная в металлизированную перчатку ладонь Роберта влетела в ее шею, и она с коротким стоном осела ему на руки.
– Начинаем отход! – рявкнул он. – Закройте меня, я с товаром! Закройте меня!
Прикрытый своими людьми от шального выстрела, он стремительно преодолел расстояние, отделявшее заваленную мертвыми телами лестницу от трапа «Пумы», и влетел в коридор корабля.
– Живее, живее!.. Баркхорн, старт!
Прыжок рванувшегося в небо корабля свалил его на пол. Рейдер сильно накренился на корму, кошмарный рев двигателей заставил всех судорожно раскрыть рты. Отключившаяся от удара леди Коринна неожиданно пришла в себя и с яростью вцепилась ногтями в гладкий пластик комбинезона Роберта: катясь по полу, он отшвырнул ее от себя, ударил напоследок сапогом в грудь и попытался встать на четвереньки, но «Пума» задрала нос еще сильнее и все, кто был в узком коридоре нижней палубы, кувырком полетели вниз, к содрогающейся от грохота переборке генераторного отсека. Внутренние гравистабилизаторы разведчика работали только на верхней жилой палубе – здесь же, внизу, все они зависели от положения корабля в гравитационном поле планеты.
