Мария Симонова - Вирус хаоса
— Но послушай, — слегка озадачилась Мэри, — если это действительно тот самый спутник и наверняка есть люди, готовые платить за него бешеные деньги, то почему его до сих пор не сперли? Ни у вас, ни у нас, нигде! Может быть, твой знакомый был прав, и это действительно невозможно?
— Трудно отвечать за все миры и за всех Смеляковых, — сказал он. — У себя я все очень тщательно просчитал и не видел такой возможности. А здесь она у меня определенно есть. У нас, — поправился он.
— Но для этого нам придется нарушить закон? — решила она расставить все точки.
Гений полувздохнул, полухмыкнул:
— Пойми: во-первых, раз мы существуем во множественной вселенной, в разных вариациях, то где-нибудь мы все равно так или иначе его нарушаем. А во-вторых и в-главных: мы с тобой уже являемся нарушителями законов, притом настолько более серьезных, что на их фоне такие мелочи не имеют какого-либо значения. Тем паче что мы практически сразу его вернем. Словом, решай! — Он сверлил ее взглядом: — Если ты пас, то я просто отвезу тебя домой. Прямо сейчас. Тебе, наверное, любопытно будет побывать в здешнем эквиваленте своей квартиры.
И он бросил перед ней на подоконник ключи с брелоком-сердечком.
Ее ключи.
Медленно взяв их, она спросила:
— Если я соглашусь, что должна буду делать?
— Никаких «если». Мы сейчас выезжаем, и либо я тебя отвожу, либо мы едем на встречу с Филом.
— Погоди! — вот когда Мэри всерьез обеспокоилась; она поняла точку зрения Гения и даже готова была ее разделить. Но Фил!.. — Хорошо, я согласна, — быстро сказала она, — но только, понимаешь, Фила нельзя… Как тебе объяснить… Ему нельзя рисковать! Его вообще лучше не трогать…
— Потому что он погиб? — сказал Гений, мрачнея.
— Да… — Мэри склонила голову. — И не только у вас! Наш Фил тоже…
Он устремил на нее исподлобья пристальный взгляд:
— Когда это произошло?
— Полмесяца назад, на гонках…
— Значит, полмесяца… А здесь он жив. А где-то, может быть, умер в детстве. Или вообще не родился. А в другом месте в аналогичной ситуации погибла ты. Или я. Здесь у нас полный провал в информации: миров может быть бесконечное множество. Мы можем умирать каждую секунду…
— Но раз у нас этот провал, то ты ничего не можешь знать наверняка! Есть ведь вероятность и того, что мы везде живы, а ему суждено погибнуть! Везде!
— Да, трудно оперировать с областью предположений, — признал со вздохом Гений. — Но существует еще логика, а она подсказывает, что скорее всего при таком раскладе Фил Корнеев умер бы везде одновременно.
Мэри сжала зубы, но тут же их разжала, поскольку надо было задать вопрос:
— А если нет? Как бы ни был мал процент риска, ты не можешь…
— Послушай, — перебил он, — если бы Филу суждено было погибнуть, то неужели ты думаешь, что я, ты или кто бы то ни было смог бы это предотвратить? Тот самый процент при этой операции примерно равен риску падения на его голову кирпича при выходе из собственного дома. А теперь поехали. Не торопясь, успеваем.
— Но ты даже не сказал, в чем будет заключаться моя задача! — вроде бы возмутилась, а по сути капитулировала Мэри, вынужденная тем временем поспешать за ним, уже направляющимся к выходу.
— О, это очень просто. Погоди минутку, — с этими словами он скрылся в одной из боковых комнат, откуда вынырнул, держа в руке приличных размеров сумку. Это обстоятельство не очень-то понравилось Мэри.
— Ты здесь что-то… взял? — спросила она, не рискнув употребить более конкретное слово, все же это в какой-то мере был и его дом.
Гений хмыкнул:
— Нет, я себя не грабил, если ты об этом подумала. Взял только то, что может пригодиться на операции, — сказал он.
— Ну хорошо, — успокоилась на этот счет Мэри, вспомнив, что сумка с реквизитом имела место и в прошлый раз. — Может быть, теперь ты все-таки ответишь на мой вопрос?
— Да, насчет твоей задачи: от тебя, как и от всех прочих, потребуется быстро и четко выполнять мои указания.
— А эти «все прочие», они тоже не в курсе, что им предстоит делать? — полюбопытствовала она.
— В самых общих чертах, а большего не требуется, — сказал он. «Пояснил», называется.
— «В общих чертах» знают, что им предстоит спереть из-под Гагарина спутник? И, наверное, имеют виды на процент с пари по этому грандиозному делу?
— Дело очень простое, — сказал он, открывая одновременно выходную дверь, наконец-то ими достигнутую. И «смилостивился», среагировал на ее настойчивость: — Тебе для начала надо будет протянуть разметку, перед которой встанут бойцы ОМОНа.
— Чего? ОМО… — Мэри задохнулась и притормозила, но, поскольку теперь он тянул ее за локоть, ей ничего не оставалось, как перевести дух и, семеня позади, спросить, правда, не очень твердым голосом: — Ты подключил к этому делу ОМОН?..
— Хотел сделать тебе сюрприз. Не получилось. Да не пугайся. Помнишь вчерашний спецназ? Все бойцы — статисты из телецентра. Это они и будут.
— И Светка с Милой?..
— Нет, — сказал он, — девчонок я задвинул. Издалека они еще смотрятся бойцами, а вблизи такой ОМОН, сама понимаешь, не внушает.
Они уже ехали в лифте, где Мэри встала к нему боком, вполоборота: с этими Смеляковыми надо держать ухо востро! И любоваться на них лучше боковым зрением, чтобы никаких поползновений, ни-ни!.. Хотя напрасно она тревожилась: Гений был целеустремлен совсем в ином направлении. Да и не веяло от него той опасностью, трудно объяснимой словами, ощущаемой женщиной на каком-то подкорковом уровне — притягательной опасностью зверя, готового стать для тебя, и только для тебя, ласковым.
Они спустились в гараж. Гений повернулся у дверей лифта, как компас, взял направление и безошибочно направился к «своей» машине.
— Как ты ее вычислил? — поинтересовалась Мэри.
— Методом дедукции, — ответил он с шерлокхолмсовским апломбом. — Характерный корпус, тот же цвет, те же номера. Стоит в подземном гараже на том же месте, что и моя. Но главное, ключи подходят: я ведь на ней уже выезжал утром.
— Так ты… и машину завел своими ключами?..
Он улыбнулся, качнув отрицательно головой:
— Я их просто сравнил.
Что ж, она и не претендовала на роль самого сообразительного каскадера этого месяца.
— Все хочу спросить, — сказал он уже в машине, — там, откуда ты… Ну скажем так, откуда ты родом, у тебя имеется знакомый, похожий на меня?
Мэри тайком усмехнулась: «Похожий на меня, ну конечно, и никак иначе; пускай во всей этой, как ее, множественной вселенной существуют тьмы и тьмы Смеляковых, все равно это только бледные копии нас, Гениев!»
— Имеется-то он имеется… — проворчала она. — Но знаешь, я не перестаю удивляться, насколько вы разные. Вы все.
