Орсон Кард - Дети разума. Тень Эндера
— А если я тебя утоплю?
— Я не умею открывать глаза под водой, поэтому умру, не догадываясь, что это была ты.
И они оба расхохотались.
— Как раз в этот самый момент, — произнесла Вэл, — во всех голофильмах герой и героиня бросаются друг другу в объятия.
Но их отвлек голос Джейн, раздавшийся из компьютеров:
— Прошу прощения, что отрываю вас от сладостных признаний, но мы только что переместились к новой планете, и приборы нашего корабля зафиксировали на ее орбите искусственные объекты, обменивающиеся электромагнитными сигналами с поверхностью.
Миро и Вэл сразу обернулись к терминалам, просматривая информацию, которую выводила на компьютеры Джейн.
— Здесь даже никакого исследования не понадобится, — произнесла наконец Вэл. — Всяческие технологии кишмя кишат. Так что даже если на этой планете мы не обнаружим создателей Десколады, ее жители наверняка подскажут, где нам их искать.
— Меня больше волнует, заметили они нас или нет, а если заметили, то что будут делать? Если они сумели выйти в космос, то наверняка научились сбивать с неба всякие неопознанные объекты.
— Я слежу за этим, — успокоила Джейн. — Пока никакой опасности не наблюдается.
— Проверь, нет ли на каких-нибудь волнах что-либо похожего на язык, — посоветовала Вэл.
— Здесь целые реки информации, — ответила Джейн. — Я анализирую ее на предмет сходства с двоичным кодом. Но вы должны помнить, что расшифровка компьютерного языка осуществляется как минимум в три или четыре этапа, вместо обычных двух. Так что попотеть придется.
— А я думал, что с двоичным кодом справиться легче, чем с обычным, устным языком, — удивился Миро.
— Да, если дело касается программ и чисел, — подтвердила Джейн. — А что, если это закодированное изображение? Какова длина строки их дисплеев? Что здесь главное, а что вторично? Какова погрешность? Какая часть передается двоичным кодом, а какая представляет собой письменное изложение устного языка? Что, если информация зашифрована, чтобы ее никто не перехватил? Кроме того, я понятия не имею, какая машина передает, а какая принимает. Поэтому потребуется масса времени, чтобы создать полную картину. Пока что у меня имеется только вот это…
На дисплее появилась какая-то диаграмма.
— И мне кажется, это генетическая молекула.
— Генетическая молекула?
— Подобная Десколаде, — продолжала Джейн. — Она отличается от земных и лузитанских молекул теми же самыми параметрами, что и Десколада. Но, может быть, эта картинка представляет вероятную расшифровку вот этого?
Воздух над терминалами взорвался россыпью нолей и единиц. Спустя несколько секунд появились какие-то необычные, вытянутые шестиугольники. Затем картинка размылась, превратившись скорее в сетку помех, нежели во что-то определенное.
— Отчетливой картинки не получить. Но если разложить эту рябь на составные части, выходит вот что.
В воздухе, сменяя друг друга, замелькали изображения генетических молекул.
— Но какой смысл в передаче генетической информации? — изумилась Джейн.
— Может, это какой-то язык, — предположил Миро.
— Что ж это за язык такой? — фыркнула Вэл.
— Язык, на котором говорят создатели Десколады, — пожал плечами Миро.
— Ты хочешь сказать, они общаются друг с другом на генном уровне? — подняла брови Вэл.
— Может, они обоняют гены. Может, у них такая артикуляция. Насыщенная и наполненная оттенками. Поэтому, чтобы общаться с космосом, им приходится обмениваться картинками, по которым они воссоздают послание, а потом, м-м-м, вдыхают его.
— Да уж, самое шизофреническое предположение, что я когда-либо слышала, — покачала головой Вэл.
— Ну, ты сама мне говорила, что на свет появилась совсем недавно. Поверь, в мире существует множество шизофренических предположений, так что вряд ли я своей гипотезой побил все рекорды.
— Или они просто проводят какой-то эксперимент, обмениваясь данными, — предложила свой вариант Вэл. — Надеюсь, не все их послания похожи на это, Джейн?
— Нет, конечно, нет. Извините, если я ввела вас в заблуждение. Это лишь малая часть информационных потоков, которую мне более или менее удалось расшифровать. Хотя эта штука мне больше представляется скорее оптической, нежели звуковой информацией. Если выразить ее в звуках, вот как она будет звучать.
Компьютеры издали целый залп скрежещущих и улюлюкающих воплей.
— Если же перевести это в световые сигналы, получится нечто вроде…
Над терминалами затанцевали лучи света, пульсируя и изменяя цвета.
