Андрей Изюмов - 13-47, Клин
«Эрик Кёрт», — гласила карта.
Вот оно — новое имя. Эрик. Должно быть, Агент запомнил из моего рассказа то, как я представлялся в Тибуроне. Это было забавно. Я выудил из пакета одежду, взятую у Пантеры, и кроссовки. Оделся.
«Как только разживусь деньгами, тут же верну эти шмотки обратно», — подумал я и вышел из комнаты.
Кити сидела на том самом месте, на котором Агент вчера слушал мою историю. Все же, она была очень красивой, хоть и кое в чем недостаточно женственной.
— Так что за работа? — спросил я.
Вирус встала.
— Пройдемся, — сказала она, — и у стен есть уши.
16
Пиво республиканцев по вкусу совершенно не отличалось от нашего. Я сидел напротив Кити в какой-то забегаловке, расположенной прямо на улице города. Естественно, она была огорожена от пешеходной части, и где-то метрах в двадцати от нас, словно муравьи, сновали повстанцы.
В этой кафешке было около десяти столиков, и, когда мы пришли, из них занятыми оказались только три.
Теперь я просто молчал и смотрел по сторонам. Все-таки дискомфорт от пребывания на вражеской земле никуда не делся. Каждую минуту я находился в состоянии полной боевой готовности, ожидая, что вот-вот из-за какого-нибудь угла выпрыгнет повстанец с ножом в руке.
— Как тебе вражеская территория? — вдруг спросила Кити, будто читая мои мысли.
— На новом месте всегда тяжело и сумбурно, — ответил я, — привыкну со временем.
— Конечно, привыкнешь. Куда ж тебе деваться?
— Например, сбежать вообще с этой планеты.
— Это был чисто риторический вопрос. Я бы тоже не прочь сбежать, ну а смысл? Здесь есть работа, стабильность, какие-то привычные устои. А что будет где-то там? — Вирус махнула рукой.
— Я не боюсь перемен. Особенно с недавних дней, — парировал я, — и как по мне, так гораздо лучше пытаться начинать где-то свою жизнь заново, чем вот здесь существовать, особенно, если никуда не пропадает вероятность того, что завтра ты легко можешь проснуться среди ядерного пепла.
— Среди ядерного пепла не просыпаются. Сдыхают мгновенно при бомбардировке, — ответила Кити.
— Я в курсе, это была лирика.
— Ну, в чем-то ты прав, — задумчиво сказала Кити. — Но не во всем. Кто привел тебя сюда, Клин?
— Эрик. Давай теперь уж соблюдать формальности, а?
— Ой, да брось. Ни одной живой души в радиусе десятка метров. несколько таких же пар за столиками. В кафешках у нас прослушку не ставят. Но если ты опасаешься, — она наклонилась ко мне и взяла меня за обе ладони, — то будем изображать романтическую парочку.
Я наклонился чуть вперед, опершись на стол так, что мое лицо оказалось в десятке сантиметров перед мордашкой Кити.
— Да, мне так спокойнее, — тихо ответил я и улыбнулся.
— А лыбиться обязательно?
— Мы ведь парочка, разве нет? Или у вас тут парень с девушкой даже при влюбленности сидят в десятке метров друг от друга с каменными лицами? Улыбаюсь и вхожу в роль, — снова улыбнулся я.
— Похож на идиота, — сказала Кити. — Так кто тебя привел сюда?
— А что, я не мог прийти сам?
— Это вряд ли. Во-первых, откуда тебе знать про наш город? Судя по твоим манерам и поведению, ты — не более чем рядовой пехотинец, Клин. Да и не приплыл же ты сюда вплавь через океан. Еще и от своих надо было на чем-нибудь смыться. Далее. Ты бы никоим образом не прошел через кордоны и многоуровневую охрану в портах для наших кораблей. Документов у тебя никаких не было, а уж пробраться там без них можно, только если ты умеешь создавать себе маскировочный камуфляж как хамелеоны, что в принципе невероятно. Значит, тебя явно кто-то привел в город. При этом, все равно, минуя кордоны. Скорее всего, через трубу. Неплохо покатался?
Мыслила Кити просто превосходно. За минуту рассказала мне вкратце мой же побег. Я не успел ответить, потому что она опять продолжила:
— А о трубе знают только республиканцы, да и то, не у каждого есть код от люка. Следовательно, тебя провел военный. Гражданских мы туда не пускаем.
— Ее зовут Пантера, — перебил я Кити. — У нее рыжие волосы. Настоящее имя — Лиз. Больше я не знаю абсолютно ничего.
Кити задумалась.
— Нет, — наконец, ответила она, — никакой Пантеры я точно не знаю. А почему ты с ней не остался?
— Давай я как-нибудь потом расскажу? Когда познакомимся поближе.
— О, это предложение?
— Констатация факта, не более. Что за работу дал мне Агент?
— Агент?
«Твою ж мать!»
— Оу, в смысле, Алекс.
— Почему ты назвал его Агентом?
— Может, потому что он промоутер подпольных поединков? Вирус, не цепляйся к словам, я не держу в них скрытого смысла. Что за работа?
— Работа довольно интересная, Клин. Динамичная, требующая хорошей физической подготовки, отсутствия жалости и умения быстро делать правильный выбор.
— Киллер, что ли? — я поднял брови.
— Фу, нет, конечно. Я ведь ушла из армии, помнишь? Променять одни убийства на другие? Я не такая идиотка. Работа заключается в другом. Нам можно избивать, но нельзя убивать. Иначе Алекс останется без денег, а мы — без зарплаты.
— Долги выбивать? — догадался я.
— Точно, — ответила Кити, — на подпольном тотализаторе в клубе Агента крутятся бешеные деньги. А если кто-то не выплачивает сумму, то к нему обычно приходили мы с Чедом. Теперь я с тобой.
— А что случилось с Чедом? — осторожно поинтересовался я.
— Избили в клетке клуба Алекса. Оказался в больнице, спасти не успели. Кретин. Ему всегда хватало собственных денег, но вот адреналина явно нужно было побольше. Алекс не возражал, Чед делал ему весьма денежные шоу. Пока не спекся.
— Ты так просто об этом говоришь, — заметил я.
— А что сложного? Он был не только моим напарником, но еще и редкостной сволочью. Пытался меня изнасиловать несколько раз, когда напивался в хлам, урод гребаный.
Я просто выразительно посмотрел на нее, молча.
— Нет, конечно, у него этого не вышло! — возмутилась Кити. — У меня, конечно, играют гормоны, но не настолько, чтобы отдаваться пьяному дикарю. Двадцать с лишним лет прожила без парня не для того, чтобы потом лечь с пьяным уродом!
— У тебя никогда не было серьезных отношений? — поднял брови я.
Кити кивнула.
— Не просто серьёзных. Никаких. Не стремилась. Армия была моим парнем. Впрочем, и сейчас не особо стремлюсь. А зачем? Не встретила еще того, кого можно полюбить, да и разве это реально на этой гребаной планете?
Она была так откровенна со мной уже в первый день знакомства, что и мне захотелось поделиться чем-нибудь.
— Да, тут ты права. Мне двадцать один, но я уже два раза смог полюбить. И оба раза неудачно. У меня было трое лучших друзей там, на территории Альянса. Куница, Кошка и Вирус.
