Илья Стальнов - Черная Армада
- Не знаю.
Мне его жизнерадостный тон вовсе не нравился. Вывод напрашивался сам собой: во избежание эксцессов окончательно перетянуть полковника на свою сторону, сделать так, чтобы он увяз в их делах, как муха увязает в клейком сиропе
- Проблема решается просто. Если хотите - можете идти.
- Куда? - опешил я.
- Куда угодно. Мы даже поможем вам без помех выбраться из зоны.
- Как это? - Тут таилась какая-то ловушка. В то, что Чаев так наивен, чтобы отпустить меня, трудновато поверить.
- Вы же должны понимать, что тогда информация об Асгарде уйдет в большой мир.
- Это будет печально. Но что поделаешь!
- Леонид Серафимович, давайте начистоту, откровенно Что вы затеваете?
- Начистоту... откровенно... Я с вами совершенно откровенен. Нас не так много. Каждый новый супер - настоящая находка. И мы рады ему, как брату. В Асгарде все, поймите, все до единого находятся по своей воле Если кто-то хочет уйти, мы не вправе его удерживать
- И не боитесь, что ваша доброта выйдет вам боком?
- Это исключено.
- Вы хотите взять с меня честное благородное слово ничего не рассказывать об увиденном?
Вилять, недоговаривать в общении с Чаевым смысла не было. Он слишком умен.
- Хочу, - кивнул Чаев. - Но это бесполезно. В тот же день, как вы покинете Асгард, отчет будет лежать на столе Веденеева.
- Вас это не смущает?
- Сейчас уже нет Мне все равно. В высшей секретности уже нет необходимости. Приближаются тяжелые времена, Саша... Что сделает большой мир с Асгардом? Вакуумная бомба, ЭМ-поражение? Ничего не выйдет. Толпы агентов или туристов, а то и просто диверсантов и террористов, которые с этим вашим чугунным блокиратором полезут через барьер? Ничего подобного. Мы изучили этот шедевр инженерной мысли. Стоит немного изменить частоту барьера, а это нетрудно, и ваши специалисты еще лет пять будут ломать голову, как преодолеть преграду. Наши возможности на три головы выше, чем ваши, это я вам как неплохой физик говорю.
- Да, в этом вопросе вашему мнению можно доверять.
- Самая большая неприятность, которая может ожидать, да и то не нас, а вас, - если правда станет известна средствам массовой информации. Тут же поднимется общественная истерия, образуется с десяток новых сект, возникнет пара новых религий, явится с полсотни новых пророков. Начнут продавать майки с объемными изображениями монстров-суперов. Появится пятьсот романов и сто фильмов, какая-нибудь Майя Гололевич будет визжать диким голосом песенку "Я полюбила чудовище". Несколько человек, которых примут за суперов, будут линчеваны взбесившейся толпой. Ну и, как всегда в таких случаях, поползет вверх кривая самоубийств и вырастет количество клиентов психушек. И все. Помешать нам вы не сможете ничем.
- Звучит убедительно.
- По большому счету, вы так ничего и не узнали.
- Да? И что, много еще интересного здесь у вас?
- Слишком много. Речь даже не о технических новшествах... Впрочем, об этом пока тоже не стоит распространяться.
- Ну почему же? Я не устал.
- Бросьте, Саша... Ну так как, вы уходите?
Черт, может, все-таки это какая-то западня? Хотя вряд ли, ведь это бессмысленно, я и так в их руках. Или они просто издеваются надо мной? Что делать? Только сказать прямо:
- Да, ухожу.
- Хорошо. Мои помощники проводят вас.
Я хотел подняться, но Чаев жестом руки остановил меня. Он вытащил из ящика стола серебряный стержень, или скорее, цилиндр сантиметров пятнадцати длиной.
- Возьмите.
- Что это?
- Этот прибор позволит вам преодолеть барьер. Он немного полегче, чем ваш "Гвоздь". Только просьба - не передаривайте подарок вашим экспертам. Это было бы невежливо. Кроме того, он для них практически бесполезен, поскольку действует лишь в сочетании с уникальной биополевой структурой супера. И наконец, он вам пригодится, если вы решите вернуться.
Я положил цилиндр в карман.
- Можно вопрос, Леонид Серафимович? Каким образом вы перешли дорогу Большим Кланам? Ведь они весьма интересуются вами.
- У "Деревянных Ангелов" навязчивая идея - новый волновой наркотик. Разработки в разгаре. Обычно мы не вмешиваемся во внутренние дела, но тут дело может зайти слишком далеко, эта штуковина опасна для человечества. Пришлось немного встряхнуть "ангелов". Если не поймут - мы их уничтожим.
- Понятно...
***
Новосибирская зона ТЭФ-поражения осталась позади. Меня окружал нормальный лес, в котором все было понятно и привычно. Здесь не наткнешься на застывшее зловещее озеро, выпавший из потока времени городок или псов - "убийц". Я стоял на просеке и ждал вертолет. Он появился через полчаса. Вскоре я оказался на базе управления под Новосибирском. А еще через час "Камбала" приземлилась на посадочной полосе родного управления.
- Выглядишь неплохо, - удовлетворенно кивнул Ким. - Как дела-то?
- Вроде живой.
- Веденеев ждет нас.
МОСКВА. 22 ИЮЛЯ 2136 ГОДА
В цепкие лапы врачей, психологов, биоэнергетиков и прочего ученого люда я угодил на целую неделю. Меня без устали просвечивали, осматривали, исследовали. Жизнь превратилась в настоящий ад.
В исследовательском центре МОБС, раскинувшемся в Люберцах, я чувствовал себя, как в тюрьме. Моя казенная квартира была напичкана видеокамерами, датчиками, различными техническими штуковинами. Меня исследовали даже во сне.
Не то чтобы мне не доверяли, но, когда я прибыл в центр, пропуск мне почему-то выдать забыли. Я оказался заперт в тринадцатом корпусе и не мог даже выйти прогуляться по парку. По подземным переходам меня водили в другие корпуса, в какие-то лаборатории, где "головастики", как подземные гномы, колдовали над сложной аппаратурой - здесь ее было полно. На технические новинки средств не жалели, и когда какая-нибудь несуразная штуковина появлялась, неважно в какой стране, вскоре она оказывалась в исследовательском центре МОБС.
Помимо измывательств "головастиков", я подвергался постоянным допросам. Пару раз я имел удовольствие встречаться с Кимом и Веденеевым. Еще раз семь беседовал с помощником Веденеева - полковником Сацем и главным психологом МОБС генералом Варавиным. Из меня выдавили все, что я помнил, и то, что уже забыл, включая даже, какого цвета стены в кабинете Чаева и какие елки растут в Асгарде. Но им и этого оказалось мало, и тогда возникла идея побеседовать со мной под гипнозом. Я пробовал отказаться, заявив, что на меня с детства не действует гипноз. Не поверили. Ничего у них не получилось. И не могло получиться. Они не знали, что имеют дело с супером, а мне как-то недосуг было проинформировать начальство об этом. Оно и так знало все, кроме того, что я прошел инициацию. Можно представить, что началось бы, скажи я об этом. Меня бы до конца дней не выпустили из исследовательского центра МОБС.