Алла Конова - Осколки тяжести
- Правильно, бояться не надо. Страх хуже всего. Он унижает, - как будто произнес кто-то.
Ирина встрепенулась.
"Что?! Что-то сказано?! Но ведь по-прежнему не слышно ни единого звука..."
- Да, не слышно. Но мои мысли ты отлично слышишь.
И тогда Ирина поняла, что она разговаривает с этим существом, разговаривает без слов. И неожиданно стало очень и очень спокойно, пришла странная уверенность, что все обязательно будет хорошо, что с ней ничего ужасного не произойдет, что ее близкие находятся там же, в подмосковное поселке Малаховка, и даже Юрик в полной безо пасности.
- Ты хочешь знать, где ты? Пусть это не покажется тебе ужасным. Ты находишься сейчас на расстоянии тридцати тысяч километров от поверхности Земли на нашем космическом корабле.
Это было сказано без всякого усиления интонации, как о самом обычном, И Ирина не сразу осознала все страшное значение этих слов. А когда поняла, стало жутко, непреодолимо жутко.
- Твой страх вполне естественен. Но, повторяю, не бойся. Мы крепко связаны с Землей. Хочешь, я покажу тебе сейчас совсем близко твоих родных и твой дом? Хочешь?
Почти в ту же минуту от стены отделилась тень, Голубое покрывало, скрывающее от Ирины тело ее не обыкновенного собеседника, вдруг раздвинулось, мелькнули длинные черные и гибкие щупальца, они ловко подхватили какой-то предмет и подали его Ирине.
- Возьми, надень и пойдешь за мной.
В руках Ирины оказался скафандр. Странно, что и в скафандре Ирина двигалась легко, не чувствуя тяжести этой громоздкой одежды.
Ирина, как сквозь густую жидкость, шла за своим провожатым. Темнота. Сплошная темнота.
- Смотри, смотри внимательно.
Ирина напрягла зрение и увидела большой шар, а на нем знакомые очертания материков. Это был огромный глобус.
- Укажи нам, где находятся они.
Ирина показала Москву.
- Так... так... Я так и думал.
И вдруг прямо под ногами раскрылась пропасть. Ирина шарахнулась назад.
- Не бойся, не бойся.
Внизу, насколько хватало глаз, была голубая, клубящаяся, как бы живая часть шарообразной сферы. Потом начали выступать более темные, более синие массивы.
Ирина вскрикнула: она узнала своеобразный, изрезашный морями рисунок Европы. Скандинавия.. Балтика... Москва...
- Тише... тише...
И Ирина совсем близко увидела комнату родного дома Веселых гостей в столовой. Отец и Сергей на террасе. Ночь. Терраса не освещена. Отец потушил о перила папиросу и положил ее в пепельницу.
- ...перепоручить... даже... если бы... это была... его...
Отец пошел к дверям и Сергей за ним.
Только движения у них странные, медленныемедленные. Они не идут, а как бы плывут по воздуху... И голоса отца Ирина не узнала. Он слова произносил медленно, растянуто...
Существо другого мира исчезло. И уверенность сразу же покинула Ирину.
В отведенном ей жилище, в этой сияющей кабине, все заполнено чистейшим воздухом, как будто ранняя весна дохнула прямо в лицо своими запахами.
Но тревога нарастала! Какая навязчивая, цепкая тревога! Нет! Это не страх за собственную жизнь! Ирине казалось нелогичным создавать такую бодрящую свежесть для нее и только для нее, а потом ее же, Ирину, уничтожить. В основе этого все нарастающего беспокойства лежала одна-единственная фраза, слова, которые она первыми услышала здесь, в этих стенах. "Нам жить надо!" И почему-то за этим жестоким "Нам жить надо!" виделась опустошенная земля, груды камней на московских улицах, безжизненная равнина вместо любимой березе вой рощи. Ирина понимала, что ее мысли слышат. И их нельзя преждевременно открывать кому бы то ни было. "Надо действовать, действовать, а не думать!"
Она медленно продвигалась вдоль стен, ощупывая их руками, - они были совершенно гладкие, мягкие и тепловатые.
- Есть хочется, - негромко сказала Ирина. Необходимо как-то отвлечься.
Прямо перед ней затуманилась, потемнела стена и четко выступили очертания закутанного в синее покрывало тела. "Оно" появилось опять. Черные щупальца протянули Ирине три золотисто-желтых овальных предмета. Плоды оказались ароматными и нежными. Ирина с удовольствием ела их, осторожно рассматривая вошедшего. Он говорил, но смысл его слов плохо воспринимался.
Ирина покорно села на пол, прислонившись пле чом к стене. Она не спускала глаз с этого непостижимого существа. Рядом с ним возник небольшой экран, усыпанный звездами, четкая золотистая стрелочка бегала от одной светящейся точки к другой.
- Вот Солнце. А вот ближайшая к нему звезда..
- Проксима Центавра...
- Пусть будет Проксима Центавра, раз вы ее так называете. И на экране светящаяся точка увеличилась, превратилась в шарик, вокруг нее закружилась единственная планета.
- Это наша земля.
Ирина не удивилась Как будто она когда-то очень давно знала, что именно так и есть.
- Почему я понимаю вас?
- У нас один мозг, одни и те же нервные ткани. Мысли рождают в мозгу определенные излучения. У меня есть прибор, усиливающий это излучение. Вот мы и понимаем друг друга.
И это не вызвало возражения. Но тревога росла. Ирине казалось, что он не досказывает самого главного.
- Зачем вы здесь? Чего вы хотите от Земли? - резко спросила она и вся превратилась в слух не только разумом, но каждой клеточкой своего тела готовая встретить его слова.
- Ничего. Мы только изучаем, наблюдаем.
И сразу же понял: такой ответ совершенно неудовлетворяет Ирину. Он начал объяснять подробнее и как-то задушевнее.
- Мы уже очень и очень давно оторвались от своей планеты. Мы видели другие миры, такие не схожие между собой. Разнообразен мир жизни! Есть жизнь, очень похожая на вашу, потому что солнце у них такое же, как ваше. Об этом ты узнаешь всему свой час.
Ирина не могла не согласиться - всему свое время.
- Почему я у вас? Чего вы хотите от меня?
- И об этом мы расскажем тебе. Но знай, мы насильно не отрывали тебя от родной стихии. Мы только с большим трудом сумели спасти твою жизнь. Пойми: мы спасли, и мы ничего не уничтожали. Но раз ты с нами, мы хотим воспользоваться твоим присутствием. Мы хотим как можно больше знать о Земле.
Но ей не давали покоя слова "Нам жить надо!", произнесенные так злобно, с тупой ненавистью ко всему живущему, хотя она верила, что сказаны они не им, не этим, наверно очень добрым существом.
Пришелец другого мира заговорил очень медленно и очень проникновенно.
- ...Условия жизни на вашей Земле и в ваших морях непригодны для нас. Для нас гибельны лучи вашего Солнца. В них слишком велика ультрафиолетовая компонента. Наше солнце холодное: красные и инфракрасные лучи - вот в каком свете мы живем. Мы совсем другие. Я боюсь испугать тебя своим видом, и я окутан еще оболочкой, в которой могу дышать. В том воздухе, в котором живешь ты, не могу жить я. Мы искусственно создали эту атмосферу. Так зачем же нам ваша Земля?
