Сергей Костин - Глаз Дракона
В любом случае, в конце концов Клон издох. Голова и хвост рухнули на пол и замерли, По плитам пробежала еле заметная дрожь, но скоро и она утихла, и больше ничто не напоминало о том, что в замке жил один из самых неприятных подарков Тьмы.
Все еще дрожа от возбуждения, а может, и от страха, я подошел к морде Клона. Вблизи зрелище было совсем уж мерзкое. Нагнувшись, я заглянул в полураскрытую пасть чудовища. Никакой речи, чтобы достать серебро. Все его горло перекрыл разбухший комок из серебряных шипов.
Вытерев пот и напоследок плюнув на мерзопакостную тварь, я направился к покоям королевы, внимательно прислушиваясь, не появится ли еще одно подобное чудище. Этого мне хотелось меньше всего. Такие «подарки» можно получать единственный раз, а уж если они идут один за другим, – то увольте.
К моему счастью, ничего подобного поблизости не оказалось – очевидно, мой двойник вполне доверял одному Клону. А зря.
Дверь за троном распахнулась, и я оказался на пороге королевской опочивальни. На фоне голых и поэтому непривычных стен стояло занавешенное легким воздушным балдахином ложе. Чуткие ноздри уловили волнующий аромат роз. Медленно подойдя к изголовью, я откинул покрывало и замер.
Раскинув по подушкам белоснежные руки, спала моя принцесса. По легкому дыханию, доносившемуся из ее влажных, чуть приоткрытых губ, я догадался, что побоище, происшедшее в соседнем зале, ничуть не потревожило сон девушки. То, что передо мной лежит принцесса, а не кровожадная королева, было ясно и невооруженным глазом. Лицо беспомощной девушки, лишь во сне превратившейся в прежнюю Иннею.
Я был бы последним трусом, если бы в следующее мгновение не сделал то, что сделал. Убрав непослушную прядь волос с ее лица, я наклонился и поцеловал Иннею. Губы ее нежно ответили на этот порыв моей души, и то ли в возбужденном сознании, то ли на самом деле, мне послышалось, как она прошептала чуть слышно:
– Файон, милый мой!
Не знаю, как бы поступил на моем месте кто-то другой, но я словно взбесился. Я схватил ее за плечи:
– Иннея, это – я! Проснись!
Ее рубашка сползла, открывая мне волшебную красоту тела моей любимой. В следующую секунду словно бес ворвался в мою душу: не думая о последствиях, я прильнул губами к темно-вишневому бутону ее маленькой груди.
В минуту слабости и счастья человек способен совершать непростительные ошибки. То, что я не сдержал себя, оказалось моей грубой ошибкой. Я-таки добился своего и разбудил самое прекрасное создание в мире. Но только для того, чтобы в следующее мгновение убедиться, что королева Иннея разительно отличается от принцессы Иннеи.
Глаза спящей королевы дрогнули, по лицу пробежала едва заметная тень, и она проснулась. Еще целую долгую секунду ее лицо сохраняло то выражение, которое я привык видеть. Но буквально тут же черты лица у нее исказились от гнева.
– Что тебе надо в моей спальне, мерзкое животное?
В ее голосе я услышал столько ненависти и гадливости, что невольно вздрогнул.
– Иннея, это я, твой Файон, я вернулся… -горло внезапно пересохло, и, казалось, слова с трудом находят лазейку, чтобы пролезть через него.
– Ты что, уже завоевал мне мир? Ты забыл наш уговор? Или твоя смерть или мой мир – третьего не дано!
– Иннея… – попытался вставить я слово.
– Я не Иннея, я – королева.
– Ну хорошо! Пусть королева. Я не завоевал тебе мир, но я не тот, за кого ты меня принимаешь!
– Я знаю!
Волна радости мгновенно окатила меня, но следующие слова Иннеи немного умерили мой пыл.
– … Я знаю. А теперь, если ты не завоевал мне мир, я уничтожу тебя.
Ну что тут делать! Какие слова мне говорить? Да и не нужны никакие слова. В последней попытке что-нибудь объяснить; я попытался вытащить Глаз Дракона. Но и это оказалось пустой тратой времени и сил. В ее глазах светилось лишь одно желание: увидеть меня мертвым.
Совершенно непонятно откуда, появилась стража королевы: изо всех щелей полезли боболоки. Я не стал дожидаться пока мне отрежут все пути к отступлению. Оторвавшись от вцепившейся в меня королевы, я здоровенными скачками бросился вон из покоев.
Единственное, что задерживало мое движение были двери и боболоки. Первые я вышибал плечом, вторых отправлял на тот свет, благо, против них мой «Лучший» действовал вполне надежно. Через крепостную стену я просто перемахнул, не обращая внимания на нескольких неповоротливых боболоков, которые при моем появлении стали глухо гукать и качаться из стороны в сторону, впрочем, не приближаясь ко мне на расстояние удара мечом.
Я был благодарен, что и боболоки, и все остальные твари дали мне спокойно поговорить с Иннеей, хотя нормальным разговором это назвать можно с большой натяжкой.
Ну что ж! Полностью разбудить заколдованное сознание Иннеи мне не удалось. Но теперь я знал точно, что мне делать. Это оказалось плюсом, вынесенным мною из всей этой передряги. Но как выполнить ее требование я пока не знал. И это было минусом. Завоевать мир! Хорошенькое дело! Я еще никогда не завоевывал себе целого мира. Но чтобы вернуть Иннею, я был способен на все.
Приятно размышлять о завоеваниях в воздухе. А именно там я и оказался. Почему-то я совершенно забыл, что за крепостными стенами находится ров с водой. А после своего прыжка я оказался в какой-то неизвестной мне субстанции, отвратительного цвета и запаха. Если бы я мог предположить, что нелюди, как и нормальные люди, имеют большие и малые нужды, то я бы пришел к выводу, что весь ров заполнен именно этим… ну понятно, чем.
Я вынырнул из нечистот… недалеко от края рва. И выскочил на берег как ужаленный. Помахав на прощание выскочившим на стены нелюдям и отсалютовав постукиванием ладони по сгибу согнутой руки, я быстро исчез в лесу.
Лишь отойдя от замка на довольно приличное расстояние, я позволил себе остановиться, выкупаться в небольшом ручье, скинул все белье, включая и свои знаменитые семейные трусы, и выкупался в небольшом ручье. Постирушки никогда не считались моим любимым занятием, но делать нечего. Если от вас воняет, то ни одна самая ничтожная душонка вести разговор с вами не пожелает.
Сушиться пришлось тут же. Наряд варркана и так слишком тяжел, а сырой и подавно. Я развел небольшой костер, развесил свое белье, и, оставшись в чем мать родила, свернулся калачиком в Круге Чистота.
Мера предосторожности отнюдь не лишняя, если учесть, что к утру, когда солнце собиралось вот-вот взойти, на мое временное пристанище набрел леший-одиночка.
Лешие. Не люди и не нелюди. Что-то непонятное, какая-то особая ветвь в развитии этого мира. Хотя большинство жителей и считают их темными тварями. Мой леший был явно не в себе. Чокнутый, что ли. Только чокнутые могут двадцать раз подряд пытаться проломить Круг Чистоты. На двадцать первом я его к себе пропустил. Он шмякнулся прямо у моих ног. Чтобы леший не слишком буянил, и погоню, не дай Бог, по правильному следу не направил, я его связал.