— Кто знает, как выглядит или звучит инопланетный язык? — подвела итог представлению Джейн.
— Да, вижу, задачка предстоит не из простых, — почесал голову Миро.
— Но они обязаны обладать знаниями математики, — сказала Джейн. — Математика легко усваивается, и, судя по некоторым сигналам, они очень неплохо ею владеют.
— Глупый вопрос, Джейн. Если б тебя не было с нами, сколько бы нам потребовалось времени, чтобы проанализировать всю эту информацию и прийти к тем же выводам, которые только что продемонстрировала нам ты? С учетом того, что мы должны были бы использовать бортовые компьютеры?
— Ну, если бы вам каждый раз пришлось перепрограммировать их…
— Нет, нет, предположим, программное обеспечение у них по высшему классу, — перебил Миро.
— Где-то шесть-семь поколений, — ответила Джейн.
— Шесть-семь поколений?!
— Надеюсь, вы не собирались вдвоем садиться за решение этой проблемы, тем более что и компьютера у вас всего два, — фыркнула Джейн. — Вы бы привлекли к проекту сотни людей, и вот тогда бы это заняло всего несколько лет.
— И ты хочешь, чтобы, после того как тебя отключат, мы в одиночку справились с этой работой?
— К тому времени как меня изжарят, я, надеюсь, как-нибудь разрешу проблему перевода, — успокоила Джейн. — А теперь заткнитесь и дайте мне минутку-другую подумать.
Грейс Дринкер не смогла увидеться с Ванму и Питером, сославшись на огромное количество всяческих дел. Впрочем, на самом деле они все-таки увиделись — наткнулись друг на друга, когда она выскользнула из своего пальмового домика. Она даже помахала им рукой. Но ее сын тут же принялся объяснять, что ее сейчас нет дома, но она скоро вернется, так что они могут подождать, а если уж они все равно ждут, то почему бы им не присоединиться и не отобедать с семьей? Даже и не разозлишься как следует, когда ложь столь очевидна, а гостеприимство так щедро…
Обед объяснил, почему самоанцы так огромны во всех измерениях. Они эволюционировали до таких размеров, потому что маленький самоанец лопнул бы даже после самого легкого местного завтрака. А уж с самоанским обедом обыкновенному человеку никогда не справиться. Фрукты, рыба, таро, сладкий картофель, снова рыба, опять фрукты: Питер и Ванму раньше считали, что их весьма неплохо кормят в отеле, но теперь поняли — по сравнению с тем, что творится в доме Грейс Дринкер, обеды шеф-повара отеля не более чем второсортная жратва.
Грейс Дринкер была замужем; ее муж, человек поразительных аппетитов и радушия, постоянно либо что-то жевал, либо говорил, либо хохотал, а иногда все вместе. Казалось, он твердо настроился объяснить этим чужеземцам-папалаги, что означают местные имена.
— Вот имя моей жены, к примеру, на самом деле означает «Защитница Пьяных Людей».
— Неправда, — возразил сын. — Оно значит «Та, Кто Ставит Все На Свои Места».
— Чтобы Удобнее Было Пить! — вскричал отец.
— Фамилия не имеет ничего общего с именем, — разозлился сын. — Не все имеет столь глубокое значение.
— Детей так легко обидеть, — заметил отец. — Пробудить в них стыд. Все время они стараются казаться лучше. А имя священного острова, который называется ‘Ата Атуа, переводится как «Смейся, Бог!».
— Тогда бы оно произносилось ‘Ататуа, а не Ататуа, — снова поправил сын. — В действительности оно означает «Тень Бога», если имя священного острова вообще может что-то означать.
— Мой сын — буквоед, — пожаловался отец. — Он так серьезно все воспринимает… Шуток не понимает, даже когда сам Бог кричит ему в ухо.
— Мне в ухо кричишь только ты, отец, — улыбнулся сын. — Разве я могу за твоим голосом расслышать шутки Бога?
Но на этот раз отец не рассмеялся.
— У моего сына проблемы с чувством юмора. Поэтому у него такие странные шутки.
Ванму взглянула на Питера, который искренне улыбался, как будто кривляния этих людей действительно были смешны. Интересно, заметил ли он, что они даже не представились, разве что объяснили, кем приходятся Грейс Дринкер? У них что, имен нет?
Хотя какая разница? Еда была просто замечательной, а самоанский юмор даже не нуждался в понимании — смех и хорошее настроение этих двух мужчин действовали заразительно, и поэтому в их компании каждый почувствовал бы себя легко и непринужденно.
