Виталий Забирко - Все пули мимо
Делаю большой глоток кофе, проталкиваю кусок застрявший и спрашиваю:
- Что случилось?
Вздыхает тяжко Пупсик и говорит:
- День у вас, Борис Макарович, будет сегодня трудный. Ох, и тру-удный...
Ни фига себе заявочки! Лучезарное настроение моё как ветром сдувает. И знаю ведь, что на вопрос "почему?" он мне не ответит, поскольку хоть и предвидит будущее, но оно расплывчато, и вариантов там - тьма.
- Ну а ты-то зачем? - напрямую спрашиваю.
- Я, Борис Макарович, всё, что скажете, сделаю. Но, сами знаете, не всегда правильно ситуацию понимаю.
Насчёт "не всегда правильно" - это уж точно. Зимой, помню, чуть не до конца жизни меня удовольствия лишил пить да курить.
- Так как же быть?
- Не знаю... - тянет Пупсик жалобно и, чувствую, вот-вот рюмзать начнёт. И в глазах у него тоска смертная от беспомощности своей полной. Что-что, а придумывать что-либо он не мастак. Вот чужую идею исполнять другое дело. Значит, мне самому нужно шариками-роликами в черепушке своей потарахтеть.
- Слушай, а если я тебе мысленно буду команды давать, ты меня услышишь?
- Да, - кивает.
- Вот и договорились. Продолжай оберегать меня как и прежде, а что делать в особо сложных ситуациях, я тебе подсказывать буду.
Пупсик рот разевает, ресницами жиденькими хлопает, а в глазах неподдельное восхищение моей "гениальностью" возгорается.
- Тогда покеда, - киваю ему, встаю из-за стола и к двери направляюсь. И так, видно, мозги Пупсику запудрил, что он о завтраке, мной недоеденном, напомнить забыл.
Приезжаю на "фазенду" Бонзы, в домик гостевой направляюсь, где обычно Иванов, трижды сверхзаконспирированный, оперативки проводит, но тут по пути меня Сашок перехватывает.
- Идём со мной к Хозяину, - говорит.
- А как же оперативка? - недоумеваю.
Сашок хмыкает и головой качает.
- Удивляюсь я тебе, - язвит. - Как по-твоему, что в нашей работе самое важное? Объясняю популярно: если Хозяин вызывает, а ты в это время в сортире сидишь, то ты оттуда, не раздумывая, со спущенными штанами на зов бежать должен. Усёк?
Усёк я и поплёлся вслед за Сашком.
Заходим к Бонзе в кабинет. Сидит он что туча грозовая, так и кажется, сейчас громом с молнией разразится. Но нет, зыркнул только на нас взглядом мрачным, на "здрасте" и ухом не повёл, а как ближе мы подошли, швыряет Сашку через весь стол газету.
- Знаком с этой статьёй? - вопрошает сквозь зубы, и в тоне, каким вопрос задан, зарницы непогоды приближающейся сверкают.
Кошусь на газетку и вижу: статейка об отставке вице-премьера красным карандашом обведена.
Сашок мельком газетку просматривает, головой кивает.
- Знаком, - говорит корректно; тоже грозу близкую чувствует.
- А в курсе, что отставной вице-премьер к нам сегодня вечером личным самолётом прибывает? - повышает тон Бонза, и за зарницами уже гром отдалённый слышится.
- В курсе. Даже знаю, какой номер и в какой гостинице ему забронирован, - отвечает Сашок.
- Значит, знаешь... - понижает тон Бонза, и от этого такое впечатление, что гроза мимо проходит. - И какие у тебя соображения по этому поводу?
- Ровным счётом никаких, - спокойно пожимает плечами Сашок. Зарегистрироваться по нашему округу как кандидат он не может, поскольку и дня не жил здесь, а тем более не работал. Вот в соседнем городе пожалуйста. Там он до десяти лет от роду с родителями обретался.
- Значит, такая у тебя информация... - цедит сквозь зубы Бонза и глазками своими махонькими Сашка буравит. - Значит, так твой "оперотдел" работает, деньги мои попусту трынькает...
И тут молния гнева Бонзы кабинет пополам раскалывает, а гром небесный его гласом Сашка к полу пригвождает:
- А вот про это ты знаешь?!! - швыряет через стол цидулку какую-то. Родился он в нашей первой городской больнице! Мать его, этим сучьим потрохом беременную, с поезда сняли, в нашу больницу свезли, а как родила, дальше поехала!
Вот это действительно гроза! Да кой там гроза - бедствие стихийное. Стоим мы с Сашком, что под ливнем проливным да молниями сверкающими посреди пустыни, где спрятаться негде от разверзшихся хлябей небесных. Я уж точно мокрый до нитки, но Сашок стойко разгул стихий переносит.
Поворачивается ко мне, ледяным взглядом одаряет, видно, жалеет уже, что с собой позвал, и говорит:
- Иди-ка, Борис, займись своими делами. Если будешь нужен, я тебя найду.
А мне только того и нужно. Даже не ожидал подарка такого - пулей из кабинета Бонзы вымелся. Во, думаю, блин, повезло! Ошибся Пупсик на моё счастье, не у меня сегодня день тяжёлый будет...
22
В общем, вернулось ко мне настроение радужное - весь день что на крыльях лётал. Да и погода тому способствует - весна наконец по-настоящему за дело взялась. Солнышко пригревает, птички щебечут. Одним словом, полная противоположность атмосфере в кабинете у Бонзы. Но, смотрю, ребята из "оперотдела" суетятся больно, шагом не ходят, только бегом, и морды у всех мрачные, что у висельников. А мне всё по фиг - отстранили от дел, ну и ладненько. Тоже мне - наказали! Почаще бы так...
Своих дел у меня на сегодня никаких, но на всякий случай озабоченность на морду напускаю и с таким видом по "фазенде" шляюсь. От нечего делать Корня к себе вызвал, поболтали о том, о сём, договорились вечером с ребятами в кабаке гульнуть, тёлок клёвых подцепить да в нумера с ними рвануть. Короче, захотелось отпуститься на полную катушку.
День уж к вечеру клониться начал, и тут-то меня мандраж стал пробирать. Ох, что-то рано я возрадовался, не было на моей памяти случая, чтобы Пупсик ошибался. Чувствую, не кончится всё добром, как с Корнем запланировал, будут приключения на мою задницу. Втихомолку в кабак слинять не могу - не та обстановка, - надо обязательно Сашку доложить. А руку к мобильнику протянуть не получается, как паралич меня правосторонний прошиб. Долго себя успокаивал да уговаривал, что всё образуется, и таки уболтал руку бездействующую. Настроился соответствующе, что говорить буду в голове пару раз прокрутил и - была не была! - лезу в карман, достаю мобильник. Но позвонить не успеваю. Мобильник в руке как по волшебству сам тренькать начинает. Мелодично так, но меня его перезвон японский сиреной милицейской по ушам резанул.
"Всё, браток, - думаю, - накрылась твоя вечеринка..." И точно. Звонит Сашок и сухим таким, официальным голосом мне к Хозяину зайти предлагает. Знаем мы эти предложения "руки и сердца" - попробуй ослушаться, вмиг уроют.
Плетусь к Бонзе что под конвоем расстрельным, в кабинет захожу. Картина всё та же: Сашок посреди кабинета стоит, Хозяин за столом сидит. Такое впечатление, что с утра не расставались, только морда у Бонзы совсем синюшная от этих "посиделок".
- ...ты меня понял?! - ловлю обрывок фразы, которую Бонза, брызжа слюной, орёт Сашку. - И чтоб в пыль, и похоронить нечего было!!!
