Алексей Калугин - Подменённый
– В таком случае что мешает вам спокойно наслаждаться новыми песнями Элвиса?
– То, что теперь, являясь куратором оперативных работ, я понимаю, как безответственно поступил. Можно сказать, что мне просто невероятно повезло. Я думал только об Элвисе, в то время как его окружало множество других людей. Любая моя ошибка, на первый взгляд самая безобидная, могла привести к необратимым изменениям в их судьбах, а через них и оказать воздействие на весь исторический процесс.
– Но разве, уже просто общаясь с людьми, агент не вызывает тем самым определенных изменений?
– Воздействия подобного рода настолько незначительны, что нивелируются основным ходом исторического процесса.
– Ну а что, если беседа агента с неким человеком спасет его от неминуемой гибели? А в дальнейшем у него родятся дети, которые на самом деле никогда не должны были бы появиться на свет? И один из них станет… ну, допустим, диктатором?!
– Глубоко копаете, молодой человек, – усмехнулся Алексей Александрович. – Однако при этом вы совершенно упускаете из вида то, что мы можем всего лишь прогнозировать будущее, но, к сожалению, не умеем предсказывать его. Будущее остается загадкой для нас до тех пор, пока оно не становится настоящим. Поэтому мы не знаем, в какой степени те или иные действия наших агентов влияют на процесс его становления.
– Как же в таком случае Статус регламентирует деятельность своих агентов?
– Никак, – ответил Алексей Александрович. – Если бы существовал свод строгих правил, как действовать в каждом конкретном случае, то это, наверное, здорово облегчило бы работу агентов. Но, с другой стороны, работа их сделались бы малоэффективной, поскольку они боялись бы сделать шаг, не оговоренный инструкциями. А ведь им и предстоит действовать главным образом в нештатных ситуациях. Поэтому Статус предоставляет агентам практически полную свободу действий.
– А как же кураторы, наблюдающие за ними?
– Кураторы занимаются главным образом оценкой ситуации. Выбор же конкретных действий, как правило, всегда остается за оперативниками. В конце концов, все определяется их квалификацией и степенью подготовки.
На протяжении разговора Дейл ни разу даже не попытался дать знать о себе. Однако Андрей чувствовал, что он внимательно следит за ходом беседы. Похоже было, что Дейл ждал чего-то очень важного, что, как ему казалось, непременно должен был сказать Алексей Александрович. Да Андрей и сам понимал, что куратор работ на Айвеле-5 отнюдь не случайно зашел в столовую… А быть может, он сам должен был спросить о чем-то Алексея Александровича?
– И какую же степень ответственности вы как куратор определили бы себе как агенту, превысившему свои полномочия? – спросил Андрей и тут же почувствовал, что именно этого вопроса ожидал от него Дейл.
– Степень безответственности, проявленная мной, свидетельствовала о том, что к оперативной работе в дальнейшем я непригоден. Именно такое решение и вынесло жюри, разбиравшее мое дело. И я считаю его совершенно справедливым.
– Но при этом – никакого раскаяния?..
Алексей Александрович едва заметно улыбнулся и слегка качнул головой из стороны в сторону.
– Какова дальнейшая судьба агента, признанного негодным для оперативной работы?
– Агенту предоставляется право выбора. Он может либо остаться работать в Статусе, либо вернуться на свою родную планету. Естественно, во втором случае из его памяти будут вычеркнуты все годы, проведенные вне дома. Но Статус берет на себя обязательства по реадаптации бывшего агента на его родной планете. Многие бывшие оперативники со временем становятся, как и я, кураторами.
– Несмотря на допущенные в свое время ошибки?
– Руководство считает, что бывший агент, осознавший все те последствия, к которым мог привести его просчет, будет особенно внимательно следить за тем, чтобы другой не повторил той же самой ошибки. И, по-моему, в этом есть определенный резон. – Правая рука Алексея Александровича легла на стол. Чуть приподняв пальцы, он резко опустил их вниз, выбив короткую дробь на столешнице. – Хотя в моем случае это правило не сработало.
– Вы хотите сказать…
Андрей умолк, не закончив фразу, почувствовав, что с Дейлом что-то не так. Он едва ли не физически ощутил, как все то, чем являлся сейчас Дейл, сжалось внутри у него в тугой комок нервов.
В полнейшей растерянности Андрей молча глядел на своего собеседника, сам понимая при этом, что выглядит довольно-таки глупо. Он мысленно обратился за помощью к Дейлу, но получил весьма неопределенный ответ. Обычными словами его, с некоторой натяжкой, можно было передать так: «Отстань, не до тебя сейчас».
Алексей Александрович между тем еще пару раз стукнул пальцами по крышке стола, после чего ладонь его неподвижно легла на пластиковую поверхность. Он смотрел на Андрея внимательно, но без улыбки. Лицо его было не напряженным, но сосредоточенным. Похоже, куратор понимал, что с парнем не все в порядке, но при этом он не намеревался предлагать ему свою помощь. Он наблюдал за ним с той же внимательностью и таким же интересом, с какими энтомолог следит за перемещениями муравья по выстроенному специально для него картонному лабиринту, не зная заранее, хватит ли у насекомого сообразительности для того, чтобы отыскать выход.
И все же первым нарушил молчание именно Алексей Александрович.
– Ну так что, ты понял, что я хотел сказать?.. – негромко произнес он. И после короткой паузы добавил: – Дейл…
– Да, – глухо произнес Андрей ответ Дейла. – Я был не вправе принимать какое-либо участие в судьбе Вайма Гортина.
– Совершенно верно, – чуть наклонив голову, менторским тоном произнес Алексей Александрович. – И дальше?..
– Меня ожидает отставка…
– Это вопрос? – приподняв край левой брови, уточнил Алексей Александрович.
– Нет… Я знаю, что меня ждет отставка.
– И как ты относишься к этому?
– Я нарушил правила…
– Это я и без тебя знаю. Меня интересует, как ты теперь оцениваешь свой поступок?
– Я был не прав…
– Я хочу знать причину твоего поступка.
– Я хотел спасти человека…
– А по-моему, ты попросту решил сыграть роль вершителя человеческих судеб, – удивительно быстрым движением, так что Андрей даже вздрогнул от неожиданности, Алексей Александрович вскинул руку и хлестко ударил концами пальцев по краю стола. – Так?.. Отвечай!
– Послушайте, – попытался сказать свое слово Андрей. – Мне кажется, что сейчас не место…
– Не вмешивайся! – сверкнув глазами, резко оборвал его Алексей Александрович. – Пусть ответит Дейл!
Андрей на мгновение онемел, не зная, что можно на это сказать. Затем губы его тихо произнесли:
