Илья Панин - Протоколы виртуальных мудрецов
Странник: Но почему ради меня?! Почему я?! Я же обычный человек. Таких как я тысячи. У меня нет никаких симметричных родимых пятен на спине. Во мне нет ни красоты, ни уродства. В школе я был двоечником. Девчонки меня никогда не любили. Я вообще неудачник по жизни…
Я — Избранный — это глупо, смешно, нелепо. У вас там, на небесах, какой-то сбой в Матрице произошел. Вы что-то напутали. У вас там вирус в системе. Господи, да у вас там червь — ИДЕАЛЬНЫЙ червь…
Все понятно. Вы хватаетесь за соломинку. Никакой я не Избранный. Я — соломинка. Я — козел отпущения. Когда мир рухнет, вы, Боги хреновы, тыкнете в меня пальцем и скажете: «Это он виноват. Он не справился с возложенной на него миссией».
А я вам так скажу: «Миссия невыполнима». Потому что я — не Избранный. Я — обычный человек. Я — один из шести миллиардов. Я — песчинка. Я…
Маг: …капля на губах Создателя…
Книжник: Ты плачешь, Странник, я вижу, что ты плачешь.
Странник: Дьявольщина какая-то. Мистика, блин. Сумасшествие. Я скорее с вами в дурдоме окажусь, чем мир спасу…
Книжник: Так говори же, что случилось-то, не молчи.
Странник: В тот день, когда я прочитал главу «О чем поет ночная птица», со мной случилась целая череда загадочных вещей, точнее, цепочка знаковых событий. Вот эта фраза Аватары, что вы только что повторили: «Мир — это капля на губах Создателя», она врезалась мне в голову и циркулировала там, управляя мной весь оставшийся день…
Интернет у меня есть только на работе, поэтому читаю я каждую новую главу «Протоколов» именно там. И вот, прочитав последние строки:
«Крест, восьмерка, свастика, над Тунгуской линия.
Капля на губах моих, бабочка в Пекине.
Обернитесь, кольца, в золотое зеркало.
Свет мой ненаглядный, ты живи, не меркни».
Я поехал домой, а в душе у меня затаилось какое-то жуткое ощущение, что за мною следят, все следят. А еще мне начали чудиться знаки во всем, на что у меня только взгляд падал.
Я говорю себе: «Спокойно, так можно и свихнуться. Все это фигня полная. Выдумки злого гения. Очередной мистический, но поданный весьма правдиво, триллер». Но сердце мое не слушалось голоса разума, и я судорожно оглядывался по сторонам, как преступник, что боится увидеть милиционера.
Стою на остановке, жду маршрутку. Но подходит автобус, почему-то пугая меня своими огромными размерами. На борту написано №7. «Хорошее число», думаю я про себя, и собираюсь в этот автобус садиться, хотя это и не мой маршрут и я вообще не знаю, куда он следует.
Дверь автобуса заклинило. Я стою, как говорится, упершись рогом. Дверь хрюкает, щелкает, шипит, но никак не открывается. У меня в душе начинается паника — «это знак — не надо садиться в этот автобус». Я собираюсь отойти от двери, и в ту же секунду она отрывается. Какая-то сила заносит меня в автобус, двери закрываются и только после этого мне приходит в голову спросить у пассажиров: «А этот автобус идет прямо или поворачивает?». «Поворачивает» — отвечают пассажиры…
«Конечно же, он поворачивает. — Думаю я обреченно. — Ты знал это с самого начала, но зачем-то сел в него, хотя тебе нужно ехать прямо».
Автобус поворачивает (цифра 7 — знак крутого поворота), доезжает до следующей остановки, я выхожу. «Сердце Ангела» слепит мне глаза, мне жарко, в горле пересохло. Я зыркаю по сторонам как загнанный зверь. Я лазерный червь, я готов провалиться в любую дыру, только покажи.
Пытаюсь думать: «Я нахожусь в месте, в котором меня по идее никак не должно быть. Но что-то же меня сюда привело? Или я просто спятил, или должен быть во всем этом какой-то смысл».
Оборачиваюсь. Позади меня кинотеатр. Сверху большими буквами написано «Миссия невыполнима-3» и… «Поцелуй бабочки». По спине заструился холодный пот: «Капля на губах моих, бабочка в Пекине».
Ноги уносят меня с этой остановки в произвольном направлении. Делаю следующую «семерку», заворачиваю за угол дома, иду дворами. Вижу маленькую девочку, что подходит к клумбе и срывает цветочек. В голове возникает дурацкая мысль: «Не бойся девочка, я тебя спасу». После этого почему-то стало легче на душе. Вместо загнанного зверя там поселился зверь затаившийся.
Добираюсь до какой-то остановки, начинаю оглядываться. Ничего особенного, но глаза почему-то зацепляются за рекламный щит «Солнцезащитные очки». Пожимаю мысленно плечами, не находя в этом никакого смысла. Смотрю дальше по сторонам, но ничего особенного не замечаю. К остановке приближается маршрутка. В последний раз бросаю взгляд в сторону… и сердце замирает — прямо напротив меня с противоположной стороны дороги перед светофором остановилась синяя милицейская машина. На борту номер «888». Смотрю на три восьмерки как загипнотизированный — не могу оторвать глаз: «Почему бесконечность изображается восьмеркой? Ты никогда не задумывался на эту тему?»
Сажусь в маршрутку номер «14». Это номер главы «О чем поет ночная птица». Все, я безнадежен. Я — больной. Я — псих. Скоро я начну общаться с духами…
Сижу сзади на боковом сиденье. Прямо передо мной сидит шикарная девочка. Ее грудь открыта — откровенно открыта, но я не ощущаю никаких эротических вибраций. Смотрю в заднее окно маршрутки и столбенею. Маршрутку догоняет черный джип. Впереди номер «888»!
Все, капец, Матрица-перезагрузка! Ум заходит за разум. «Мир — это фантом. А наша жизнь — это СОН». Джип обгоняет маршрутку и исчезает. Я начинаю потихонечку приходить в себя: «Это просто направляющий знак. Он не имеет смысла сам по себе. Он просто говорит мне, чтобы я следовал далее по течению знаков».
И вдруг кровь приливает к моему лицу — девочка, что сидит передо мной — на ней солнцезащитные очки ! Мои глаза ощупывают ее сверху донизу — должен быть какой-то знак. Ничего примечательного, только брелок на груди. Довольно странный брелок, необычный. Стараюсь разглядеть его получше. Подаюсь вперед, вытягиваю шею. Рядом сидящие мужики начинают понимающе улыбаться. Но мне плевать на то, что они думают. Я не вижу груди девушки и не замечаю ухмылок пассажиров. Я пожираю глазами брелок — кружочек, подвешенный на цепочке, далее палочка, потом кружочек поменьше (все это чем-то опять немного смахивает на восьмерку) и дальше стрелочка, что указывает вниз. Взгляд мой опускается ниже — красный лифчик — очередная восьмерка. Встряхиваю головой, пытаясь избавиться от наваждения. Замечаю, наконец, «понимающие» взгляды пассажиров и отворачиваюсь в другую сторону. И опять испытываю шок — на переднем сидении лицом к пассажирам сидят две девушки и обе в солнцезащитных очках.
К горлу подступает комок истерического смеха — три девушки в солнцезащитных очках, три восьмерки. На плакате над головой той девушки, что сидит в логической середине скопления восьмерок — изображение звезды. Звезду пересекает пшеничный колос. «Подумаешь, звезда, — проносится у меня в голове, — ну что это за знак — пустышка». И вдруг меня осеняет — «пшеничный колос» символизирует пшеничное поле. Нужно пересмотреть фотографии всех существующих знаков на полях и найти, где звезда как-то взаимосвязана с восьмеркой.
