Питер Уоттс - Эхопраксия
— Правда, я не жду, что они нам понадобятся. Баллистические расчеты роя очень точны. И, в любом случае, мы выбрали бы путь длиннее. Надо учитывать их медицинское состояние: вирус удалось достаточно легко вылечить, как только мы распознали его характеристики, но выздоровление требует времени, а гибернация — не то же самое, что медицинская кома. Как-то совсем не хочется добраться до цели с главной частью команды не удел. — Судя по виду, ему в голову пришла какая-то неприятная мысль, Мур помрачнел еще больше, но быстро расслабился.
— Хочешь совет? Смотри на все это как на каникулы. Может, мы совершим удивительные открытия, и у тебя будет место в первом ряду. А может, там ничего нет, и ты просто помаешься от скуки. В любом случае, сравни наше путешествие с болезненной смертью в Орегонской пустыне и считай, что выиграл по очкам, — Он раскинул руки, — Засим мой урок окончен.
* * *В северном полушарии свет был приглушен. Забравшись в Центральный узел, Брюкс увидел сквозь экваториальную решетку тонкий слой непонятных параметров, хроматическую путаницу, которая для него не обрела бы больше смысла, даже смотри он на нее прямо.
— Не туда, — раздался знакомый голос, когда Дэн направился к следующей оси.
Сенгупта.
— Что? — Он ее не видел даже сквозь решетку: зеркальный шар застилал вид.
Но голос Ракши ясно разносился по помещению:
— Хочешь нанести вампирше визит?
— О нет.
«Господи, нет!»
— Тогда ты идешь не туда.
— Спасибо, — он засомневался, но решил рискнуть (не сам начал разговор, в конце концов), проплыл по воздуху и с первого раза вписался в проход — больше наудачу, чем от навыка.
Она опять сидела в противоперегрузочном кресле, но отвернулась, как только он показался наверху.
Правда, снова решила помочь:
— Куда направляешься?
«Не знаю, понятия не имею».
— На камбуз.
— В другую сторону. Две оси вверх.
— Спасибо.
Сенгупта ничего не ответила. Ее глаза покачивались в глазницах. Время от времени от роговицы отражался рубиновый огонек, словно там считывал команды невидимый лазер.
— Реальный дисплей, — попытался Брюкс спустя секунду.
— И что?
— Я думал, тут все пользуются Консенсусом.
— Это и есть КонСенсус.
Он постучал по виску:
— Я имел в виду кортикальный, ну ты знаешь.
— Беспроводная связь может мне клитор пососать с ней кто угодно подсмотреть может.
Плоды ее трудов раскинулись по добрым двадцати процентам купола световым штормом из цифр, картинок и — чуть дальше, с левой стороны — кучи чего-то, похожего на сонограммы. Это даже отдаленно не походило на астронавигационные дисплеи, которые когда либо видел Брюкс.
Она раскапывала кэш.
— Я могу подсмотреть, — сказал Дэн. — Прямо сейчас подглядываю.
— А с чего мне о тебе беспокоиться? — фыркнула Сенгупта.
«Кошки и собаки», — подумал он и придержал язык.
Попытался снова:
— Полагаю, мне тебя надо поблагодарить за все это?
— За что?
Он обвел жестом эхо недельной давности, размазанное по небу.
— За то, что ты сделала снимок, когда мы убегали. А то в следующие двенадцать дней я бы со скуки умер без доступа в Быстронет.
— Разумеется почему нет. Жрешь нашу еду, догоняешься нашим кислородом так чего бы еще к инфе не присосаться пока ты здесь.
«Все, сдаюсь».
Дэн развернулся и направился к выходу, но почувствовал, как Сенгупта зашевелилась в кресле.
— Ненавижу эту вампиршу она двигается неправильно.
Похоже, базовые подпрограммы отвращения к хищникам пережили все имплантаты. Брюкс даже обрадовался от такой новости.
— И на твоем месте полковнику Мяснику я бы тоже не доверяла, — добавила Сенгупта. — Пусть он к тебе и подлизывается.
Дэн оглянулся. Пилот парила в свободных ремнях кресла, не двигаясь и уставившись прямо перед собой.
— Это почему? — спросил Брюкс.
— Тогда верь ему делай что хочешь. Мне наплевать.
Он подождал еще пару секунд. Ракши сидела совершенно неподвижно, больше напоминая палочника.
— Спасибо, — сказал, наконец, Дэн и спрыгнул вниз.
* * *«Значит, вот кто я теперь — паразит».
Он спустился в лабораторию.
«Полумертвое ископаемое, склеенное лишь для того, чтобы запустить парочку зеркальных нейронов. Меня мимоходом подхватили с поля боя из-за рудиментарной чесотки, что люди некогда звали жалостью».
Оборудование было не его, но рабочий стад давал хоть какой-то пластиковый комфорт: хоть что-то известное в мире, забитом длинными костями и странными существами.
«Хуже, чем балласт: я дышу их кислородом, ем их припасы и занимаю драгоценную атмосферу, когда до земной миллионы километров. Даже не домашний зверек: они не хотят со мной общаться, не желают чесать за ушком, им неважны мои трюки, собачка должна выполнять лишь два номера: притворяться мертвой и быть невидимой».
Секвенсор/сплайсер, универсальный инкубатор и оптоэлектронный наноскоп с приличным разрешением в тридцать пикометров. Все ободряюще знакомое в мире, где даже от пыли ждешь, что она построена из чудес и магических кристаллов. Может, это сделано намеренно: покрывало безопасности для безнадежно отставших от сингулярности.
«Ладно, я — паразит. Сильные паразитов не уничтожают. Паразиты ими кормятся, используют сильных для собственных целей».
Нижний уровень оказался пустым, если не считать небольшой горки сложенных стульев и шести грузовых кубов (запас материи для фабрикаторов, согласно декларации). Брюкс скинул с плеча палатку и развернул ее на палубе напротив изгиба переборки.
«Глист, может, и не такой умный, как его хозяин, но укрытие, еду и место для размножения он находит превосходно. Хорошие паразиты невидимы, а лучшие — незаменимы. Кишечные бактерии, хлоропласты, митохондрии — все они когда-то были паразитами, невидимыми в тени огромных существ. А теперь хозяева не могут без них жить».
Конструкция надулась, превратившись в подобие лукообразного ромба. Она распухла, как иглу, слилась со стенами и полом позади себя. Палатка не слишком отличалась от той, что Дэн оставил в пустыне; пьезоэлектричество, поддерживающее ее структуру, питало графический интерфейс внутренней оболочки. Брюкс провел указательным пальцем по центру двери, и мембранные половинки аккуратно раскрылись, как мышечная перегородка, разрезанная пополам.
«А некоторые идут дальше и берут власть, закапываются и меняют проводку носителей прямо на уровне синапсов. Двуустки, саккулины, токсоплазмы. Безмозглые твари — все. Неразумные создания, которые превращают непостижимо больший интеллект в марионетку».
