Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2013 (сборник)
Рея впервые за всю свою жизнь оказалась в лесу и чувствует себя неуютно, особенно когда думает, какое расстояние отделяет её от людей, способных в случае чего прийти на помощь, но старается не показывать этого, ей неудобно перед Лив.
Дни стоят солнечные, лес, вопреки ожиданиям, почти прозрачный: высокие стволы уходят в небо, и только на высоте выпускают короткие ветви, с которых непрерывно слетают тонкие зелёные листья, покрывающие ковром водную поверхность. Листопад продолжается днём и ночью, листья засыпают дно лодки, к утру они уже высыхают, начинают издавать пряный коричный запах. Лив использует их для растопки, когда разводит вечером костёр.
– Это осень? – спрашивает Рея.
– Нет, здесь, по сути, нет сезонов, приэкваториальная зона, – объясняет Лив. – Листья вырастают и отмирают непрерывно. За счёт этого обеспечивается доступ солнечных лучей к болотной воде.
– Тогда здесь должна быть очень плодородная почва, чтобы выдержать такой метаболизм.
– Так и есть. Водный слой составляет всего полметра-метр, а ниже – огромный слой полужидкого ила, деревья выбрасывают в него дополнительные корни. Там как раз самая жизнь – бактерии, моллюски, кишечнополостные, черви.
И действительно – Рея время от времени замечает в воде под лодкой гигантские тела, похожие на кольчатых червей. Эти кольца на мгновение показываются из ила и уходят в глубину. Тогда ей хочется покрепче схватиться за борт, а то и вообще пересесть с банки на дно лодки, чтобы не вылететь при резком повороте. Впрочем, Лив ведёт лодку очень осторожно, не подвергая пассажирку опасности.
Гораздо больше Рее нравятся белые ныряльщики. Когда стая в первый раз пристроилась к катеру, Рея поначалу приняла их за дельфинов. Но не успела она подумать о параллелизме развития живых форм на разных планетах, как «дельфины», прокатившись на кормовой волне, выскочили из воды, пробежали несколько секунд по поверхности, расправляя крылья и отталкиваясь перепончатыми лапами, взлетели и закувыркались в восходящих потоках воздуха, вспыхивая в солнечных лучах перламутровыми блёстками на кончиках крыльев. Рея заворожённо проводила их глазами. Не водные млекопитающие и даже не птицы – рукокрылые! Вот и рассуждай о параллелизме!
– Охотятся днём на донных обитателей, ночью – на насекомых, – объяснила Лив.
Водились здесь, по её словам, хищники и покрупнее, но они не показывались: днём их отпугивал шум мотора, ночью – костёр.
– У нас в универе был преподаватель техн, – рассказывала Лив, помешивая кашу в котелке. – И мы решили показать ему настоящую дикую жизнь. Повели в лес на окраине университетского городка. Такой весь из себя терраформированный. Здесь островок ельника, здесь – березняка, вдоль ручья – ивы и дикий лук, на реке – кувшинки, на опушках – яблони и грядки картофеля. Ну мы быстро место для пикника нашли, костёр развели, подберёзовиков набрали, лука надёргали, картофеля накопали. Картошку – в золу, грибы – на сковородку. Пива упаковку из-под куста выкопали – ту, что накануне прикопали. Он сидел-сидел, смотрел-смотрел и говорит: «А вы знаете, девчонки, я начинаю понимать, почему вы выиграли войну».
Рея смеётся и тут же думает: «Мы тут веселимся, а Ева там одна…» Но против своей воли начинает мурлыкать глупую песню, которую с большим успехом исполняли на капустниках в её университете:
«Ты с девушкой-аграри
В беду не попадёшь.
Ты с девушкой-аграри
В лесу не заблудёшь…
А жаль!..»
20
На следующий день к вечеру они добираются до первого пункта, обозначенного на карте у Лив. Найти «инородное тело» нетрудно. Деревья обломаны и повалены, словно по ним прошёлся гигантский серп. Сам серп от удара раскололся, и часть его рассыпалась в труху, но всё же остался достаточно большой оплавленный и обгоревший кусок, чтобы угадать изначальную форму «объекта» – огромное плоское вытянутое блюдо. Девушкам эта форма была знакома, они не раз видели такие, только гораздо меньшего размера, на атмосферных ботах. Рея и Лив воскликнули в один голос:
– Теплоизоляционный экран!
А потом заговорили, перебивая друг друга:
– Острия и бездны! Не знала, что бывают такие большие!
– Теперь ясно, как ей удалось сесть!
– Прикрылась от плазмы и отстрелила на малой высоте!
– Но выходит, она знала, что будет садиться!
– И не только она! Таких не изготавливают в серии. Никому не нужно сажать грузовики на планеты. Это индивидуальный заказ.
– Специально для этой посадки?
– Для этого груза.
– Интересно, что же там?
– Очень интересно. Скорее всего, это Лесничество – больше здесь некому делать спецзаказы.
– Но они и так контролируют всё орбитальное движение. Зачем им?
– Не знаю, но теперь ещё больше хочу увидеть Еву. Надеюсь, она нам по старой дружбе всё расскажет.
21
Ко второй отметке они прибывают через тридцать четыре часа. Теперь они попали в большой мелководный эстуарий, или, если смотреть с другой стороны, в залив экваториального моря. Они значительно продвинулись к югу – деревья стали ниже, их листва приобрела оранжевый оттенок, над прозрачной водой кружится множество разноцветных насекомых – во всяком случае, Рее кажется, что это насекомые, но сейчас она не настроена проводить биологические исследования. На поверхности воды разбросаны плавучие полупрозрачные и переливающиеся всем цветами радуги острова – словно тысячи медуз склеились краями; видно, как шевелятся в воде их щупальца. Из каждого острова торчит дюжина студенистых широких лопастей, которыми остров пользуется как парусами, ловя слабые порывы ветра и направляя своё движение. Острова «пасутся»: они подплывают к берегу, выбрасывают щупальца и объедают прибрежные растения, высовываясь при этом из воды едва ли не наполовину. На их поверхности раскрываются душистые псевдоцветы, которые приманивают насекомых, а затем мгновенно втягивают и проглатывают их.
Здесь тоже нет ни единой разумной души, но есть следы посадки – на дне лежит хорошо знакомая обеим девушкам кабина грузового корабля. Она пуста. Евы нигде не видно, так же как и цистерны с грузом, что вызывает у путешественниц большие подозрения.
– Получается, здесь её ждали? Подобрали груз и фьють! – Лив крутит пальцами в воздухе, изображая винт вертолёта.
– Ох, Ева, во что ты ввязалась? – вздыхает Рея.
– Что же тогда на третьей отметке? Проверим?
– Только осторожно. Здесь, похоже, делаются серьёзные дела, а в таких делах свидетелей не любят.
– Ох, всю жизнь мечтала. Сбываются дурацкие детские желания.
– Ну хотя бы глянем одним глазком. Где это?
– Вверх по реке. Ещё часов за тридцать доберёмся.
