Валерий Нечипоренко - Агент чужой планеты
Мне оставалось только обреченно развести руками. Девятнадцатое августа! Да с такими загулами собственное имя забудешь и, ей-Богу, проснувшись однажды поутру, с удивлением узнаешь, что завтра Новый год!
-- Но ты вполне успеваешь подать заявление на вечернее отделение. Или на заочное. Через год сможешь перевестись на дневное.
Это и впрямь был дельный совет.
-- Ищи дизов, Вадим, -- напомнил он на прощание.
На улице давно стемнело. Накрапывал мелкий дождик. В мокром асфальте отражались желтые фонари. Редкие | прохожие торопились под крышу.
Я задумчиво вышагивал по тротуару. Дождя я не боялся, напротив, он навевал на меня мечтательное, даже романтическое настроение с оттенком легкой грусти. Я размышлял о том, что по-настоящему так ничего и не добился в жизни. Одни только планы. Одни надежды, как и три месяца назад, и год, и пять лет тому. Мое творчество остается на уровне претензий, у меня нет истинного друга, которому можно открыть душу, в моей судьбе так и не появилось женщины, к которой я испытывал бы глубокие чувства... Что толку в долголетии, если каждый день уходит в никуда? Неужели и полвека спустя я буду точно так же идти один под холодным дождем и грустить о несбывшемся?
Я настолько погрузился в самоанализ, что не сразу понял, откуда раздается это негромкое, но настойчивое бибиканье. Но через секунду меня огорошило: сигнал подавал молчавший так долго подарок "Ивана Ивановича".
Рывком я поднес часы к глазам. Золотистая стрелка слегка подрагивала, прямехонько указывая на стеклянный, задрапированный зелеными шторами фасад ресторана "Волна", возле которого я очутился неведомым образом, будто ноги сами привели меня сюда.
После того памятного вечера, давшего толчок длинной цепочке событий, я избегал этого заведения, а вернувшись с моря, вообще зарекся бывать в ресторанах. Но тут-то случай особый. Там, в зале, находился диз. Этот успех перечеркивал многие мои прегрешения. Может, с этой минуты и начнется новый отсчет моей жизни...
Окрыленный, я устремился вперед.
У закрытой двери, как и следовало ожидать, толпились парочки, но швейцар, заарканенный моим биополем, любезно пропустил меня в холл:
-- Тихо, дамочки! Столик заказан. -- Затем одному мне: -- Милости просим, уважаемый! Сегодня замечательная бастурма...
Я нетерпеливо прошел в зал. Полумрак, разомлевшая публика, музыка, сбившиеся с ног официанты... Сигналы усиливались. Колонны заслоняли от меня часть столиков. Лавируя между ними, я продвигался к дальнему углу. Сигналы сливались в сплошной гул. Я обогнул последнюю колонну... Теперь прибор гудел ровно, золотистая стрелка застопорилась.
Это -- диз?!
Передо мной сидела Алина.
* * *
Почему-то я даже не удивился. Из подсознания никогда не выветривалась мысль, что мы с ней еще встретимся.
Она изменила прическу, подстриглась, загорела -- может, и ей удалось побывать на море? На ней было то самое платье, которое по моему распоряжению подобрала ей Фекла Матвеевна. Выглядела Алина весьма недурно.
-- Здравствуй, Алина! -- сказал я.
Она недовольно сощурилась и надула губки:
-- Ошибаетесь, я вас не знаю.
Странно было слышать эти слова, видеть неприязненный взгляд, хотя я и помнил, что Мамалыгин стер все воспоминания обо мне из ее бедовой головки. Ах, как она смотрела на меня на привокзальной площади!
Между тем подал голос ее спутник -- золотозубый вальяжный мужчина лет сорока в дорогом импортном костюме.
-- Послушайте, приятель! Вам не кажется, что вы здесь лишний? -- Его холодный прищуренный взгляд не предвещал ничего доброго.
-- Это как посмотреть, -- приветливо улыбнулся я, посылая ему чувствительный импульс.
Он тут же просиял и дружелюбно выдвинул из-за стола соседнее кресло.
-- Извините меня за резкость. Я вижу, вы вполне приличный человек. Отчего бы вам не присесть за наш столик? Здесь очень удобно.
-- С удовольствием, -- ответил я, располагаясь ближе к Алине. -- Что может быть приятнее общения с хорошим человеком?
-- Вот это верно!
-- Зачем ты его пригласил? -- обратилась она к спутнику.
-- Уймись! -- коротко бросил он. -- Не видишь, человек хочет отдохнуть.
Она фыркнула и уткнулась в свою тарелку.
Конечно, я мог бы настроить в свою пользу и Алину. Но это от меня не убежит. А пока мне хотелось проверить, действительно ли я стал ей абсолютно чужим. Было и другое побуждение -- смутное, затаенное. Неужели мне не удастся добиться ее симпатии обычными человеческими средствами? Однажды это получилось очень даже неплохо.
Тем временем золотозубый наполнил коньяком свободную рюмку и придвинул ее ко мне:
-- Пока не приняли ваш заказ... Сделайте одолжение. Давайте вздрогнем за знакомство!
-- Нет возражений.
-- Меня зовут Леонид. -- Он склонил крупную голову.
-- Вадим.
Мы чокнулись и выпили. Алина сидела опустив глаза. Наш тост она не поддержала. В ней бродили какие-то вулканические силы, которые она сдерживала с трудом.
-- Мне кажется, я где-то вас видел, -- сощурился Леонид. -- Вы не в ЦУМе работаете?
-- Нет, по строительной части...
-- А я -- заместитель директора обувного магазина. Того, что на площади Мира. Вам нужна хорошая обувь? Мы всегда держим в подсобке для нужных людей. Загляните на днях ко мне, подберем из последних поступлений.
-- Вы очень любезны. Подошел официант.
Чтобы не оставаться в долгу, а заодно произвести выгодное впечатление, я сделал дорогой и обильный заказ. Но в Алину будто бес вселился. Леонид, кивнув ей, снова обратился ко мне:
-- Я так понял, что вы ее знаете? -- Его тон при этом оставался добродушным.
-- Говорю ж тебе, что вижу его в первый раз! -- со злостью отрезала она.
Нагнетать обстановку я пока не хотел, а потому ответил дипломатично:
-- Произошла ошибка. Прошу меня простить. Дело в том, что ваша спутница, Леонид, как две капли воды похожа на мою знакомую, которую, по странному стечению обстоятельств, тоже зовут Алиной. Мудрено ли тут обознаться?
Леонид спокойно слопал мою туфту, но на красотку она не произвела ни малейшего впечатления.
-- Так нечего было и лезть! Неужели вам не ясно, что вас здесь не ждали?!
-- Эй, перестань! -- резко оборвал ее Леонид. -- Ишь, взяла моду огрызаться! Вадим -- мой друг, заруби это себе на носу!
Она яростно скомкала салфетку.
Я обвел взглядом зал, задержавшись на том самом столике, за которым три месяца назад мы познакомились с Алиной. Какой она была тогда послушной! Постой-ка! Меня она "забыла", но Кителя-то помнить должна. Не подойти ли с другого конца?
Официант принес мой заказ.
Я взял бутылку, потянулся к бокалу Алины, но она резко сорвала его со стола. Вздохнув, я налил Леониду и как бы невзначай поинтересовался:
