Сергей Лексутов - Вольные Астронавты
Выглядывая из-под локтя Зотика, Ареф прошептал:
— Это очень похоже на следы когтей, и расстояние между ними такое же, как на воротах фактории…
Зотик ничего не мог поделать с колючими мурашками, весело пляшущими у него на спине, однако бодро заявил:
— Чудовище, имеющее такую лапу, вряд ли пролезло бы сквозь дверной проем… Да и не любят чудовища стены обдирать…
— Ага… А если это чудовище, передвигающееся на задних ногах, а передние у него гипертрофированно переразвиты?..
— Таких пока не открыли астрозоологи… — оптимистично проговорил Зотик.
— Ну, значит, их открыли мы…
— Да ладно, чего ты несешь этот фантастический бред?!. — взорвался Зотик, снова подсознательно чувствуя, что Ареф о чем-то догадался, что пока недоступно ему, старшему по возрасту, и повидавшему много планет, в том числе и населенных чудовищами.
Выбравшись на площадь, и оглядываясь по сторонам, Зотик раздумчиво протянул:
— Если в таком хорошем, крепком здании никто не живет, то где ж тогда обретается эта молодежная банда?..
— Если ты с ней встретишься, что будешь делать? — невинным тоном осведомился Ареф.
— Будем действовать по обстановке, — с апломбом заявил Зотик. — Закасим под ихних, вотремся в доверие, выясним все, что надо, а потом посмотрим…
— Александр Македонский, Наполеон Бонапарт и Винсент Линдгрен случайно не предки твои по отцовской линии? — осведомился Ареф серьезным тоном. — По материнской уж точно не они…
— Что ты имеешь в виду? — глупо спросил Зотик.
— Видишь ли, — раздумчиво затянул Ареф, — эти трое ребят стали жертвами своей гениальности. А гениальность, как ты, наверное, догадываешься, становится причиной самонадеянности. Македонский добрался до Индии, но ума хватило попить водички из Ганга — помер от дизентерии. Наполеон оказался умнее его, когда увидел, что Москва сгорела дотла, а на носу зима и жить негде, драпанул с кучкой телохранителей. Линдгрен во время последней колониальной войны с Восточной федерацией, разгромил весь ее колониальный флот, и так возгордился от сознания своей гениальности, как стратега, что отмахнулся от сообщения об уцелевших канонерке и крейсере. Дело кончилось тем, что от всего могучего флота Линдгрена осталось несколько спасательных капсул, в одной из которых сидел он сам. Из пространства их выловили спасатели с крейсера, капитан которого, кстати, весьма молодой человек, и был автором ловушки. Он правильно угадал, что Линдгрен попытается захватить крейсер с канонеркой, чтобы усилить свой триумф. На всем пути к Земле капитан третьего ранга, командир крейсера, оказывал Линдгрену положенные полному адмиралу почести. Это-то беднягу и доконало; свои дни он кончил в закрытой психолечебнице.
— Это ты что имеешь в виду? — с подозрением снова осведомился Зотик.
— Да то, что все гениальные полководцы, и ты в том числе — психи.
— Хватит болтать! — отрезал Зотик. — На этом острове, видимо, уже давно никого нет. Обойдем, поглядим, что и как, и вернемся на факторию; отучать того колониста от вранья. К тому же скоро ночь, а мне даже в шлюпке на этой планете ночевать не хочется…
— Смотри-ка, и у тебя просветления бывают… — мимоходом заметил Ареф.
Они шли по самому берегу, разглядывая приземистые сооружения на сваях, похожие на казармы старинной военной базы, которую Зотик когда-то видел на одной из планет Альфы Эридана.
— Наверное, в этих сараях располагались грязевые ванны и бассейны, — рассеянно пробормотал Зотик.
— А теперь грязевые ванны прямо в болоте, — прошептал у него за спиной Ареф.
Зотик машинально бросил взгляд на болото и остолбенел, увидев живописную картину. В грязи стояла ржавая железная лодка, в которой нарядно сверкала под закатным солнцем груда коробочек со жвачкой от Бубль-Гум, а рядом с лодкой полулежало погруженное в грязь по плечи огромное девятиголовое существо. То, что это одно существо с девятью головами, а не девять существ, Зотик уловил с первого взгляда. Блаженно прикрыв девять пар глаз, существо жевало жвачку всеми девятью пастями, при этом смачно чавкало, пускало пузыри и громко сопело. Благоуханье жвачки, мешаясь с тухлой болотной вонью, создавало букет запахов, характерный для пиратского пиршества.
Зотик, потеряв дар речи, смотрел на существо, и в голове его была полнейшая, звенящая пустота.
Вдруг Ареф восторженно воскликнул:
— Во, гад! Совсем оборзел!..
Существо медленно открыло все свои желтые глаза, с узкими вертикальными щелочками зрачков, и одна голова, самая большая, с самыми мощными челюстями, видимо главная, спросила:
— Это кто, гад?..
Зотик услышал, что Ареф попятился, но оглянуться не решился. Потому что существо принялось вставать. Оно почему-то не вязло в болоте. Ростом существо оказалось не слишком гигантским; так, метра три с половиной. Но плечищи!.. И ручищи!..
С хлюпаньем выдирая лапы из трясины, оно двинулось к берегу. Задние лапы у него были с широко расставленными пальцами, вооруженными мощными когтями, а между пальцами имелись перепонки. Передние лапы его были похожи на могучие руки, размером больше слоновьих ног, и пальцы тоже были вооружены когтями. В правой лапе существо сжимало дубину, грубо вытесанную из цельного древесного ствола. Зотик ощутил, как на его психику наваливается черный, осязаемо тяжелый ужас. Слава Богу! Он знал, как с этим бороться. Такими способностями обладали многие хищники венерианских джунглей. Собрав все силы, сконцентрировав волю, как его учил приятель — венерианский колдун, Зотик мысленно скатал этот материализованный ужас в черное веретено и с силой послал обратно в чудовище. Чудовище пошатнулось, на всех его мордах отразилось изумление. И тут Зотик заметил, что оно с головы до ног покрыто черной блестящей чешуей. На Зотика снова полился поток черного ужаса. Видимо чудовище не знало, что этим можно подавлять только психику тех, кто не владеет такими же способностями. Схватка со Знающим, к тому же искушенным в практических поединках с другими Знающими, чревата…
Зотик выставил мысленный щит, и теперь ужас не вливался в его душу, а как бы накапливался в некоем мысленном коконе. Чувствуя, что "критическая масса" воздействия вот-вот превысит допустимый уровень, Зотик сформировал из ужаса тяжелое копье и метнул его в чудовище. Чудовище опрокинулось навзничь, разбросав в стороны тяжелые шматья грязи. Любая венерианская тварь после первой же попытки, встретив равного, либо перешла к когтям и зубам, либо обратилась в бегство. Чудовище лежало на спине, и в какой-то момент Зотику показалось, что оно больше не поднимется, но оно почти сразу же зашевелилось, а крайняя левая голова возбужденно залопотала:
