Галина Полынская - МетрОполь
– Ты знаешь, – покачал он головой, когда Артур закончил, – боюсь, не монах это… Говоришь, он из тьмы вышел?
– Мне безразлично, он помог мне же самому ответить на свои же вопросы, я многое понял.
– Может у Дворога спросить? Он же священник, хотя, из разных мы мест отдаленных.
– Бог везде один. Кстати, о Двороге… – Артур задумчиво потер лоб, – как соберется он домой ехать, попробую-ка с ним и Юму отправить.
– А чё так? – заулыбался Олег. – Не по душе?
– Говорила мне как-то одна женщина, что мне все даром не пройдет, что обязательно поплачусь, видать настал час расплаты, – хмыкнул Артур, – горе мне, горе.
– Ты погоди, не торопись, – со знанием дела, хлопнул его по плечу Олег, – пока Дворог телек насмотрится, как раз все и выяснится. А девка она кайфовая, сам бы такую взял. Это она по началу такая, может со страху или от неуверенности в чужом мире…
– Ага, конечно, неуверенная такая, ну такая неуверенная и боязливая!
Зазвонил телефон. Затушив окурок. Артур пошел в комнату. Дворог с детским восторгом смотрел рекламу, не реагируя на внешние раздражители.
– Да?
– Артур, – раздался спокойный, чуть уставший голос Олега, – наконец-то ты дома.
– Да я и сам этому рад.
– Где был на этот раз?
– Все там же. Я потом тебе все-все расскажу, ладно?
– Хорошо, как знаешь.
– Олег, ты прости меня, ладно?
– За что?
– За все. Жаль, ваза куда-то затерялась, а то б я ее обязательно отвез в Сокольники.
– Не надо, я тогда еще нашел и купил точно такую же. И поставил на место. Как всегда ждем тебя в гости, ты приезжай, ладно?
– Конечно. А если не один приеду?
– С кем хочешь. Приезжай, всегда тебя ждем, всегда тебе рады.
– Конечно. Обязательно, – Артур откашлялся. – Лиле привет.
Повесив трубку, вернулся на кухню.
– Чего такое?
– Да ничего, – налив пива, он залпом выпил и тяжело присел на табурет. – Интересно, кто же все-таки такой этот бомж из метро?
– Какой бомж?
– Сейчас.
Одежда, висевшая на балконе, высохла. Из кармана джинсов он вытащил листок с портретом. Рисунок расплылся, превратившись в сплошное бледно-серое пятно, изображение стольника теснилось бурой кляксой в самом низу. Облокотившись на перила, Артур посмотрел на забрызганный солнцем двор. Сочные зеленые кроны уже кое-где золотились яркими намеками на осень, где-то вдалеке восторженно кричали дети, лаяла собака. Положив листок на перила, Артур сделал самолетик, такой же неуклюжий, как и в детстве и запустил его с высоты четвертого этажа. Описав плавную дугу, самолетик уверенно встал на крыло и куда-то заторопился, едва касаясь взъерошенных тополиных макушек.
Декабрь – 7 мая 2002
Часть вторая
ПЕРОчинный нож
Телефонный звонок разворошил сонную утреннюю тишину. Не шевелясь, Артур лежал и слушал, как надрывается аппарат.
– Трубу возьмите ж кто-нибудь, – заворочался на раскладушке Олег.
Пришлось Артуру открывать глаза, перебираться через спящую Юму и плестись к аппарату. На определителе высветился рабочий номер Олега. Артур посмотрел на настенные часы – полдевятого, после снял трубку.
– Артур, здравствуй.
– Здоров. Олег, кажется, я опять проспал…
– Ничего. Слушай, есть для тебя интересный заказ, довольно простенький и дорогой. Структура сайта компании, торгующей грузовым транспортом уже готова, осталось графическое наполнение, работы дня на два. Если, конечно, будешь работать.
– Буду. А ты не мог бы на мыло мне скинуть?
– Нет, там куча всяких бумажек, пожеланий и комментариев заказчиков, хочу, чтобы ты на все это взглянул. Подъедешь часам к одиннадцати?
– Подъеду.
– Отлично. Слушай, хотел спросить, кто у тебя к телефону подходит? Раньше отвечали разнообразные женские голоса – я не удивлялся, а теперь отвечает мужской голос. Два мужских голоса. Я так понял, у тебя кто-то живет?
Запрокинув голову, Артур смотрел на одинокий пыльный плафон под потолком и мучительно соображал, чего же соврать правдоподобного.
– Да ко мне тут приехали на время… – начал он, не зная, кого назвать – Олег знал практически всех без исключения знакомых, друзей и приятелей Артура.
– Друзья из Тбилиси, – подал голос с раскладушки Олег.
– Друзья из… из Питера. Познакомились в баре, обменялись адресами, знаешь же, как это бывает, а вот теперь взяли и свалились мне на голову.
– Я так понял, они у тебя уже второй месяц живут?
– Да ничего страшного, нормальные ребята, к тому же, платят за постой.
– Ну-ну. Артур, у тебя правда все хорошо?
– Куда уж лучше.
– Ладно, жду тебя.
– Угу. Пока.
Артур повесил трубку.
– Слушай, этот Олег, он тебе кто, мама с папой? – приподнявшись на локтях, Юма недовольно щурилась спросонок.
– Практически. Эй, Дворог!
– Я! – раздалось из кухни.
– Иди-ка сюда.
Заскрипел старенький диван и вскоре на пороге комнаты возник грузный великан во фланелевой рубахе в клетку и синих синтетических трениках. Артуру пришлось основательно тряхнуть свои накопления, чтобы хоть как-то приодеть квартирантов. К счастью пока никто особо из дома на улицу не стремился и приобретение верхней одежды откладывалась до лучших денежных времен.
– Ребят, сколько раз просить трубку не поднимать? Ну чего вы к телефону лезете?
– Так звонит же, – зевнул Олег, слезая с раскладушки, – автоматом получается.
– Попробуй совладать со своим автоматом. И ты, Дворог, не касайся трубки. Лады?
– Лады.
Олег побрел в сторону санузла.
– Черт, да где ж мои сигареты…
– Я их скурил! – донеслось из туалета.
Артур зашел в ванную, открыл кран и посмотрел в зеркало. Ничего нового не увидел. На полочке на один бритвенный станок стало больше, Дворогу бритва не требовалась, у него не росла щетина. Артур с опаской ожидал, что Юма захламит всю ванную этими бесконечными женскими штучками: тюбиками, баночками, коробочками, но этого не произошло. Удивительно, но девушка довольствовалась куском мыла и зубной щеткой, как и все остальные и ничего больше не требовала.
Побрившись, Артур сполоснул лицо, выдавил на ладонь крем после бритья и задумался. Что-то было не так. Со вчерашнего дня что-то было не так в нем самом или в мире – Артур пока еще не мог понять, но нечто изменилось.
– Арти, ты там надолго поселился?
– Уже.
Уткнувшись в полотенце, он помедлил несколько секунд и вышел. На кухне маячила Юма. На ее острых плечиках болталась рубашка Артура, на бедрах его любимые черные джинсы.
– Юма, я просил тебя, кажется, эти джинсы не надевать?
– Пожалуйста, – она мигом сбросила их с себя, переступила и джинсы остались лежать на полу. – Есть будешь?
