Николай Муханов - Пылающие бездны
— Председатель Союза Ларгомерогов, — тихо прошептал Нооме. — Увы, это вполне возможно!..
Глава тринадцатая.
Падение в бездну.
Потратив на поиски следов Гени Оро-Моска несколько часов, ученые положительно стали в тупик.
Начальник боевого флота Земли как в воду канул. Однако, в виду плотности воды на Марсе и это предположение совершенно исключалось.
Лейянита была в отчаянии. Она неподвижно сидела на краю бассейна, с глазами, устремленными в одну точку, и по ее осунувшемуся личику текли безмолвные слезы.
Нооме передал Роне Оро-Беру о возобновлении войны. Марсиане с удесятеренной энергией обрушились на Землю.
Смертоносные лучи грозили смести с поверхности Земли все живое. Все наличные силы Федерации Земли уходили на отражение неприятельских атак и почти не было возможности подумать о наступлении в свою очередь.
Роне Оро-Бер, получив эти сообщения, поплотнее закутался в свой плащ и отправился к тому аппарату люксографа, с помощью которого он однажды уже переговаривался с Кэном.
Это, разумеется, было ошибкой со стороны старого ученого. Он плохо учел в высшей степени предупредительное отношение к нему Нооме и не поделился со старым марсианином откровенно своими намерениями. Поступи Роне так, безусловно Нооме предоставил бы ему возможность снестись с Землей другим путем, не удаляясь далеко от анатомикума.
Поднявшись на поверхность Марса по известному нам люку, Роне был удивлен темнотой, царившей в воздухе. Всё золотистое небо планеты было одето как бы тяжелыми тучами, причем эти тучи передвигались по различным направлениям, время от времени открывая полосы золотистых просветов.
Временами вспыхивали как бы короткие ярко-голубые молнии.
Тишина стояла усыпляющая.
Роне стал всматриваться в атмосферу и уловил в движении туч организованную планомерность.
«Это не тучи! Это — мириады воздушных машин, охраняющих планету!» — мелькнула неожиданная мысль.
Канал, на набережной которого стоял Роне, был совершенно безлюден. Вообще, все живое, как можно было предположить, предусмотрительно укрылось в недра планеты.
Ученый ощупью пробирался к люксографу, в надежде снестись с Кэном. Аппарат автоматически принимал отрывки каких-то сообщений на непонятных, условных языках. Роне был покоен, он знал, что и его условный язык никем не может быть расшифрован. Ученый мучительно вслушивался в хаос звуков, в надежде уловить хоть какую-нибудь руководящую нить. Повидимому, в воздухе кипела напряженнейшая работа.
Подавляющее большинство сообщений люксографа оставалось для Роне простым набором звуков. Он уловил всего несколько слов, смысл которых был для него понятен. Было очевидно, — люксограф фиксировал отрывки световых волн с далекой Земли: «Луна пылает… Омер Амечи… Завтра утром… Последнюю ночь… Кадастр.»…
В аппарат влился целый поток звуков самых невероятных сочетаний, в которых ученый никак не мог разобраться. Раза два или три он ясно уловил слово «Оссос» и понял, что речь идет о нем. Он знал, что «Оссос» в шифрованных сношениях военного командования Марса означает его имя.
Роне долго повторял в мембрану одно слово: «Кэн! Кэн! Кэн!»…
Звуки бушевали и ответа не было. Потеряв надежду вызвать сына, Роне хотел уже отойти от аппарата, как ясно услышал магическое слово «Ариэс?» — «Ариэс!» — радостно отозвался Оро-Бер.
— Дитя мое, это ты? — «Я, дорогой отец». — Милый Кэн, я развязываю вам руки… Я знаю положение… Предпринимайте, что найдете нужным… — «Где вы находитесь, отец?» — В полной безопасности, что бы ни случилось. По возможности, щадите…
Старый ученый не докончил. Какая-то сила далеко отбросила его от аппарата. Старик потерял равновесие и упал на рубчатую железную площадку, больно ударившись о какой-то предмет. Однако, сознание опасности вернуло ему силы. Он вскочил с ловкостью юноши и, увидев устремившуюся к нему темную рослую фигуру в плаще, ловко уклонился от нападающего и бросился бежать.
Это была бешеная погоня.
Старик бежал с изумительной скоростью, так как его организм был приспособлен к более плотной атмосфере. Его прыжки привели бы в восторг любого спортсмена Земли. Однако, эта легкость не давала ему большого преимущества перед гнавшимся за ним по пятам более грузным марсианином: вокруг стояла густая мгла и бежать приходилось наугад, тогда как глаза марсианина, от природы приспособленные к менее яркому освещению, отлично видели малейшие препятствия.
Роне несколько раз кидался в упругую влагу каналов, выкарабкивался на противоположный берег и продолжал свой бег, стараясь запутать преследующего врага тысячью мелких уловок.
Несколько раз ученый уже чувствовал прикосновение его рук к своим плечам, но каждый раз ловко ускользал, кидаясь в сторону.
Роне выбивался из сил. Ушибы, полученные от ударов о встречные препятствия болели, затрудняя бег. Почувствовав, что враг его окончательно настигает и заметив в стороне высокую круглую решетку, Роне решил перепрыгнуть через нее, в надежде, что более грузный враг не осилит этого препятствия.
Старик с ловкостью отчаяния ухватился за край решетки и перескочив через нее, очутился в каком-то круглом огороженном пространстве. Он упал. Острая боль в ноге помешала сразу подняться, чтобы продолжать бег.
Марсианин с трудом вскарабкался на решетку и после минутного колебания последовал за Роне.
Завязалась отчаянная борьба. Цепкие, сильные руки врага, все время искали горла старика, чтобы сдавить его.
В надежде подняться на ноги, Роне ухватился за какой-то выступавший рычаг и с силой рванул его.
В ту же минуту плоскость пола медленно начала принимать вертикальное положение. Из глубины послышался отдаленный глухой рев.
Марсианин дико вскрикнул, сделал попытку ухватиться за край люка, но пол уже перевернулся на стержне и обе жертвы стремительно полетели вниз.
Глава четырнадцатая.
Планета гибнет!
Следующее утро для марсиан северного полушария, где была сосредоточена культурная жизнь планеты, наступило как-то нехотя.
Жара и духота стояли невыносимые. Солнце в своем суточном движении по небу на этот раз не спешило. Едва поднявшись над горизонтом, оно — тускло-золотое — казалось, совсем остановилось.
Начало панике было положено в астрономических обсерваториях. Астрономы, разумеется, первые заметили, что во вращении планеты вокруг своей оси произошли какие-то непонятные изменения. Это вращение быстро и неуклонно замедлялось, грозя в скором времени совершенно остановиться.
