Василий Головачёв - Искатель. 1997. Выпуск №6
— Не стоит приводить примеры, — рассеянно сказал Горшин, — вряд ли ты докажешь мне то, в чем я сомневаюсь.
— Я ничего не хочу доказывать, только привожу факты. А в общем-то ты не прав, деятельность «чистилища» — не главная забота Посвященного такого ранга, как ты. Тем более что ситуацией все равно управляет более мощная организация.
— «Купол», что ли? Мы доберемся и до него.
— Нет, Союз Девяти Неизвестных. В твоей команде есть некто Рыков Герман Довлатович, начальник информбюро ФСБ, так вот он — один из кардиналов Союза. Неужели не почувствовал его силу? А в «Куполе» работает еще один кардинал — Хейно Яанович Носовой. Так что именно они регулируют социальную и прочую среды страны, а не «чистилище», и масштаб их воздействия на жизнь мира гораздо выше. Не обижайся, но я не стал бы преувеличивать собственную значимость для «запрещенной реальности».
— Я не обижаюсь, — сверкнул глазами Горшин, сделав безуспешную попытку перехвата воли собеседника, — но и не преувеличиваю. Я отступник, и никто не смеет мне диктовать свои условия, ни Союз Девяти, ни адепты Круга. Ни ты. У нас разные способы реализации себя и разные дороги.
— Ошибаешься, — простодушно проговорил Матвей. — Я предлагаю нечто большее, чем месть убийцам твоей жены, а как говорят даосы: не взять то, что даровано Небом, — значит себя наказать.
— Что же ты предлагаешь?
— Совсем скоро начнутся разборки между иерархами за трон Мастера Мастеров, инфарх будет низложен — не без помощи Монарха, кстати, разгорится великая битва за абсолютное владение «запрещенной реальностью»… — Матвей помолчал, — ибо это так увлекательно — властвовать над миром! А Монарх между тем потихоньку готовит новое изменение… если только оно уже не началось.
— Что ты предлагаешь конкретно?
— Перекрыть границы нашей реальности, дать цивилизации шанс развиваться самой, без толчков извне.
— Судя по твоему рассказу, однажды ты уже попробовал это сделать, и ничего не изменилось.
— Нет, я хочу перекрыть границы абсолютно, для чего необходимо выйти в «розу реальностей» и остановить Монарха. А заодно и образумить возомнивших себя богами иерархов.
Горшин с проснувшимся интересом и недоверием посмотрел на Соболева.
— Ты с ума сошел! Во-первых, для посещения других реальностей необходимо Посвящение III ступени, да и то это не всегда гарантирует доступ. А во-вторых, Монарх нам шагу ступить не даст, коли узнает о намерениях.
— Если узнает. Надеюсь, ты ему не расскажешь? — проговорил Матвей самым серьезным тоном.
Горшин, однако, шутки не принял.
— Парень, у тебя, по-моему, головокружение от успехов.
— Я не предлагаю дэваяну[11], я предлагаю Путь Избегающего Опасности. Одному мне одолеть его не под силу, а вдвоем мы справимся. К тому же у нас есть помощники как среди профессиональных воинов, идущих к Дао, так и среди Посвященных.
Горшин скептически поджал губы.
— Неужели нашлись еще отступники? Поздравляю. А ты, значит, полководец армии отступников, ха-ха…
Матвей остался безмятежен.
— Ты хочешь изменить положение вещей?
— Одного желания мало. Как ты предполагаешь это сделать?
— Я до сих пор нахожусь в поле действия «саркофага» Инсектов, то есть «одушевленной детали» системы управления «Иглой Парабрахмы», которая находится в МИРе формикоидов под дачей генерала Ельшина. Надо проникнуть туда и открыть вход в «розу реальностей».
— Так просто, — невольно улыбнулся Тарас. — Нас к даче на пушечный выстрел не подпустят.
— Я уже дважды посещал ее. К тому же нас там не ждут и ловушки не готовят, а у Ельшина стоит в отдельном бункере великолепный комп типа «Шайенн» с выходом на Монарха.
Тарас подобрался, хищно шевельнул пальцами рук.
— Это… интересно.
— Идешь?
Горшин выдержал холодно-ироничный взгляд Соболева, расслабился.
— Надо как следует подготовиться.
— Я не предлагаю идти туда прямо сейчас, ошибаться мы не имеем права. Но времени у нас мало, начался синусоидальный провал Закона, надо спешить.
— А как Путь Избегающего Опасности согласуется с походом на Конкере? Ты же убедился уже один раз, что война с Монархом — путь потерь.
— Путь Избегающего Опасности не запрещает мне играть роль винаяки — устранителя препятствий, другое дело — каким способом я этого достигну.
— Каким?
— Не знаю, — простодушно ответил Матвей, вставая. — Пока не знаю. Но ведь мы профессионалы, разберемся. А еще я надеюсь, что нам помогут Учителя.
Горшин, задумчивый и явно заторможенный, проводил его до калитки, подал руку, помолчал, глядя исподлобья.
— Профессионалы, говоришь?
Матвей внимательно глянул в его непроницаемые черные глаза, не спеша отвечать на реплику. Тарас вдруг встрепенулся, показал свою удивительную улыбку — улыбку Будды и процитировал:
Да пребудут в целости,
Хмуры и усталы,
Делатели ценностей,
Профессионалы…[12]
Глава 12
ПРЕДАТЕЛЬСТВО КАК ИНСТРУМЕНТ ПОЛИТИКИ
Вертолет выбросил их в условленном месте, в тридцати километрах от Грозного, и с двух часов дня до вечера они отсыпались, отдыхали и готовились к следующей, заключительной части операции.
«Домом отдыха» послужил взорванный еще в девяносто пятом году винзавод, на территории которого чудом сохранилось небольшое хозяйственное строение, использовавшееся когда-то в качестве бутылочной мойки. Ничего пригодного к жизни там, конечно, не сохранилось, даже пустых бутылок, но перехватчикам особые удобства и не требовались, им было достаточно того, что стены строения и самого винзавода охраняли их от любопытных взоров местных жителей, изредка появляющихся вблизи.
Здесь группу ждал и транспорт — сгоревший с виду, разбитый вдрабадан БТР, бывший тем не менее на ходу и способный доставить группу куда угодно со скоростью шестьдесят километров в час.
Осмотрев территорию завода, Ибрагимов с двух сторон поставил по часовому и уединился в бывшем моечном цеху, где к нему присоединился майор Шмель. Остальные укрылись кто где, не желая в жару сидеть в душном помещении. Все понимали, что в случае обнаружения их не спасет ни полковник Дерюгин со своими оперативниками, ни тем более генерал Ельшин, и поэтому не переживали за свою судьбу, доверившись стихийным процессам, относясь к проблеме жизни и смерти по-философски. Правда, философия у всех была своя, и если бы можно было ее сравнить, то оказалось бы, что интересы многих бойцов отряда, основанные на их философии, диаметрально противоположны.
