Элейн Каннингем - Алиса
Шлакман дико заверещал и попытался смахнуть меня рукой, но я по-звериному вонзил зубы в его пальцы и сомкнул челюсти, чувствуя, как отделяются одна от другой фаланги, а в горло устремляется теплый поток чужой крови.
Шлакман отшвырнул меня, как взбесившуюся кошку, и я распростерся на палубе в луже чужой крови. Моя вытянутая рука нащупала незнакомый предмет, твердый и холодный. Узнав медный кастет Энджи, я без секундного промедления натянул его на пальцы и встал на четвереньки, кашляя шлакмановской кровью. Окровавленный монстр высился перед дверью каюты, прижав обе ладони к глазу, который я уничтожил. Шлакман ревел от боли и вдруг, заметив меня, кинулся на меня, как бык.
Я знал, что встретить его натиск означает - умереть, и, собрав последние силы, оттолкнулся от борта и ничком бросился ему в ноги. Споткнувшись о меня, Шлакман тяжело рухнул в скопление разбитых стульев и шезлонгов. Несколько секунд он беспомощно трепыхался, пытаясь выпростать свою огромную массу из-под обломков - боль и огромная потеря крови, похоже, начали сказываться. Эти секунды и спасли мне жизнь. Я успел напасть на гиганта сзади и, обхватив его левой рукой за шею, принялся исступленно осыпать ударами его изувеченное лицо.
Шлакман, похоже, даже не замечая моих ударов, приподнялся вместе со мной и одним резким взмахом руки отодрал меня и отшвырнул прочь. Я упал ничком и ударился головой о палубу. Оглушенный от удара, я не мог пошевелиться. В следующую секунду Шлакман склонился надо мной, обхватил обеими руками за шею и резко приподнял над палубой.
Несколько мгновений я беспомощно висел, дрыгая ногами, чувствуя приближение бездонной черной бездны, видя перед собой одноглазую кровавую маску на месте лица Шлакмана и ощеренную пасть - затем вдруг хватка его разжалась и я мешком рухнул на палубу.
Впоследствии Алиса рассказала мне, что визжала, как безумная - но я её не слышал. Я не помнил ничего, кроме кровавого лица Шлакмана и его звериного оскала. Когда я пелена перед моими глазами рассеялась, я увидел, что Шлакман вдруг согнулся и тяжело осел, словно его коленные суставы превратились в желе. Уже стоя на четвереньках в нескольких шагах от меня, он выдавил свои последние слова:
- Кэмбер, сукин сын - отдай мне ключ.
И умер.
Я подполз к нему и попытался нащупать пульс. Сердце чудовища больше не билось.
До сих пор я вижу Шлакмана в кошмарных снах, которые, должно быть, мне суждено видеть до самого гроба. В некоторых снах я снова бьюсь с ним, но конца у нашей схватки не бывает.
А все, наверное, потому, что я точно знаю: победил Шлакмана не я. Не я остановил и убил эту чудовищную машину уничтожения, а Энджи. Да, убил Шлакмана Энджи. Шлакман попросту истек кровью.
12. Мидоус
Я встал и склонился над бездыханным Шлакманом. Из каюты вышла Алиса. Я не видел, как она спрыгнула на палубу, а сейчас она уже выходила из каюты, держа на руках Полли. Следом за ними вышла Ленни. Увидев распростертые на палубе тела, она вскрикнула, потом, зажав рот, испуганно посмотрела на меня.
- Они мертвы - оба, - устало промолвил я.
Алиса внимательно посмотрела на меня.
- Со мной все в порядке, - сказал я.
Если не считать нескольких синяков и немного покалеченной руки, которая на следующий день болела так, что я лез на стенку, то в физическом смысле со мной и в самом деле все было в порядке. Что же касается душевного состояния, - то оправился я еще, конечно, нескоро.
Я уже говорил, что не видел, как Алиса оказалась на палубе. Могла ли она помочь мне? Я дрался с чудовищем, которому ничего не стоило вышибить из меня жизнь одним ударом, и выжил я лишь благодаря поразительному стечению обстоятельств. Жизнь моя в буквальном смысле висела на волоске и я уже успел заглянуть в разверзшуюся подо мной зияющую бездну безвременья. Должно быть, Алиса проскользнула на палубу как раз в ту секунду, когда Шлакман приподнял меня над палубой, сжимая ручищами за шею. Перед Алисой стоял выбор - ребенок или муж, - не самый приятный выбор для кого бы то ни было.
Могла ли Алиса помочь мне? Ударить Шлакмана? Увесистый удар в висок или по затылку мог решить исход схватки. А Ленни? Она ведь тоже могла нанести этот удар. Как я узнал позднее, она следила за нами, стоя в проеме двери каюты. Просто стояла и наблюдала. И - не пошевелилась. Значит, моя жизнь и для неё ничего не стоила.
Чья пассивность огорчила меня больше? Это мне предстоит решить много позже - когда перестанет болеть рука и ныть шея, а тело не будет мучительно содрогаться при воспоминании о нанесенных ему и причиненных им страданий.
Моя жена стояла рядом, с ребенком на руках, и мне оставалось только набраться мужества и задать столь мучивший меня вопрос. Раскрыть рот и спросить: "Алиса, ведь ты могла ударить его сзади и спасти мне жизнь почему же ты сразу побежала к Полли?"
Я не знаю и никогда не узнаю, что бы она мне ответила, потому что никогда не смогу заставить себя задать ей этот вопрос. Я женился на замечательной женщине, но, к сожалению, осознал это слишком поздно.
* * *
Ленни стояла возле кокпита, освещенная серебристым лунным светом. Она казалась собранной и безразличной, словно стояла не на залитой кровью палубе посреди гиблых болот, а на званом вечере в окружении толпы пылких поклонников. Она стояла, держа в руке маленькую черную сумочку, облаченная в серую юбку, белую блузку, открытый жакет и черные, на каблучках, туфельки крокодиловой кожи; на тонком запястье красовался брильянтовый браслет, в отвороте жакета сверкала брильянтовая брошь. Ее ангельское личико с огромными темными глазищами, чистыми, невинными и непорочными, казалось почти отрешенным.
- Джонни, пойдем отсюда, - позвала Алиса.
Я посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Ленни.
- А куда делся ключ? - спросила Ленни тихим и грустным голосом.
- Пойдем же! - крикнула Алиса.
Я ещё не успел обрести дыхания после схватки, поэтому ответил лишь после того, как глубоко вздохнул.
- Ключ пропал.
- Как - пропал?
- Пропал. Исчез. У меня его нет. - Я кивнул на распростертые на палубе безжизненные тела. - И им он тоже не достался.
- Значит, ключа нет, - изменившимся голосом произнесла Ленни. - Они оба погибли, а у тебя даже его и не было...
- Джонни, может быть, хватит с нас?
Я шагнул к Алисе. Моя одежда насквозь пропиталась кровью. Брючины торчали, как будто облитые клеем. Я провел рукой по своим волосам. Они тоже насквозь промокли от крови, крови Шлакмана, и вся ладонь обагрилась кровью. Я попытался вытереть руки о свои брюки. Шлакман был таким огромным, что и крови в его жилах текло - ох, как много.
- Возьмите меня с собой, - произнесла Ленни. Она не спрашивала и не просила. Она констатировала факт.
