Коллектив авторов - Полдень, XXI век (декабрь 2012)
Мощно вибрирует за переборкой маршевый электродвигатель. Сипло свистят две форсунки воздухоочистки. Жужжит гирокомпас. Щелкают загоняемые в рожки патроны. Шуршит и поскрипывает динамик внешней прослушки.
Летят навстречу светлые пятна в блистерах.
– Курить хочется, – некстати вздыхает Иван, еще сильнее вдавливая Везунчика в спинку пилота. Пончик снизу хмыкает:
– Сейчас накуримся, Иван. Я ее вижу. Командир?
– Нет пока… А… На полпятого по вертикали, на десять по горизонту?
Левый джойстик едва заметно шевелится.
«Стрекоза» чуть кренится и опускает выпученные блистеры. Моня наклоняется через плечо Лягушонка, всматриваясь в забортный сумрак.
И видит, как из этого сумрака проявляется огромный вращающийся винт с изогнутыми лопастями, движущий невероятную темную громаду. Контуры громады расплываются вдали, сливаясь с мраком.
– «Огайо», – замороженно произносит Бони. Везунчик вздрагивает, отворачивается от блистера и открывает лэп-топ. Свечение монитора тоже делает его похожим на привидение в полумраке кабины. Хью вытягивает из подволока микрофон:
– Это «Стрекоза». У нас «Огайо». Глубина по килевой линии сто пятьдесят пять, курс два с половиной градуса, скорость четыре запятая восемьдесят один узел. Повторяю. Это «Стрекоза». Здесь «Огайо». Глубина по килю сто пятьдесят пять, курс два с половиной, скорость четыре запятая восемьдесят один. Иду на носовой люк. Командир группы Хьюго Паркер. Отстрел пейджер-буя.
– Капитан, сэр. Первый буй со «Стрекозы».
– Давайте запись!
«…Это “Стрекоза”. У нас “Огайо”. Глубина по килевой линии сто пятьдесят пять…» – голос звучит монотонно и зловеще, словно не из глубины, а из преисподней.
– Всё, господа офицеры, – Капитан шлепает фуражку рядом с командным монитором, – задачи поставлены, план-график «Стандарт» у всех зафиксирован. Боевое взаимодействие по план-графику от момента команды. С началом работы вмешиваюсь только по нештатным ситуациям. Посты задраить, готовность – ноль… Мастер-пилот, по моей команде и…
…Иван-Два-Раза хмыкает.
– Хью, а что – твоя фамилия, действительно, Паркер?
– Паркер. Не родственник тому Паркеру, который делал ручки. А представился по полной форме… Так ведь, вот помру, а на поминках так и будут говорить: «светлая память Лягушонку Хью!» Никто ведь не вспомнит, как и звали полностью! Одна кликуха останется.
– А один черт не вспомнят, будь спокоен. Только кликуха и останется. Так и будут говорить – «помер Лягушонок Хью».
Все ржут, кроме Везунчика-Мони. Тот сосредоточенно елозит пальцами по тач-паду и пристукивает клавишами. Пончик вглядывается наружу.
– Командир, вижу два порта с закрытыми крышками. Остальные откинуты.
– Ррработаем, – Лягушонок снова потянул с подволока микрофон, – Моня, отвлекись на секунду, сейчас будем ходовую рубку проходить, под рулем глубины. Обалденное строение, когда по первости… Гм… «Это “Стрекоза”…»
– Капитан, сэр. Второй буй со «Стрекозы»!
– Давайте запись.
«Это «Стрекоза». Мы на носовом люке. Касание и присасывание прошли успешно, юбка обтянута на комингс и осушена, готовы к вскрытию лодки. Глубина, курс, скорость без изменений. При проходе наблюдали два последних закрытых ракетных порта в корме, остальные пустые. Командир группы… Лягушонок Хью! (звук, похожий на смех)».
Ноль часов ноль минут сорок секунд.
– Смеются… Мастер-пилот. С Богом.
– «Баловень» вызывает «Воробушка». Прием.
– «Воробушек» слушает, сэр.
– На счет «ноль», командир! Отсчет от трех. Как поняли?
– Понял, сэр. На счет ноль, от трех. «Воробушек» готов, сэр!
– Три… Два… Один… Ноль.
Старший помощник вдавливает кнопку боевой тревоги. Снаружи по судну перекатываются сирены.
– Есть сигнал, сэр… Получена картинка цели, сэр… Встали над целью, сэр, скорости уравнены… Высота ориентира набрана… Радиолокационные отражатели вывешены… Мы готовы, сэр.
На панно на носовой переборке, под подволоком, загораются цифры обратного таймера. Померцав мгновение на сорок-пятнадцать, они перескакивают на сорок-четырнадцать и продолжают отсчет боевого времени.
– Да поможет вам Бог, Воробушки.
– Все в порядке, сэр! Мы уже помолились. Прощайте, на всякий случай. Конец связи.
– …Сонар! – Дайверы, в масках и с подключенными дыхательными аппаратами, вслушиваются в отчетливое «тень-тень-тень» из гидроакустики. Хью выбрасывает пальцы с каждым импульсом, ведя подсчет. Иван, с перфоратором и инструментом-отмычкой, сидевший в готовности на мокром люке «Огайо», в массивном резиновом колодце-присоске, наставляет бур на центр люка. Сверлит с визгом и разлетающимися металлическими опилками. Потом откладывает перфоратор и засовывает в отверстие хобот отмычки.
– …Восемь… Девять… Десять. Что там, Иван?..
– Есть. Зацеп. Сейчас, – под массивной крышкой люка глухо лязгает, стальная поверхность вздрагивает.
– Поднимаем!
Пончик и Хью в четыре руки тянут зацепленный за крышку полиспаст.
Люк распахивается в непроницаемо-черное чрево ракетоносца, внутренний свет «Стрекозы» выхватывает из тьмы лишь несколько верхних ступеней скоб-трапа. Щелкает фиксатор люка.
– Добро пожаловать в ад, Братья-Смертники, – Хью включает фонарь и свешивает ноги с комингса вниз. – Масок не снимать, связь постоянная, оружие наготове. Везунчик, Иван – командный пост сразу за гермодверью, в корму из тамбура.
Остаетесь там, а мы с Пончиком – дальше, через ракетную палубу к реактору. Всё, бегом. И Бог нам в помощь… Никто же не хочет, чтобы эта дохлятина стала нашим последним кораблем?
Сработавшие датчики движения в отсеках включают слабый дежурный свет.
– …Все расчеты. Готовность тридцать девять минут. Зона выхода целей: от ориентира, сто двадцать – сто тридцать в корму. Проверить функционирование «свой-чужой». Герметизация боевых постов до сигнала полного отбоя…
– …Навигаторы. Дежурного штурмана, выход на позицию. Позиция – траверз ориентира, правый борт, дистанция четыре кабельтовых.
– …По цели. Ожидаем стандартный набор помех: легкие и тяжелые ложные цели, станции активных помех, дипольные отражатели… Всякого мусора будет полно… И… (срываясь почти на крик) ребята, Бога ради, постарайтесь не завалить «Воробушка»!!! Просто ОЧЕНЬ постарайтесь!!!
– …Целераспределение, целеуказание и координации действий батарей в областях перекрытия зон поражения пусковых установок – согласно стандартному на учениях…
След за кормой Охотника сокращается, изгибается и выравнивается; уходят к левому борту и возвращаются на место буксирные тросы от буев глубинной прослушки. Усиливается ненадолго вибрация корпуса, буруны по бортам вскипают и вновь успокаиваются.
