Филип Дик - Нарушенное время Марса
Он ухитрился с помощью чартерного соглашения с ООН прибрать к рукам большинство медицинских поставок на Марс и стать почти монополистом в этой области.
На сей раз катушки кодировщика вращались исправно.
«Скотт! — диктовал Арни. — Как поживаешь? Ты слышал об этом бедняге Норбе Стинере? Очень жаль — я имею в виду его смерть и все такое. Конечно, ясно, что он был душевно сам знаешь какой. Как и все мы… — Арни долго и громко посмеялся над своей остротой. — Так или иначе, в связи с его смертью у нас возникла небольшая проблема в области поставок. Понимаешь? Ну, так послушай, старина Скотт! Мне бы хотелось обсудить с тобой появившиеся сложности. Конфиденциально! Не мог бы ты приехать ко мне? Остановишься здесь на пару деньков, чтобы мы могли выработать конкретные мероприятия. Думаю, нам следует забыть о каналах Стинера и начать все заново: построить собственную небольшую базу в удаленном месте и использовать собственные грузовые ракеты. Не дадим иссякнуть потоку копченых устриц! — Арни выключил аппарат и задумался. Не забыл ли он что-нибудь? Нет, сказанного достаточно. Его послания к Скотту Тимплу всегда отличались краткостью. Все предельно ясно: там-то и тогда-то. О’кей, Скотт, друг мой, — закончил Арни. — Рассчитываю на скорую встречу».
Затем он перемотал катушку и ему пришло в голову, что необходимо проверить, произошла ли шифровка. Не дай Бог, если о содержании записи кто-нибудь узнает! К его радости все оказалось в порядке: машинка превратила все семантические единицы в похожую на кошачьи концерты современную электронную музыку. Услышав свисты, рычания, гудки, уханье и жужжанье, Арни начал безудержно смеяться, пока слезы не потекли по щекам так, что ему пришлось сходить в ванную и ополоснуть лицо.
Вернувшись в комнату, он заботливо надписал коробку с вложенной катушкой:
Карл Вильям Дитершанд
Кантата «Песня духа ветра»
Композитор Карл Вильям Дитершанд был очередным любимцем интеллектуалов Земли. Сам Арни, будучи пуристом, ненавидел так называемую электронную музыку, его вкусы прочно задержались на Брамсе. Обозначая свое кодированное послание Скотту как произведение новомодного музыканта, Арни в глубине души хорошо посмеялся своей шутке. Затем он вызвал надежного парня из числа сотрудников своего аппарата и отправил его с катушкой в Ново-Британику, колонию Великобритании.
Таким образом, покончив с делами к восьми тридцати вечера, Арни вернулся к телевизору: посмотреть окончание соревнований. Он закурил очередную мягчайшую сигару марки «Оптимо Адмирал», откинулся на спинку кресла, задержал дыхание, расслабился.
«Хорошо бы, чтобы все дни походили на сегодняшний, — думал Арни. — Я бы имел вечную жизнь, если бы так случилось.»
Подобные дни возвращали молодость. Он опять чувствовал себя сорокалетним.
«Подумать только, я собираюсь заняться операциями на черном рынке, мысленно произнес он. — И ради чего, ради крохотных безделиц, маленьких баночек с желе из дикой ежевики, с кусочками маринованного угря и прочими вкусностями. — Деликатесы вообще пользовались повышенным спросом у жителей Марса, что касается Арни, то он их просто обожал. — Никто не должен лишать меня моих маленьких радостей, — думал он мрачно. — Своим самоубийством Стинер поразил меня в самое уязвимое место».
«Давай! Давай! — подбадривал Арни цветного парня, одерживавшего победу на экране. — Выпусти кишки этому говнюку! Дай ему как следует!» Как будто услышав его, негритянский борец захватил спину противника и Арни прищелкнул языком от удовольствия.
В маленьком гостиничном номере, в котором он обычно останавливался во время дежурства в Банчвуд-Парке, Джек Болен сидел возле окна, покуривая сигарету и размышлял.
Итак, болезнь к нему вернулась. Произошло то, чего он опасался все эти долгие годы, и нужно мужественно принять случившееся. Мучительное ожидание недуга закончилось, он стал реальностью.
«Господи! — отчаянно думал Джек. — Они оказались правы, говоря, что если это однажды случилось с вами, то оно остается на всю жизнь». Визит в Общественную школу спровоцировал приступ, а в «Ивах» видение опять поразило Джека, такое же отчетливое и захватывающее, как в первый раз, когда двадцатилетним он работал в «Корона Корпорейшн» в Редвуд-Сити.
«Я уверен, что гибель Норберта Стинера тоже способствовала припадку», — думал Джек. Известие о смерти каждого опрокидывает, заставляет совершать необычные действия. Подобно радиальному процессу она стремиться как можно больше людей и событий захватить в зону своего влияния.
«Нужно позвонить Сильвии, — подумал Джек, — узнать, как она справляется с фрау Стинер и детьми». — Но он не стал этого делать. — Все равно я не смогу ей ничем помочь, — решил он. — Мое место здесь, в городе. Я — на работе, и диспетчерская мистера И в любой момент может со мной связаться. Кроме того, меня может вызвать Арни Котт в Левистоун».
Однако за все свои неудобства и страдания Джек Болен все-таки получил некоторое возмещение. Прекрасную, изысканную, утонченную, очень хорошую компенсацию. В его бумажнике лежали адрес и телефон Дорин Андертон.
Следует ли ему позвонить ей уже сегодня вечером? «Вообразить только, — думал Джек, — найти кого-то, к тому же женщину, с которой я могу говорить свободно. Она действительно понимает мое положение и не боится при этом».
Эта мысль здорово облегчила его состояние.
К сожалению, со своей женой Джек совершенно не мог обсудить болезнь.
Несколько раз он пытался, но она просто замыкалась в страхе. Подобно остальным, Сильвию ужасала мысль о том, что это проникнет в ее жизнь. Сама она спасалась волшебными чарами лекарств, таких, как фенобарбитал, который мог остановить большинство из всеохватывающих психических расстройств, известных человеку. Бог знает, сколько пилюль и ему пришлось проглотить за последние десять лет. Этого количества, кажется, хватило бы, чтобы замостить ими дорогу от дома до гостиницы, а возможно и обратно.
После некоторого раздумья Джек решил пока не звонить Дорин. Лучше оставить это на крайний случай, когда его состояние станет особенно непереносимым. Сейчас он чувствовал себя относительно спокойно. Возможно, в будущем ему не раз придется прибегать к помощи Дорин Андертон.
Конечно, придется проявлять крайнюю осторожность, так как совершенно ясно, что Дорин — возлюбленная Арни Котта. Но, кажется, она, зная Арни и принимая его в расчет, понимала, что делала, когда на прощанье перед уходом из ресторана дала Джеку свой адрес и телефон.
«Следует довериться ей», — заметил про себя Джек. Для любого шизофреника поддержка кое-что значила.
